Саммерленд, или Летомир - Чабон Майкл (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗
Клевер притащился следом и стал смотреть, как он работает. Почти целый час Этан только и делал, что продевал, пристегивал и проверял места соединений. Потом он с помощью Клевера привез на тележке газорегулятор и большой баллон с гелием. Подсоединив регулятор к прорезиненному клапану оболочки, Этан нажал кнопку, и газ с металлическим шорохом пошел по шлангу. Оболочка мгновенно наполнилась и закачалась в воздухе, удерживаемая тросами.
Оранжевый «сааб», воспарив вслед за ней, повис в трех с половиной футах над землей. Клевер забыл о своем горе и захлопал в ладоши, увидев тяжелую машину, парящую в воздухе, как пушинка.
— Да, классно, но есть одна проблема, — сказал Этан. — Дирижабль-то у нас не настоящий.
— Как так?
— В воздухе-то он держится, а двигаться не может. Понимаешь? И руля нет. Я, конечно, могу включить мотор и покрутить баранку, но толку все равно не будет — двигатель ведь автомобильный, а не воздушный.
Улыбка вернулась на лицо Клевера.
— Никакая это не проблема.
— Ты думаешь?
— А на чем, по-твоему, летают феришерские автобусы? На шестеренках, что ли? На бензине?
— Ну да, верно.
— Возьми из дому все, что тебе нужно, а я пока поколдую.
Дома Этан переоделся в чистое и теплое. Вниз он надел теплое белье и уложил в рюкзак еще две смены, а еще несколько свитеров, три пары шортов и побольше носков. Наверху, возможно, будет очень холодно. Этан уложил книжку Душистого Горошка, зубную щетку и зашел в спальню отца. Мистер Фельд аккуратностью не отличался, зато доктор Фельд была большая аккуратистка, и при ней в доме всегда соблюдался порядок. Когда ее не стало, мистер Фельд вернулся к привычному неряшеству, но в спальне все-таки прибирался. Его перочинный ножик, мелочь в столбиках и бумажник лежали на комоде. При виде туго, без единой морщинки натянутого покрывала кровать вдруг показалась Этану ужасно пустой. «Я больше никогда его не увижу», — подумал он, но тут же отогнал от себя эту мысль. Достав из кармана темные очки, он надел их и снова ощутил странное тепло, как будто кто-то приложил пальцы к его вискам.
На этот раз он сразу расшифровал то, что увидел. Это была миска, в которой содержалось что-то густое и темное — суп или жаркое, с мелкими кусочками чего-то еще. Миска поднялась к лицу Этана — очень странное ощущение — а потом наклонилась. Этан отскочил, испугавшись, что горячий суп сейчас прольется ему на колени, но ничего такого, конечно, не произошло. Суп и тот, кто его ел, находились где-то далеко. Кадр резко переместился влево, и в нем снова появился мистер Фельд. Он все так же лежал на куске пенопласта, но повернулся на другой бок, и лица не стало видно. Этан сообразил, что он, надевая очки Мягколапа, видит то же самое, что видит Мягколап у себя в Зимомире или куда они там еще увезли отца. Мягколап надзирает за мистером Фельдом в его камере и сейчас ест из миски какую-то гадость. Можно подумать, что очки — это утраченная часть самого Мягколапа, которая продолжает поддерживать связь с его глазами и мозгом.
Этан снял очки и подержал их в руках, чувствуя пульсацию проволочных жилок. Потом порылся в верхнем ящике комода и отыскал черный футляр. Там лежали очки в золотой бабушкиной оправе, мамины очки. Этан бережно положил их на комод, сунул в футляр вместо них очки Мягколапа и защелкнул замок. Он уже шел к выходу, когда что-то остановило его. Бумажник. Мистер Фельд никогда не выходил из дому без бумажника в кармане. Дело было не в деньгах, кредитных карточках или фотографиях, даже не в самом этом увесистом изделии из пропотевшей бычьей кожи — Этан сам толком не знал, в чем тут дело. Но отец много раз задерживался, когда они спешили куда-то или собирались просто погулять в лесу, и не уходил, пока не отыскивал бумажник. «Без него я все равно что голый», — объяснял он. Этан вернулся, спрятал бумажник в рюкзак и снова пошел к своему самодельному цеппелину. Тот парил, привязанный к земле газовым шлангом (мистер Фельд остался бы недоволен: шланг от этого портится). Клевера нигде не было видно.
Послышалось какое-то бульканье, а следом мелодичный щебет — точно такие звуки издает свисток в виде птицы на ветке, если налить в него воды. Дирижабль продвинулся на несколько футов вперед и остановился, а из окошка водителя высунулась голова Клевера.
— Ну-ка испробуй, — сказал он. — Я не достаю до педали, когда сижу за рулем, да и не больно мне уютно в этой стальной коробке. Мы, феришеры, металл не очень-то привечаем.
Этан встал на пустую катушку из-под кабеля и залез в машину. Закинув внутрь рюкзак, он вдруг вспомнил о палке. Ему почему-то не хотелось пускаться в путь без нее. Какое-никакое, а все-таки оружие, притом она однажды уже послужила ему. Этан спрыгнул с катушки.
— Ты куда? — спросил Клевер.
Этан прошел к старому «швинну», взял палку, и она снова подействовала на него как-то успокаивающе. Он показал ее Клеверу, и феришер долго разглядывал ее, склонив голову набок.
— Рубцовое дерево однако, — сказал он.
— Рубцовое?
— Так называется древесина, которая нарастает вокруг наплыва. Это от самого Столба щепка, приятель. Редкая штука. Ты держись за нее — такие кому попало в руки не даются. Рубцовое дерево, можно сказать, само выбирает, в чьих руках ему оказаться. — Клевер задумчиво почесал голову. — Может, в тебе все-таки что-то такое есть.
— Не знаю, почему, но с ней мне как-то надежнее, — сказал Этан.
— Из нее хорошая бита может выйти.
— Бита, — Этан повертел палку в руках. Она была корявая и узловатая, но совершенно прямая. Раньше ему как-то не приходило в голову, что бейсбольные биты когда-то тоже росли на деревьях.
— Древо — это ясень, — пояснил Клевер. — Великий Ясень.
— Бейсбольные биты тоже ведь делаются из ясеня, да?
— Всегда. С самого рождения игры до нынешних пор. Как мыслишь, почему это?
— Почему-у… — неуверенно протянул Этан.
— Да, почему? Неужто тебя это никогда не занимало, рувинчик? — Клевер нырнул куда-то в глубину салона и вылез обратно. — Рукавицу смотри тоже не забудь.
— Рукавицу?
— Путь предстоит долгий. Глядишь, и улучишь время, поучишься мячи-то ловить.
Этан сходил за рукавицей. Вместе с ней и будущей битой он снова залез с катушки в машину. Он сел за руль, а Клевер стоял на пассажирском сиденье и держался за приборную доску с нетерпением собаки, которую ведут гулять.
— Жми на педаль, — сказал он.
Этан пошарил ногой внизу и сказал:
— Я не достаю.
— Подвинь сиденье вперед.
Этан подвинул его так, что чуть не уперся грудью в руль, и нащупал кончиками пальцев педаль газа.
С тем же переливчатым бульканьем они проскочили на двадцать футов вперед — чересчур быстро, пожалуй.
— Ты видишь, что у тебя впереди-то? — спросил Клевер.
— Вижу.
— Так гляди — мы сейчас врежемся в твой стеклянный амбар.
Этан нашарил ногой тормоз, надеясь, что и он повинуется заклятью. Передний бампер машины замер в нескольких дюймах от угла мастерской.
— Упс, — сказал Этан. — Прошу прощения.
— Теперь подай ее назад.
Этан нашел рычажок с красной буквой «R» и покачал его туда-сюда — безрезультатно.
— Сцепление, — сказал ему Клевер. — В феришерских машинах таких штуковин не водится. Я думал, ты лучше соображаешь в этом деле.
— Мне всего-то одиннадцать лет.
— Не напоминай мне.
Этан подал машину назад и повернул руль. Скид вильнула вправо, перешла на первую скорость и поплыла к дороге — по-прежнему всего в нескольких футах над землей.
— Надо высоту набрать, — сказал Этан.
— Включи радио.
Этан включил и повернул рукоятку громкости, вопросительно глядя на Клевера. Тот кивнул. Этан поворачивал ручку по часовой стрелке, и Скид, дребезжа и поскрипывая, поднималась в небо.
— Порядок, — сказал Этан.
— Похоже на то.
Этан поднялся вдвое выше верхушек деревьев и повернул к ферме Райдаутов. Феришерский двигатель булькал и пел, как дождевая вода в канаве, в ушах свистел ветер.
