Эзумрит - Некрасова Анна (е книги .TXT) 📗
– Он согласен!
Когда хуттинцы наконец начали расходиться по домам, Тамея попросила Онсиду задержаться. Луд пригласил их в дом.
Тамея рассказала о том, что произошло на реке, и передала просьбу незнакомки. О своих подозрениях, что это Турия, она не обмолвилась ни словом, но пристально наблюдала за Онсидой. Соха привычно хмурилась, и было трудно понять, знает ли она, что колдунья – ее дочь. Когда Тамея закончила, Луд и Онсида долго молчали.
– Получается, – наконец сказал старейшина, – что всадники из Тмироса искали в деревне ту женщину. Они никому не причинили вреда. А в Наллеху уже отправился Крим. Так стоит ли посылать еще Эйда?
– О какой войне говорила колдунья? – спросила Онсида. – Тмирос собирается на нас напасть?
– Не знаю, – покачала головой Тамея. – Она ничего больше не сказала.
– Может, все-таки отправим Эйда, чтобы предупредить правителя? – предложила Онсида.
– Нам просто нечего сказать Оргорону, – возразил Луд. – Какая война? Когда? С кем? И кто эта женщина, что предупреждает нас об опасности? – Луд немного помолчал, а потом хлопнул себя ладонью по колену: – Погодим!
По дороге домой Онсида завернула к Эйду – сказать, что в Наллеху ехать не надо, а Тамея с Рокой неожиданно столкнулись с Идарой и Далом. У Тамеи на мгновение остановилось сердце.
– Пусть праздник, девчонки! – сверкнул улыбкой Дал. – Ну и наделали шуму гости из Тмироса! Говорят, тебя, Там, они на реке чуть не убили? Ида считает, что ты очень храбрая. Если бы на нее набросились всадники, она бы померла со страху! Правда, Ида?
Дал легонько толкнул подругу плечом.
– А какие они вблизи? – с любопытством спросила Идара.
– Не говори ей, Там, а то она ночью спать не будет! – сказал Дал.
Тамея понимала, что ей нужно немедленно что-то ответить, но в груди сдавило, а слова колючим комком застряли в горле. Еще чуть-чуть, и предательские слезы брызнут из глаз.
– О, Там! – вдруг раздался веселый голос Дэвики. – Как хорошо, что я тебя увидела! Расскажи скорее, что случилось на реке, а то столько слухов ходит, не знаешь, чему верить!
Тамея бросилась к ней во двор. Спрятавшись за кустом морщиницы, она с силой прижала руки к груди, словно пыталась удержать рвавшееся на волю сердце.
– Не волнуйся, – невесело усмехнулась Дэвика, – они ничего не заметили.
Тамея благодарно улыбнулась ей. Дэвика выглядела беспечной, выдавали ее лишь глаза: печальные, потухшие. На миг Тамее даже показалось, что Дэвика страдает больше, чем она. Тамея часто плакала, и от слез становилось легче: горе словно по капле просачивалось наружу и покидало ее. А боль Дэвики как будто затвердела, превратившись в камень. Как она будет жить с этим камнем на сердце?
Только когда Дал с Идарой скрылись из виду, Тамея нашла в себе силы выйти из укрытия. На крыльце своего дома она остановилась, чтобы вытереть слезы, как вдруг из кухни донеслись взволнованные голоса родителей. Девушка замерла и прислушалась.
– Надо ей все рассказать, – настаивал Перлас.
– Ни за что! – крикнула Хида. – Тамее сейчас и так нелегко. Она еще не оправилась от того, что Далан отдал свой пояс Идаре. А тут такое!
– Тише! – одернул ее Перлас. – Колдун видел ее!
– Может, он ее не узнал?
– А ты много встречала девушек с такими волосами и глазами? Как ее можно не узнать?!
– Нет, Перлас! – В голосе Хиды послышались слезы. – А если Тамея уйдет?
– Она слишком много времени проводит на реке, ей следует быть осторожнее!
Тамея решительно вошла в кухню. Хида плакала. Перлас утешал ее, обняв за плечи.
– Отец, мама, если вам есть что мне рассказать, я хочу это услышать, – мягко попросила Тамея.
Перлас и Хида вздрогнули.
– А что рассказывать-то? – поспешно вытирая щеки, воскликнула Хида. – Глупости городим от скуки!
Перлас вздохнул и неодобрительно покачал головой.
– Ну что ж, придется у Арды или еще у какой-нибудь сплетницы разузнать, что мои родные отец с матерью скрывают от меня! – Тамея с укоризной посмотрела на родителей.
При этих словах Хида залилась слезами.
– В том то и дело, что неродные! – запричитала она.
– Дочка, – хмурясь и покашливая, чтобы скрыть волнение, заговорил Перлас, – когда мы с Хидой поженились, у нас долго не было детей. Но однажды кто-то оставил в нашем дворе девочку, совсем крошечную. Время тогда было неспокойное: пропала Турия, нашли в лесу мертвую Рохайду, а в деревне объявился белобородый колдун. Он искал младенца с оранжевыми волосами и глазами, да только мы спрятали тебя. – Перлас тяжело вздохнул. – А сейчас колдун снова кружит вокруг деревни. Мы боимся, что он узнал тебя.
У Тамеи все поплыло перед глазами. А ведь совсем недавно ей казалось, что ничего страшнее сватовства Дала к другой быть не может. Еще вчера она думала, что ее мир рухнул, но оказалось, что он лишь слегка покачнулся. И вот оно, настоящее крушение! Тамея перевела растерянный взгляд с Перласа на Хиду, огляделась по сторонам, словно не понимая, где находится. Что же получается? Ее мать – это вовсе не ее мать, а отец – ей не отец и этот дом для нее чужой? Ошеломленная, Тамея медленно опустилась на лавку. Хида горько плакала, прислонившись к косяку. Перлас сильнее хмурился и покашливал. Тамее хотелось сказать им что-нибудь ободряющее, ласковое, но в голове стоял лишь монотонный гул.
– Молоко опять кислое! – В кухню с криком ворвалась Лавидия. Увидев плачущую мать, девочка остолбенела. – Молоко опять кислое, – хлопая ресницами, пролепетала она.
Звонкий голос младшей сестры привел Тамею в чувство, точно она очнулась после глубокого обморока. Слишком страшной оказалась правда. Нужно время, чтобы свыкнуться с ней и, вероятно, начать жить как-то по-другому. А пока Тамея решила вести себя так, словно ничего не произошло, и не терзать понапрасну родителей, и не мучиться самой.
– Мы будем ужинать? – ровным голосом спросила она.
– А? – всхлипнула Хида. – Ах, ужинать!
Торопливо высморкавшись в старенький платочек, она быстро накрыла на стол.
После ужина Тамея слонялась из комнаты в комнату, не зная, чем заняться. Дома ей в этот вечер было неуютно: чувствовалось, что родители только и думают что о недавнем разговоре, но продолжить его не решаются. Идти же Тамее было некуда. Рока наверняка сейчас с Торином. На плешь обязательно заявятся Дал и Идара, а видеть их вместе счастливыми и влюбленными было невыносимо. У Дэвики есть Агга. Оставалась только Руя. Тамее нестерпимо хотелось на реку, но за окном уже сгущались сумерки.
Едва дождавшись, когда вся семья наконец уляжется спать, она бросилась на кровать, накрылась с головой одеялом и разрыдалась. Она чувствовала себя чужой в этом доме, в этой деревне, в этой жизни. Нет сомнений, Перлас, Хида и Лавидия любили ее, как родную, хуттинцы уважали и называли лучшей рыбачкой, однако Тамея ощущала себя потерянной. Она плакала горько, навзрыд, когда вдруг почувствовала, что кто-то гладит ее поверх одеяла. Рядом с ее кроватью стояла Лавидия. В огромных перепуганных глазах сестренки отражался лунный свет.
– Это ты из-за Дала? – с жалостью спросила она.
– Нет-нет, – поспешно ответила Тамея, вытирая слезы. – Просто грустно стало.
Лавидия присела на край кровати и погладила ее по плечу худенькой ручонкой.
– Ты моя родненькая, – прошептала Тамея и крепко обняла сестру.
Засыпая, она ощущала прохладные пальчики Лав на своем лбу. И как она могла подумать, что чужая в этом доме?
Утром деревню облетела радостная весть: молоко дадан оказалось свежим. Впрочем, на этот раз особого переполоха не было. Колдун на глазах у всех хуттинцев побывал в деревне, и тому, что молоко скисло, никто не удивился. Но только Тамея отметила, что и Турия в тот день оказалась неподалеку.
По лесу, пронизанному косыми лучами солнца, спотыкаясь на каждом шагу, брела высокая женщина в черном плаще. Она очень торопилась, но усталые ноги едва слушались ее. Из-под растрепанных черных волос, закрывавших половину лица, горели решимостью темные глаза. Запнувшись за корень старого дерева, женщина упала в траву. Она лежала, не в силах пошевелиться, но вдруг подняла голову, словно что-то почуяв, принюхалась и стремительно перевернулась на спину. По воздуху к ней летели три прозрачных светло-зеленых шара. Шары трепетали и переливались на солнце. Со звериным рыком женщина выбросила руки вперед, словнораскрытыми ладонями пыталась остановитьзеленые облачка. Шары, не коснувшись ее рук, повисли в воздухе, потом медленно поплыли вокруг ее головы. Женщина с трудом поднялась, ни на миг не опуская ладоней. Пузыри кружили вокруг нее все быстрее и быстрее, и женщина завертелась на месте. Сквозь зубы она цедила неистово:
