Я - охотник - Верещагин Олег Николаевич (полные книги .TXT) 📗
И он быстро выстрелил три раза — уже в прыжке…
...Последнего уводня из рогатки застрелил Серега — уже когда тот вломился в лес, шарик догнал тварь точно в затылок. Странно — здесь, в Серых Землях, нечисть не распадалась в ничто, а оставалась лежать на земле самыми обычными трупами. Ленка отметила это уже когда они неслись во весь опор вдоль берега следом за Славкой. За ними никто не гнался, но охотник предпочел почему-то бежать. Остальные, конечно же, не выясняли, что случилось, и только Серега, когда остановились, начал:
— За каким… ух!
Любой из них мог поклясться, что до конца озера они так и не добежали. Но вот поди ж ты — ни озера, ни того странного леса. Их окружали редкие, умопомрачительно высокие деревья, раскинувшие где-то в розовой мути неба широкие густые кроны. Могучие стволы покрывал бородатый мох. Под ногами чавкало, белая трава торчала из черной, мокрой земли редкими пучками. Мрак осязаемо ползал у корней древесных чудовищ, но Славка выглядел неожиданно довольным:
— Ну, это уже лучше, — заявил он, улыбнувшись своей обычной улыбкой — широкой, веселой и беззаботной. — Вот как полезно иногда побегать… Теперь недалеко, я думаю. Лен, иди вперед.
Ленка покорно заняла лидирующее место, но Витек недовольно спросил:
— Ну зачем ее опять вперед? Мало было всего?
— Затем вперед, что впереди опасно сейчас, — пояснил Славка. Витек огрызнулся:
— Вот именно!
— Для нас опасно, — терпеливо дополнил Славка. — Девчонке ничего не грозит, наоборот — она и нас спасет… А вы не дергайтесь. И не вздумайте стрелять — тут вам не уводни. Пошли, Лен.
— Куда? — беспомощно огляделась она и сделала шаг. Славка удовлетворенно пробормотал:
— Ну вот, правильно… — и ободрительно добавил: — Лен, давай, давай!
Ленка фыркнула, дернула плечами и пошла. Просто пошла, не вполне понимая, почему идет именно туда, куда идет. Вокруг становилось все темнее, но впереди между сливавшимися в сплошную стену деревьями узкими полосами брезжил розовый свет.
— Над вами что-то вроде совы летит, — прошептал Витек. — Громадная — как Карелин!
— Все нормально, — ответил Славка. — Даже лучше, чем я ожидал.
Розовый свет будто прыгнул навстречу, деревья раздались, и у Ленки с мальчишками вырвался единый звук, выражающий высшую степень недоумения и недоверия к собственным глазам.
На большой поляне.
За редким кругом из кольев с насаженными на них черепами.
На вытоптанной до твердости камня земле.
Под кривобокой крышей из бересты.
Гордо стояла.
СТОЯЛА ИЗБУШКА НА КУРЬИХ НОЖКАХ.
Время и место неизвестно. Где-то в Серых Землях, у избушки на курьих ножках.
Слава богу, никаких курьих ножек, конечно же, не было — иначе психика ребят точно дала бы сбой. Настил, служивший избушке полом, держался на разлапистом пеньке одного из здоровенных деревьев, вцепившемся в землю узловатыми корнями, похожими на птичьи когти. Но, если честно, эффект все равно был сокрушительный — иначе не скажешь. Слов не нашлось ни у кого, кроме Сереги. Прокашлявшись, он надменно заявил:
— Это… типа избушка-избушка, повернись ваще к лесу задом, а ко мне… ну это, типа, передом.
— Ты чего несешь?! — прошипел Витек. Серега ответил ему взглядом, начисто свободным от всякой мысли — было ясно, что ляпнул он свою вдохновенную тираду с перепугу и изумления.
Но исправлять что-то было уже поздно. И это стало ясно мгновенно. Конечно же, избушка не стала поворачиваться (хотя никто не удивился бы). Но где-то в глубинах ее ухнуло — звук был такой, словно в центр огромного гулкого спортзала грохнулась люстра на шестьдесят ламп. Потом вполне мирно и обычно скрипнула дверь.
— Так, — стеклянным голосом констатировал Славка, — напомните мне кто-нибудь, что идиотов с собой не берут даже проводить до сортира.
Серега не возразил. Он виновато сопел. В чем его вина — мальчишка не понимал, но уяснил уже, что она имеет место.
Кто-то, тяжело ступая, шел по настилу избушки. Пока — невидимый, но хорошо слышимый. Ленка, почувствовав неприятные взгляды в спину, не выдержала — резко обернулась. Огромное количество сов — не меньше сотни! — сидело на траве у опушки, окружив поляну кольцом. Розовый свет не мешал им — немигающие, внимательные желтые, глаза смотрели на пришельцев. Совы были громадными — если не как Карелин, то с Брюса Ли — точно. В остальном совы были самые обычные. На берестяной крыше, каким-то чудом ее не проваливая, появился кот. Нет — КОТ. Дымчатый, длиннохвостый, с огромной башкой, не казавшейся, правда, такой уж большой в сравнении с общими тигроподобными размерами. Он облизнулся, зевнул и сел на самом краю, щурясь вниз — ребята ощутили себя мышами посреди большой пустой комнаты. Наконец, и черепа на кольях бесшумно и плавно развернулись, как прожектора на корабле. Сходство усилилось тем, что из черных глазниц полился синеватый свет — и Ленка, Витек и Серега поняли, что не могут пошевелить и пальцем! Славка скривился, его лицо осунулось.
Бум. Скрип. Хрясть. Бум. Скрип. Хрясть. Бум. Скрип. Хрясть. Хозяин приближался. Больше всего Ленке хотелось закрыть глаза и описаться — в самом прямом смысле слова. Возможностей для этого у девчонки не было — она не принадлежала сама себе.
— Завтрик пришел, — торжествующе и уверенно сообщил визгливый старушечий голос. И Ленка не сразу поняла, что хозяин-то уже появился — просто она смотрела на уровне метров двух от настила, уверенная по звукам в том, что припрется нечто такое, чему в избушке только лежать. А на краю настила, обеими руками и грудью навалившись на толстую суковатую клюку, стояла бабулька, до удивления похожая на ворох тряпья и гриб-трутовик одновременно. Во что она была одета и обута — понять трудно. Над головой двумя рогами торчали концы платка. Выпиравший вперед подбородок порос серой щетиной. Между двух впадин, обозначавших щеки, выгибался чудовищный нос с бородавкой. Морщины походили на шрамы. Но глаза…
Глаза были молодые. Цвета весенней травы под голубым небом. Внимательные. Зоркие. Совсем не старческие. И, стоило присмотреться — вы видели именно их, а не остальное уродство. Хотя и жутко было смотреть в них — глаза поражали нечеловеческой безжалостностью и беспечностью, у людей, особенно старых, не бывает таких глаз.
— Кися, кися, — позвала бабуля. Чудовищный «кися» каплей стек с крыши на настил и замурчал — казалось, в глубинах избушки заработал мощный мотор. Хозяйка почесала его клюкой под подбородком — кот вовсе зажмурился и впал в ступор. — Завтрик табе, — сообщила бабуля, и глаза кота, раскрывшись, вспыхнули алым. — Ты уж выбирай, кого хотишь. И совушкам-голубушкам ишо оставь, а остальных я сама приберу, значить…
— Бабка! — неожиданно гаркнул Славка. — Хватит чушь пороть, ягая!
— Погодь, кися… — бабуля навалилась на клюку и вопреки всем законам гравитации наклонилась с настила под опасным углом, всматриваясь: — Ась? Ихто эта? — и вдруг гаркнула не хуже Ярослава: — Ать! Славка, во всякой песне заставка! Ыть как жа ты?! Все заклятья мои заставные обошел, нежить неугомонная! Ой хлопот с вашим братьем! Кой леший тебя принес?!
— Так-то гостей встречать стала?! — Славка покачал головой. — Отпусти моих друзей, Яга!
— Значитца — не завтрик, — философски заметила бабка, оказавшаяся Бабой-Ягой, как и предполагалось. — Оченно жаль. Гуляй, кися… Кшшшш, подруженьки! — она неожиданно легко взмахнула клюкой. Кот встал на все четыре лапы, с достоинством потянулся, поднял хвост трубой и исчез за углом. — А я уж обнадеялась — молоденькие, сочненькие. Уж сколько детишек не ела…
— Глаза разуй, дура старая, — бестактно и быстро перебил ее жутковатые гурманские излияния Славка, убирая меч в кольцо. Яга озадаченно моргнула, подалась вперед и охнула:
— Девка?! Знал, чем под корень подрубить, — она укоризненно покачала головой, закряхтела и указала клюкой: — Прошли бы. Там и поговорим.
И, не удостоив гостей больше ни одним словом, ухромала за угол. Черепа синхронно отвернулись, свет погас, и все трое ощутили, как неведомая сила отпустила их. Даже Славка вздохнул с облегчением.
