Козлик Иван Иванович - Булычев Кир (книги без регистрации полные версии txt) 📗

– Нет, – сказал Синдбад, – ледниковый период еще не начинался.

– Что ж тогда привело тебя сюда? – удивился джинн. – Ты меня удивляешь. Может быть, превратить тебя в песок?

– Нет, – спокойно ответил Синдбад. – Ничего такого делать не стоит. Если ты превратишь нас в песок, то некому будет закрыть пробкой твою бутылку. И ты замерзнешь, когда начнется ледниковый период.

– О, горе! – воскликнул джинн. – О, предательство! Ну говори тогда, чего ты хочешь, низкий сын человеческой женщины, пенитель грязных луж, торговец благополучием своих благородных друзей!

– Вот это уже нормальный разговор, – сказал Синдбад-мореход. – Погляди на этого козлика, о Хасан-ибн-Хасан. Еще недавно он был уважаемым человеком, но вот ему подсунули водицы из Козлиного Копытца, и он вынужден провести остаток своих дней в таком виде. Разве это не ужасно?

– А какое нам с тобой дело до чужих несчастий? – удивился джинн. – Разве в наших джинновых обычаях делать добро людям? Разве он был королем? Или волшебником? Или хотя бы богатым купцом?

– Он был знаменитым ученым в своих землях, – сказал Синдбад.

– Пускай идет в свои земли и там лечится.

– Но совет волшебников всей Земли, который сейчас заседает в замке волшебника Ооха, решил, что такое средство есть только у джиннов.

– И ты из-за этого пустяка прервал мой сон! – Джинн был страшно разгневан. Он даже подскочил так, что ударился головой о каменный потолок, набил себе шишку, отчего еще больше расстроился.

– Значит, ты не сможешь нам помочь? – спросил Синдбад.

– Не хочу, – сказал джинн. – Пускай я останусь без бутылки и замерзну в ледниковый период, но ни за что я не опущусь до того, чтобы помогать людям.

– Прости тогда, благородный и всесильный Хасан-ибн-Хасан. Значит, мы ошиблись. Я догадался, что у тебя вовсе нет такого средства, чтобы возвращать заколдованным людям их прежний облик. Прости, мы пошли.

– Не хочу помогать! – ревел джинн. – Не хочу и не буду! Не буду!

И джинн начал расти, но тут его голова снова ткнулась в потолок пещеры. Джинн взвыл от боли, а Синдбад-мореход спокойно поднялся и сказал:

– Алиса, козлик, пошли, нам здесь делать нечего.

Алиса и козлик вышли вслед за Синдбадом из пещеры. Алиса готова была заплакать. Так все погубить! Синдбад оказался плохим дипломатом! С джинном надо было говорить вежливее, попросить его… ведь он не просто кто-нибудь, а джинн…

Алиса даже открыла рот, чтобы все это объяснить Синдбаду и уговорить его вернуться и попросить у джинна прощения, но Синдбад строго посмотрел на нее и прижал палец к губам. Он спокойно шагал вниз по тропинке.

Алиса и козлик, понурившись, брели следом.

– Стойте! – раздался сзади громовой голос джинна. – Стойте, жалкие создания! Вернитесь!

– Вот видишь, – улыбнулся Синдбад-мореход, – а ты боялась. Я же знаю, как иметь дело с этими бандитами.

Джинн встретил их у входа в пещеру.

– Я передумал, – сказал он. – Что-то с севера тянет холодом. Идите за мной.

Джинн прошел в дальний конец пещеры, где стояли бутылки с остальными джиннами, и остановился, разглядывая их и рассуждая вслух:

– Где же аптечка? Кто ее положил рядом с собой? Ахмед? Нет, он с собою вино взял. Хусейн? Нет, он любит уют, ему эти склянки ни к чему… Ага, вспомнил.

Джинн поежился и крикнул Синдбаду:

– Прикрой дверь. Дует. Ни в чем нельзя на тебя положиться.

Синдбад прикрыл дверь, а джинн вытащил пробку на одной из бутылок и, как только оттуда пошел черный дым, наклонился к ней и крикнул:

– Не спеши, Мустафа, не вылезай, ледниковый период еще не кончился! Это я, Хасан-ибн-Хасан!

Из бутылки донесся бас:

– Так чего меня будишь?

– Мустафа, я только на минутку. У меня зуб разболелся. Дай-ка мне нашу волшебную аптечку.

И тут Алиса с удивлением увидела, как из тонкого горла бутылки выплыла на воздух золотая шкатулка, которую держали две громадные руки.

Хасан-ибн-Хасан подхватил шкатулку, не обращая внимания на бас, который несся из бутылки:

– Мог бы сам себе зуб заговорить! Я тебе покажу после ледникового периода, как меня беспокоить!

– Удивительно сварливый народ, – сказал Синдбад-мореход.

Джинн Хасан-ибн-Хасан тем временем открыл шкатулку, которая оказалась уставленной бутылочками, долго копался в них, нюхал, глядел на свет и наконец сказал:

– Вот она!

Он открыл бутылочку, капнул из нее несколько капель прямо на пол и сказал:

– Лижи! Скорей, пока не выдохлось.

Козлик колебался. Алиса поняла, что он не привык лизать капли с пола, и потому она крикнула:

– Скорей же, Иван Иванович!

И Синдбад закричал:

– Скорей же, тебе говорят!

Тогда козлик подбежал к лужице на полу и слизал ее.

– Все, – сказал джинн. – Дело сделано. Теперь быстро закупоривайте меня.

Он вернулся к открытой бутылке с Мустафой. Оттуда все еще торчали громадные руки и слышалось ворчание. Он отдал шкатулку. Руки исчезли, исчезла и шкатулка. Джинн заткнул бутылку пробкой и шагнул к своей бутыли. Тут же он начал клубиться, превращаться в черный дым.

Алиса обернулась к козлику.

Ничего с ним не произошло.

– Не закрывайте его! – крикнула она Синдбаду-мореходу. – Вдруг он ошибся!

Черный столб дыма втянулся в бутыль, Синдбад подошел к ней, держа в руке пробку, но не спешил закрывать, все глядел на козлика.

– Скорей же! Я замерзаю! – раздался крик из бутыли.

– Минуточку, – ответил Синдбад.

Алиса тоже смотрела на козлика.

И вдруг козлик начал расти вверх, в глазах у Алисы помутилось, она зажмурилась, а когда открыла глаза вновь, увидела, что в пещере рядом с ней стоит высокий человек в сером костюме, с серьезным и очень приятным лицом.

– Спасибо, – сказал Иван Иванович.

– Спасибо, – передал его слова Синдбад джинну и заткнул бутылку пробкой. Потом поставил бутыль на место.

Глава двадцать первая

ВОЗВРАЩЕНИЕ К ШЕХЕРЕЗАДЕ

Обратное путешествие до дворца Шехерезады прошло без всяких приключений. Только птица Дурында никак не могла успокоиться.

– Чудеса! – кричала она. – Мистика! Так не бывает! Как мог такой большой человек уместиться в таком маленьком козлике! Это хорошо не кончится!

Счастливый Иван Иванович держал Алису за руку и смотрел на нее благодарными глазами.

Синдбад тоже был рад, что все хорошо кончилось.

– Молодец твоя подруга, – сказал он Ивану Ивановичу. – Шехерезада никогда бы из-за меня не пошла на такие жертвы.

– Погоди, еще не все потеряно. Станешь козликом, посмотрим, – улыбнулся Иван Иванович.

– Да ты что! – воскликнул Синдбад. – Ты с ума сошел!

– Извини, – сказал Иван Иванович. – С тобой такого не случится, потому что я сам во всем виноват. Так довериться проходимцу Кусандре! Еще раз спасибо тебе, Алиса.

Алисе тоже было приятно, что все хорошо кончилось, и она вдруг поняла, что страшно устала. Она положила голову на колени Ивану Ивановичу, заснула и проспала до тех пор, пока корабль не добрался до аравийского берега. Она не почувствовала, как Иван Иванович перенес ее в лодку, а потом во дворец.

У дверей дворца их встретила Шехерезада.

При виде Ивана Ивановича, который нес на руках Алису, она вскинула руки и закричала:

– Как замечательно! Мы победили! Несите девочку на диван!

Иван Иванович отнес Алису на диван и, поблагодарив Шехерезаду за помощь, сказал:

– Нам нужно скорей лететь обратно. Алисе пора домой.

– Сейчас полетите, – ответила Шехерезада, – но вы же не можете обидеть одинокую девушку, отказываясь от вкусного горячего чая.

Эти слова Шехерезады донеслись до Алисы будто издалека, сквозь шум моря, пение ветра, шуршание листвы. Вроде бы она и не спала, все слышала, все понимала, даже понимала, что голос Шехерезады изменился, стал совсем шелковым, нежным, вкрадчивым, особенно когда она обращалась к Ивану Ивановичу.

– Ай, выпейте чаю, – говорила Шехерезада, – не желаете ли шербету, мой драгоценный рыцарь? Вам, наверное, надоело быть в чужой шкуре! Где вы так чудесно загорели, у вас такое умное лицо… Ах, возьмите еще чаю.