Магия в скорлупе - Доунер Энн (книга бесплатный формат .TXT) 📗
Но на сей раз на дне мшистой расщелины она нащупала что-то свернувшееся среди сухих листьев. И это что-то укусило ее.
Теодора отдернула руку, онемев от испуга. Осторожно пошевелила пальцами, но не увидела следов укуса, а только красную отметину. Она прислонилась к толстой ветви и зажмурилась. Может, это бельчонок, оставленный в гнезде, когда другие его покинули. Или птенец малиновки, не научившийся летать. Но не было ни запаха гнезда, похожего на запах давно не чищенной клетки хомяка, ни пуха, ни шерсти, зацепившихся за кору вокруг отверстия.
Отец просто убил бы ее, если бы знал, что она собирается сделать, подумала девочка, снимая кроссовку и надевая носок на руку для безопасности. Стараясь не думать об угрозе бешенства, Додо воспользовалась кроссовкой как приманкой: опускала его в дупло и помахивала, чтобы привлечь внимание обитателя. Почувствовав, как что-то уцепилось и держится, она потянулась в дупло защищенной рукой и схватила существо, извивающееся на самом дне.
ОНО было слишком крупным для бельчонка, и больше двух сопротивлявшихся лап не казались птичьими. Надежно захватив упирающееся животное и вытащив его на свет, Теодора поняла, что это было.
Представьте себе создание, гладкое и мускулистое, как молодая выдра, но целиком покрытое темной, почти металлической чешуей, с клювом вместо усатой мордочки и крыльями летучего мышонка, и вы поймете, какое животное Додо держала в руках. Детеныш посмотрел на нее большими желтыми глазами и что-то произнес.
Теодора была так поражена находкой настоящего живого малыша виверны, что чуть не выронила его. Она хотела воскликнуть: «О боже!» — но получилось только слабое: «О-о-о!»
— Роа, — сказала виверна.
Девочка осторожно погладила ее по голове и под клювом (это место больше всего напоминало подбородок).
— Все хорошо, — сказала она. — Все в порядке. Теперь ты в безопасности.
Виверненок перестал вырываться и занял положение, как подсказывал ему инстинкт, наиболее надежное: распластался на груди Додо, как альпинист на скале, вцепившись острыми коготками в майку девочки.
Теодора взволнованно размышляла. Она не могла принести виверну в дом, пока там была лже-Микко. Но куда ее спрятать от соседей, бродячих собак и городских енотов? Ей надо что-то придумать до того, как стемнеет.
И надо найти, чем ее кормить. Очевидно, что она слишком мала, чтобы отнять ее от матери. Теодора понимала, что молоко виверны не продают в магазинах. В фильме «Волшебники и виверны» ученик хранителя виверны кормил детеныша смесью из кошачьего молока и меда. Однако, посмотрев на малыша, Додо решила, что сценарист это придумал. Она просто не могла вообразить, чтобы у Фрэнки появилось молоко, даже если бы он был Франсиной.
Но мысль о коте подсказала ей план. Теодора сняла с груди виверненка и осторожно вернула его в дупло.
— Побудь здесь, — сказала она ему. — Не беспокойся. Я скоро вернусь.
Она смогла незаметно пробраться в дом и тихо забрать все, что нужно, из подвала и кухни. Закончив приготовления, Додо пошла искать лже-Микко. Оказалось, что самозванка примеряла красные шелковые китайские тапочки. Туфли всевозможных фасонов, от башмаков на деревянной подошве до бальных туфель из черного атласа, валялись на полу няниной комнаты.
Теодора стояла в дверях, со школьным рюкзаком на плече и клеткой для переноски кошки в руке.
— Пока. Я ухожу.
Лже-Микко повернула голову. Выражение ее лица было одновременно и подозрительным, и раздраженным.
— Уходишь? Куда? Зачем?
Додо нахмурилась:
— Разве ты не помнишь? Мы говорили об этом утром.
Она подняла клетку:
— Я отнесу Фрэнки к ветеринару, а потом переночую у Вэл.
Так как это не вызвало никакой реакции, Теодора закатила глаза:
— Вэл. Вэлери ван дер Зик. Моя лучшая подруга, которая была здесь только вчера.
Крохотный умишко демона с трудом воспринимал новые понятия: «ветеринар», «переночевать», «лучшая подруга». Ей следовало бы спросить Кобольда, что они означают. Но она вспомнила совет хозяина: когда сомневаешься, кивай и улыбайся. Изобразив улыбку, в которой она практиковалась перед зеркалом, демон кивнула и обнажила зубы.
— Хорошо! — сказала она весело. — Хорошо!
Она все еще продолжала твердить: «Хорошо!» — а Теодора уже вышла через кухонную дверь.
Как только она очутилась на улице, то выпустила кота из клетки в подвал их дома — через окно, которое заранее открыла. Додо оставила там много воды и кошачьей еды.
— Пожалуйста, не мяукай, — умоляла она, — иначе наш враг узнает, что ты здесь. Я вернусь за тобой.
Затем девочка вытащили палку, которая поддерживала раму, и окно захлопнулось.
На этот раз, когда Теодора доставала виверну, та задрожала, но не укусила. Убедившись, что детеныш хорошо держится у нее на груди, девочка слезла с дерева. Когда они благополучно спустились, Додо мягко отцепила малыша от майки и поместила его в клетку для кота, на дне которой лежало старое полотенце.
— Все будет хорошо, — сказала она через проволочную дверцу. — Я отвезу тебя туда, где ты будешь в безопасности.
Теодора прикрепила клетку к багажнику своего велосипеда. Она и не знала, что так выросла с весны. Велосипед оказался слишком маленьким для нее, длинными ногами было неудобно крутить педали.
По дороге Додо всеми силами души желала, чтобы с убежищем ничего не случилось.
Фебрис сидела на полу в комнате Микко, окруженная туфлями. Она устала примерять их, а в желудке ощущалась странная боль, которая могла быть наказанием от Кобольда. Его помощница не знала, что если съешь что-то необычное, то от этого может быть плохо. Мармеладно-анчоусный омлет и яблочный сок с моющей жидкостью, конечно же, совершенно не сочетались с новым человеческим пищеварением демона. Фебрис собрала все туфли и кучей свалила их в шкаф.
Она бродила по дому, терла живот и думала, что же сказать Кобольду, если он появится и спросит, где ребенок. Хозяин послал ее искать козырь виверны. Возможно, если он найдется, колдун не будет злиться, что демон выпустила девочку из дома. А если рассердится, то может заставить ее опять принять плохо сделанную женскую форму.
Фебрис начала по всему дому искать сумку Мишель Колодни, с которой видела ее в магазине Гайлза и Мойры Хэтч. Она помнила, что сумочка была гобеленовая, на длинной медной цепочке. Наконец Фебрис заметила ее на верхней полке бельевого шкафа. Дотянувшись до сумки и ухватив пальцами цепочку, она потащила вещицу вниз.
Однако не успела она взять сумочку в руки, как выронила и сунула пальцы в рот, плача от боли. Когда демон вытащила пальцы, на них начали вздуваться пузыри. Сумка обожгла ее, хотя и не была горячей. Что-то вызвало магический ожог.
Злополучная вещь лежала на полу. Рисунок на ткани был обычный, по крайней мере на той стороне, которую было видно. На фоне листьев и цветов шла азартная погоня охотничьих собак за кроликом. Микко — Фебрис осторожно перевернула сумку носком туфли. Увидев рисунок на другой стороне, она закричала от страха и выбежала в холл.
Микко купила эту сумку пять лет назад, путешествуя по средневековым городам Франции. Ткань была дешевой копией знаменитого гобелена, изображающего даму с единорогом, на котором пойманный волшебный зверь опустил голову на колени прекрасной девы. Добродетельные молодые женщины и единороги — это сильные чары против черной магии. Можно было еще написать большими красными буквами: «Колдуны и демоны, не приближайтесь» — более безопасного места, по крайней мере от рук демона, не было бы.
Фебрис все еще сидела, съежившись от страха, под письменным столом мистера Оглторпа, когда двое мужчин в рыжевато-коричневых комбинезонах решительно прошли по дорожке к дому Оглторпов и направились во двор. Один из них (которому костюм был немного тесноват) нес большую сеть, а другой тащил черный пластиковый ящик, похожий на коробку для рыболовных снастей, но только большого размера.
