Кошачье заклинание или Друг перелётных воробьёв - Георгиев Сергей Георгиевич
— Чего мы такого сделали? — насторожился Павел. — Дяденька, мы торопимся!
— Я вас не задержу надолго! — лукаво подмигнул странный человек. — Кроме того, позволю себе надеяться, что некоторым образом мог бы повысить производительность вашего благородного труда! И несколько облегчить его!
Оглянувшись по сторонам, человек извлек из внутреннего кармана своего необычного пальто… большущую рогатку.
— Вот! — торжественно произнес он. — И ловить никого не надо!
Виктор с Павлом разом попятились.
— Берите, берите! — расцвел сладкой улыбкой человек. — Конечно, в самой конструкции этого славного оружия нет ничего принципиально нового, но!…
Он загремел в кармане железом.
— Ведь главное — вот оно! И шкурку почти не портит!
На широкой ладони незнакомца тускло заблестели тяжелые шарики от подшипника, похожие на ядра крошечной пушки.
— Такой «снаряд» пробьет насквозь любую кошку! — счастливо выдохнул «изобретатель нового оружия». — Я сам в детстве…
— Да вы что?! — ахнул Витька.
— Можете не сомневаться, благородные молодые люди, — еще шире улыбнулся человек в бархатном пальто. — К сожалению, оружие у меня в единственном экземпляре…
— Вы что же думаете?! — почти выкрикнул Виктор Бубенцов, но Пашка резко дернул его за рукав.
Витька умолк на полуслове. Он только зло сопел.
— Так вы решили, что мы убиваем кошек? — хмуро осведомился Павел у незнакомца.
— Зачем же так грубо? — поморщился тот. — Необходимо очищать наши дворы от разносчиков разной заразы. Верно, я говорю?
— Верно, — кивнул Павел.
— Ну вот! — обрадовался «бархатный». — Это же ужас, сколько их развелось, ступить некуда! По улицам так и бродят ходячие воротники! Живые деньги!
— Витя, возьми, пожалуйста, у дяди рогатку… — ровным голосом попросил Павел.
Витька вздрогнул, испуганно глянул на друга.
— И шарики тоже возьми, — тем же голосом продолжал Павел. — Они нам пригодятся…
— Я очень, очень рад! Мы сразу поняли друг друга, — «бархатный» пересыпал шарики в ладонь Витьке. — У вас могут возникнуть некоторые трудности со сбытом шкурок… Не унывайте, я с вами! Буду просто счастлив, если смогу еще чем-то помочь…
— Сможете, — сухо подтвердил Павел. — Видите ли, мы в самом деле ловили кошек… чтобы покормить их… А в школе, по ботанике, нам задали отстреливать тех, которые ходят в бархатных пальто!
Человек в золотых очках громко икнул и тупо уставился на Павла.
— Это же воротники ходячие… — пояснил Пашка. — Бархатные! Витя, не промахнешься?
— Хамье, — перестал улыбаться «бархатный».
Он повернулся и, прибавляя шаг, начал удаляться. Ему хотелось сделать это с достоинством, но «воротник ходячий» непроизвольно вжимал голову в плечи.
Витька повертел в руках рогатку. Хотел выбросить, но зачем-то затолкал в карман.
— Подожди меня здесь, я же совсем забыл! — неожиданно куда-то заторопился Павел. — Совсем недолго, ладно?…
Глава 26
ЮРИЙ ЦЕЗАРЬ
Павел Мошкин все без утайки рассказал Кате Шумковой.
И Катя сразу же поверила, что все-все, до единого словечка, правда! Он не врет ей, этот странный и такой симпатичный хулиган… То есть, нет, выходит, что он вовсе даже не хулиган, а только снаружи хулиган… И вообще… Не в этом дело!
— Павлик, я помогу тебе! — решительно сказала Катя, едва Пашка закончил свой рассказ. — Можно, Мошкин, я буду называть тебя Павликом?
— Да чего… можно, конечно, — засопел тот. — Чего же нельзя-то… Только как же ты мне поможешь. Мы вот с… Виктором думали уже… а ты…
— Та-ак, значит, этот твой волшебник… у-у, противный какой, он, значит, совсем тебя бросил?
— Да нет… Ну, я не знаю… Он телефон свой оставил, я ж тебе говорил…
— Телефон! Каких телефонов у нас в городе нет! — усмехнулась Катя. — Мог бы и адрес дать! Улица Верхне-Пупкинская, например!
— Да он же нигде не живет, нет у него адреса… — уныло протянул Пашка.
Сначала, когда он только выложил все Кате, у него и на душе стало легче. А вот теперь вновь появились сомнения: ну зачем он это сделал? Одни лишние разговоры только будут…
— Ну-у, точно! — вдруг ни с того, ни с сего ткнула Пашке пальцем в грудь Катька. — Все ясно!
— Чего тебе ясно? — недоверчиво поинтересовался мальчишка.
— Смылся твой волшебник, нету его — ну и не надо! — бодро объявила Катя. — Значит, нам просто нужен какой-то другой человек, который разбирается в разных чудесах и волшебстве, вот и все…
— Да где ж ты такого человека возьмешь? — пожал плечами Павел. — Ну, я пойду. У тебя тоже, наверное, дела.
— Стой, Павлик, стой! — закричала ему вслед Катя — Я!… Я знаю такого человека!
И вдруг сама удивилась, до чего все просто: ведь Катя и самом деле знала!…
— Вот, Павлик, здесь вот я живу, — объявила Катя на лестничной площадке. — Это наша квартира.
— Так ты меня в гости, что ли, привела? — разочарованно протянул Мошкин.
— Больно нужно! — дернула плечиками Катя. — Просто ты у меня никогда не был. Мы с тобой по делу шли мимо, вот я и показала. На всякий случай!
С этими словами Катя решительно толкнула не свою, а совсем другую дверь, соседнюю. Дверь распахнулась.
Из глубины квартиры сразу же раздался захлебывающийся перестук: та-та-та-та-та-та!
— Пулемет, что ли? — насторожился Павел. — Мелкокалиберный, ага?
— Пишущая машинка, — деловито объяснила Катя. — Все давно на компьютерах работают, а он прикалывается с машинкой! Входи, входи, не стесняйся! Это сосед наш, дядя Юра. Он любым гостям всегда рад, а мне — тем более!
— Здрасьте, — пробормотал Пашка, оглядываясь.
Посреди заваленной бумагами комнаты сидел человек непонятного возраста. Бумаг было много, даже, пожалуй, очень много — Пашке примерно по колено. Они валялись в полнейшем беспорядке, чистые вперемешку с исписанными.
Человек сидел на низеньком стульчике, прильнув к машинке, как к пулемету. Машинка строчила не умолкая.
На Пашкино приветствие «пулеметчик» не обернулся, даже ухом не повел.
— Здрасьте, — еще раз поздоровался Павел.
— Да разве так с ним разговаривать нужно! — покачала головой Катя.
Девочка наклонилась к уху соседа и медленно, делая ударения на каждом слоге, проговорила:
— Дя-дя Ю-ра, скажи-те что-ни-будь!
— Когда я был маленьким, лужи представлялись мне щедрым подарком природы: в любой момент можно увидеть себя, как в зеркале, а также помыть сапоги! — немедленно отозвался дядя Юра, не переставая, впрочем, строчить с той же чудовищной скоростью. — Но ведь, с другой стороны, не было бы луж — и к чему мыть сапоги?! Нет луж — нет и грязи!
— Ну, вот видишь, — Катя потянула Пашку за руку, сама устраиваясь на охапке бумаг в уголке. — Садись, чего стоишь, сейчас ему все расскажем, посоветуемся!
— Кто это? — одними губами прошептал Павел, чтобы странный дядя Юра не услышал и не обиделся.
— Да что ты шепчешь, говори нормально, мы ему нисколько не мешаем! — громко рассмеялась Катя. — Я ж тебе сказала, наш сосед, дядя Юра! Он начинающий писатель. Сценарии сочиняет для мультиков, сказки всякие! Обязан такой в волшебстве разбираться?
— Скорей всего, — неуверенно согласился Пашка.
Стрекот машинки не прерывался ни на мгновение, но очень скоро перестал мешать.
— А почему начинающий? — Пашка оглядел море бумаги вокруг. — Он ведь, наверное, уже несколько дней пишет?
— Ну, — рассудительно и с охотой объяснила Катя. — Начинающий — это который пишет, а у него ничего не берут и не снимают. А потом у него все разом заберут и все снимут, да только уже сочиняться перестанет… Дядя Юра сам так объяснил…
— Имеет ли право отмечать день рождения человек, который родился ночью? — вдруг сам у себя спросил начинающий сценарист. И сам же ответил:
— Ночь рождения! Ура!
— Нет, ну ты видишь! — восхищенно всплеснула руками Катя.
