Грегор и подземный лабиринт - Коллинз Сьюзен (книги читать бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Но неужели он и правда прыгнет туда?! Подземные правы — он просто спятил.
Даже если бы он был олимпийским чемпионом, он никогда не смог бы выплыть, тем более таща на себе здоровенную крысу. Но он знал кое-что еще.
Он знал, что подземным он нужен живым. И что если он прыгнет — они последуют за ним. И если с ним будет Вертихвостка — им придется спасти и ее.
Говард уже привязывал что-то к его поясу.
— Не трогай меня! — оттолкнул его Грегор.
— Это страховка! — заорал Говард, уворачиваясь от удара. — Мы будем держать тебя за этот ремень.
— Ах, вы будете держать?!
— Не пытайся преодолеть течение — попробуй использовать его в своих целях. Просто оседлай его, — посоветовал Говард, проигнорировав сарказм в голосе Грегора.
Грегор слегка побалансировал на краю лодки, держа фонарик в зубах, затем собрался с силами, постарался забыть, как сильно он ненавидит падать с высоты, и прыгнул.
В первую секунду он задохнулся и потерял способность соображать — такой холодной оказалась вода, но потом попытался сосредоточиться и оседлать течение.
Он был ничем: щепкой, фантиком, букашкой, отданной на милость безжалостной и мощной силы. Что-то дернуло его и потащило назад — это подземные тащили его из воды.
Теперь он болтался в воздухе у самой черной дыры в центре воронки. На секунду у него мелькнула мысль, что они собираются просто бросить его туда, но потом он сообразил: Вертихвостка была уже в одном из последних внутренних колец, еще пару оборотов — и все будет кончено.
Подземные раскачивали его ей навстречу, а он пытался придумать, как ее ухватить. Но времени на обдумывание у него не было. Поэтому, когда приблизился к ней вплотную, он сделал единственное, что показалось ему в тот момент возможным: просто раскрыл объятия.
Они впечатались друг в друга, лицом к лицу, точнее, к морде. Он обхватил руками ее шею, а ногами — туловище. Вертихвостка вцепилась когтями в спасательный жилет. Теперь они вдвоем кружились в водовороте — течение не отпускало их и засасывало все глубже.
«У них не получится! — пронеслось в голове у Грегора. — Мы утонем!»
И он зажмурился, готовясь к неминуемой смерти. Но тут последовал резкий рывок, от которого ребра Грегора хрустнули, — и внезапно они оба оказались в воздухе. Крыса повисла на нем всей своей тяжестью; если бы она не зацепилась когтем еще и за канат — он бы непременно уронил ее.
— Не от-пус-кай! — прохрипела она.
Грегор не мог говорить из-за фонарика, который держал в зубах, поэтому просто кивнул и все-таки, не разлепляя губ, с трудом выдавил что-то вроде «угу».
Они поболтались в воздухе еще немного, а потом их понесло прочь от водоворота. Частично путь к лодке они проделали по воздуху, частично — по воде (если бы не спасательный жилет, им бы пришлось очень туго!), и наконец подземные втянули их в лодку.
Только почувствовав под ногами твердую палубу, Грегор разжал руки и выпустил Вертихвостку.
Они лежали друг против друга, отплевываясь и тяжело дыша. Ребра у Грегора ныли — тот резкий рывок не прошел для него даром, но он надеялся, что это всего-навсего ушиб, а не перелом. Тем более что эта боль была просто детской игрушкой по сравнению с той, которую он все еще испытывал в раненой руке и о которой забыл в ледяной воде. Повязку сорвало течением, и теперь Грегор мог видеть свою руку во всей красе. Предплечье страшно распухло, следы от присосок кальмара приобрели неприятный фиолетово-бурый оттенок, сочились каким-то флуоресцентным гноем и пульсировали, будто внутри горел огонь.
Говард присел рядом с Грегором. Он помог ему осторожно вытащить изо рта фонарик. Грегор вдруг вспомнил забавную деталь: когда миссис Кормаци давала ему фонарик, она сказала, что он водонепроницаемый. Что, мол, это даже на наклейке написано. И Грегор тогда подумал: какая глупость, ну зачем ему в подвале водонепроницаемый фонарик?!
Теперь-то он знал зачем. Грегор стиснул зубы покрепче, когда Говард принялся обрабатывать ему рану, нанося на нее какую-то прохладную мазь и перевязывая ее чистой тканью.
— Понимаю, что немного припоздал с этим сообщением, — произнес Говард, — но все-таки лучше ее какое-то время не мочить!
В его глазах мелькнуло что-то такое, что напомнило Грегору Викуса. Какая-то веселая искорка — хотя лицо сохраняло серьезное выражение.
Грегор и сам не удержался от смеха.
— Да уж, спасибо, очень вовремя! Я постараюсь.
Теперь Говард обратил свое внимание на Вертихвостку и завернул ее в одеяло. Она была слишком обессилена, чтобы возражать, когда он разжал ей зубы и влил прямо в пасть какое-то лекарство. После этих манипуляций она мгновенно провалилась в сон.
— С ней все будет нормально? — спросил Грегор.
— Да. Просто нужно ее согреть. У нее шок от ледяной воды. Но она боец, — произнес Говард с уважением.
Притопала Босоножка и начала совать печенье в рот Грегора:
— Ты мокий.
— Да уж, — согласился он, стряхивая с себя крошки.
— А Босоножка купаца? Мы купаца? — с надеждой спросила малышка.
Грегор в этот момент порадовался, что она не дотягивается до бортов лодки.
— Нет, Босоножка. Вода холодная, — покачал головой Грегор. — Я попробовал — слишком холодная.
Босоножка отломила еще кусочек печенья и старательно засунула его в рот Грегора.
— А вчея? Вчея будем купаца? — Она все еще путала вчера и завтра. Вчера, завтра, сегодня, позже, раньше — все это означало для нее одно и то же: другое время, не сейчас.
— Может быть, когда вернемся домой, Босоножка. Когда будет тепло. Я свожу тебя в бассейн, ладно? — сказал Грегор.
— Дя-я-я-я! — Босоножка потрогала его: — Ты мокий.
Грегор переоделся в сухое и завернулся в одеяло. Ему пришлось снять даже столь полюбившиеся ботинки: они хоть и были непромокаемыми, но все же не предназначались для купания в ледяной воде.
В лодке теперь стало тесновато — все тринадцать членов экспедиции разместились в ней. И хотя места хватило, свободного пространства оставалось совсем немного.
Люкса присела рядом с Грегором и что-то ему протянула:
— Вот. Я приготовила себе сандвич.
Он посмотрел на корявую версию сандвича с ростбифом и вспомнил, как в прошлый раз учил ее делать сандвичи. Вспомнил и улыбнулся.
— Спасибо.
Но есть ему совсем не хотелось.
— Не сердись на нас, Грегор. Мы с Маретом… крысы забрали у нас слишком много, понимаешь? Нам трудно было рисковать жизнью из-за… крысы. Даже ради успеха экспедиции, — сказала она негромко.
— Вертихвостке тоже пришлось нелегко, Люкса. Ведь крысы изгнали ее — только за то, что она обладает особым даром, — и она жила одна в Мертвых землях, — глухо произнес Грегор.
— Вот как? — приподняла брови Люкса. — Я и не знала.
— Конечно, не знала — ведь никто ее ни о чем не спрашивал! — Грегор почувствовал укол совести: ведь он тоже не разговаривал с Вертихвосткой. Он не хотел плыть с ней в одной лодке. Но зато он спас ее. — А она необыкновенная. Тебе стоило увидеть ее в деле. Да, она не знала, что такое водоворот. Но зато, стоя на стадионе, она знала, что происходит во дворце, знала даже, в какого цвета платьице одета Босоножка. Она единственная, от кого в Лабиринте будет реальная польза. — Слова вылетали из него как бы не по его воле — он уже не мог остановиться, не мог привести мысли в порядок. — И… и… это Живоглот привел ее. А Викус сказал однажды, что Живоглот — мудрый… необыкновенно мудрый… может быть, самый мудрых из… из всех! И вообще, Люкса, помимо всего прочего это было… это нехорошо, Люкса! — Он немного помолчал, потом продолжил: — Это было неправильно — просто сидеть в лодке и смотреть, как она тонет.
Грегор откусил маленький кусочек сандвича и начал жевать — скорее чтобы закончить разговор, а не потому, что проголодался.
Все это было так… так непонятно и запутанно — все эти отношения между людьми и крысами. И просто между людьми.
Крысы убили родителей Люксы и, возможно — он ведь не знал, — еще многих, кого она любила.