Клич Айсмарка - Хилл Стюарт (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Сейчас баронесса спокойно наблюдала за ходом битвы, сидя в седле, а король тайком поглядывал на нее. В профиль леди Теовин напоминала старого коварного орла, и носовая пластина шлема не могла полностью скрыть ее крючковатый нос. В ясных голубых глазах светился только холодный расчет, когда баронесса с ледяной невозмутимостью отмечала, как битва принимает то один, то другой поворот. Свои длинные серо-стальные волосы, пересыпанные сединой, она заплела в две косы и уложила их тугими спиралями по бокам головы, так что они казались продолжением ее боевого шлема. А еще она провела черной краской полосу поперек переносицы и под глазами и жевала что-то, от чего ее крепкие белые зубы стали кроваво-красными.
«А ведь для многих имперских солдат это свирепое лицо стало последним, что они видели в жизни», — подумал Редрот и вздрогнул. Да, он не хотел бы иметь такую женщину среди своих врагов…
Король вновь обратил свой взор на поле сражения. Пора было приступать к решающим маневрам. Получив сигнал, арбалетчики открыли огонь, обрушив на противника град стрел. Им ответила одна из немногих оставшихся пушек, но ядро даже не долетело до войск Редрота. Противник лишился трех из каждых четырех орудий после первого же дня сражения, когда король лично возглавил конную атаку на вражеских пушкарей. Редрот перед этим рассчитал, сколько времени требуется на то, чтобы переместить и заново зарядить каждую пушку, а зная это, было совсем нетрудно между залпами обходить орудия с флангов и атаковать. Конечно, если бы вражеский военачальник был посообразительнее, он бы расположил пушки оборонительными кругами или квадратами и приставил бы к ним отряды копейщиков для защиты. Но, к счастью, Сципион Беллорум пока отсутствовал. Хотя и само по себе численное превосходство имперцев было страшным оружием. Будь у вражеского командира еще и тактическое чутье, Айсмарк потерпел бы поражение в первый же день.
Редрот отправил гонца с приказом лучникам, и те обрушили на вражеские позиции смертоносный ливень стрел. Жаль, что лучников было мало. На поле боя от луков намного больше проку, чем от мушкетов: лучник может выстрелить шесть раз в минуту, а мушкетер — хорошо, если один. В первый день битвы между ними состоялась краткая кровопролитная перестрелка, закончившаяся чистой победой Айсмарка: лучники серьезно проредили вражеские ряды, оставаясь слишком далеко, чтобы пули мушкетов их достали.
Однако не все преимущества были на стороне Айсмарка. Враг был сильным, многочисленным и очень хорошо вымуштрованным, имперские солдаты смело и уверенно шли в бой. И пусть их предводитель не был гением, он явно знал свое дело и имел за плечами богатый опыт. В самом начале боя армия Айсмарка понесла тяжелые потери, и понадобилась вся хитрость Редрота и стойкость дружинников-ветеранов, чтобы предотвратить позорное бегство ополченцев. Леди Теовин тоже оказалась бесценной союзницей: совершенно непредсказуемая, она сеяла смерть в рядах врага везде, где бы ни появлялась. Ее отважная конница прорывала самый крепкий имперский строй и тут же уходила, прежде чем полипонтийские всадники успевали нанести ответный удар. Снова и снова баронесса появлялась в последнюю минуту и спасала положение, а имперцы продолжали нести потери.
Кроме того, Редроту удалось воодушевить свои войска, пустив слух, что Сципион Беллорум не возглавил свою армию лично, потому что уверен в легкой победе. Маленькое северное королевство казалось ему пустяковым препятствием. Его армия, будто степной пожар, прокатится по этим землям, сметая сопротивление и забирая все, что пожелает: родные и близкие защитников Айсмарка станут рабами, их скот и имущество заберут себе победители. А когда имперцы высосут из королевства все соки, они сровняют его с землей. Беллорум, должно быть, был уверен, что Айсмарк станет придатком гигантской империи еще до конца зимы.
Как и рассчитывал Редрот, такая самоуверенность врага привела ополченцев в ярость. Для каждого из них стало делом чести проучить нахала и заставить Полипонт дорого заплатить за каждый клочок захваченной земли.
И вот теперь Редрот собирался выложить на стол последний козырь. Имперский верховный военачальник не мог и подозревать, что король готов пожертвовать всей армией ради победы. А между тем Редроту ничто не мешало так поступить: у Фиррины было достаточно времени, чтобы скрыться в Гиполитанской марке, а если вражеское войско будет разбито наголову, некому будет маршировать по свободным от снега дорогам и захватывать города.
— Вот и все, Теовин, — сказал Редрот суровой старой баронессе.
— Да, — спокойно ответила та. И уже совсем другим тоном добавила: — Но прежде чем мы уйдем, я хочу попросить кое о чем.
Редрот расслышал испуганные нотки в голосе бесстрашной соратницы и обмер.
— Проси о чем хочешь. Я исполню любую просьбу.
Женщина помолчала, будто подбирая нужные слова, что встревожило Редрота еще сильнее. Наконец она решилась:
— За двадцать лет, что миновали после смерти барона, ни один мужчина и близко не подходил ко мне. Может быть, я их пугаю. Поэтому… я прошу тебя поцеловать меня, государь. Мне так хочется еще раз перед смертью почувствовать, как борода мужчины щекочет мое лицо…
В наступившем молчании с поля брани донеслись отголоски боевого речитатива дружинников: «ВОН! Вон! Вон! ВОН! Вон! Вон! ВОН! Вон! Вон!»
Свирепая решимость, звучавшая в этом крике, придала королю отваги, и он, наклонившись в седле, поцеловал грозную воительницу в губы. Их шлемы с громким звоном ударились друг о друга. Конные полки, ждавшие сигнала к атаке за холмом, услышали этот звон, и солдаты подняли радостный крик.
Редрот оглушительно захохотал, встал в стременах и, вскинув меч над головой, дал сигнал к наступлению. Конница рассыпалась веером и шагом стала спускаться с холма. Редрот увидел, что вражеская армия впереди, не помышляя о встречной атаке, стала готовиться к обороне. Это хорошо: за эти два дня благодаря искусству ведения боя королю удалось вконец вымотать имперцев. Теперь захватчики оказались в безвыходном положении, со всех сторон окруженные айсмаркской армией, хотя все еще в три раза превосходили по численности силы Редрота. Вероятно, их командир рассчитывал взять количеством и выиграть войну, терпеливо ожидая, когда у защитников не останется свежих войск. Но его надеждам не суждено было сбыться: Редрот намеревался завершить битву как можно быстрее.
Лучники продолжали осыпать ряды противника градом стрел, сосредоточив удар в центре, — они знали, что именно там атакует Редрот. Полипонтийцы расставили оставшиеся пушки по углам оборонительного квадрата, и утром им удалось нанести серьезный урон войскам Айсмарка. Но Редрот быстро понял, что происходит, и приказал лучникам стрелять длинными стальными стрелами и целиться в батареи. После двухчасовой перестрелки вражеские орудия замолкли — как и их поверженные воины. Тем временем дружинники, невзирая на мушкетный огонь, продолжали упорно атаковать левое крыло противника. Закрываясь щитами, они прорвались к вражеским рядам и заставили имперцев отступать. А ополчение, как морской прилив, то накатывало, то отступало, оставляя на земле мертвецов, будто обломки кораблей.
И вот теперь, тщательно выждав наилучшее время для решающей атаки и поцеловав леди Теовин еще раз, Редрот встал в стременах и выкрикнул боевой клич Айсмарка:
Кровь! Смерть! Пламя! Кровь! Смерть! Пламя!
Всадники подхватили клич оглушительным ревом и как один ринулись в атаку. Задрожала земля под копытами лошадей. Лучники выпустили еще несколько залпов поверх голов всадников, отложили луки, достали мечи и тоже ринулись в атаку.
Под монотонное пение дружинников — «ВОН! Вон! Вон!» — конница Редрота ринулась на армию Полипонта, и сам король мчался во главе своих воинов, встречный ветер трепал его огненно-рыжие волосы, выбившиеся из-под шлема. Однако враг и теперь не поддался панике и попытался сомкнуть ряды, чтобы достойно встретить Айсмарк. В холодном зимнем воздухе раздавались мушкетные выстрелы, но они не могли остановить надвигающуюся лавину конников, как нельзя остановить морской прилив, бросая в волну камни. Редрот неистово взревел, и его конь бешено заржал в ответ, когда они врубились в строй неприятеля. Ровные ряды пехоты сломались под безумным напором конницы. Леди Теовин умело орудовала огромным боевым топором, айсмаркские лошади втаптывали врагов в землю. Вслед за конницей в прорыв хлынула пехота, продолжая выкрикивать одно-единственное слово. А в самом центре имперских позиций под боевым знаменем с изображением бегущей лошади за безумной атакой северян невозмутимо наблюдал полипонтийский военачальник. Вскинув меч, он прокричал приказ, и остатки его когда-то мощной конницы ринулись навстречу врагу.
