Ошибка грифона - Емец Дмитрий Александрович (книги бесплатно без регистрации полные txt) 📗
— Разве мы не ушли все вместе? Разве это не было нашим общим решением? Разве мы не собираемся проложить СВОЙ ПУТЬ? — спрашивал Кводнон медленно и страшно.
— Да, — эхом откликался Арей. — Свой путь!
Он не кривил душой. Он действительно собирался прокладывать свой путь. Только не понимал, почему должен прокладывать его с такими, как Лигул.
Сейчас, на камне над рекой, Лигул топтался рядом с Ареем. Пытался заглянуть ему в лицо, но Арей стоял на краю утеса, и забежать вперед Лигул никак не мог. Да еще эти раскинутые крылья! Арей скрыт за ними как за щитом.
— Что ты тут делаешь? — нетерпеливо повторил Лигул.
— Стою, — ответил Арей, по-прежнему глядя лишь на воду.
— И все?
— А что ты хочешь, чтобы я делал?
Лигул некоторое время ждал продолжения, но, увы, продолжения не было. Арей старался отвечать кратко, потому что Лигул даже из одного слова мог вылепить невесть какие конструкции лжи.
«Арей стоит! — скажет он Кводнону. — Арей, ты признаешь, что ты стоял? Я ведь не искажаю факты? А ведь обычно ты такой деятельный! Когда деятельные люди стоят, они что-то задумывают, не так ли? Расскажи нам с Кводноном, что ты задумал! Может, тебя что-то тревожит? Мы же друзья!»
Арей, конечно, что-то прорычит. Он не считает Лигула другом, да и Кводнона теперь тоже. Но говорить об этом нельзя. Лигул сразу зацокает язычком. Его маленькое личико выразит искреннее огорчение.
«Ты злишься, Арей? Почему? Ты нам не доверяешь? Может, объяснишь почему?»
Но сейчас всю эту цепочку было не раскрутить. Арей просто молчал, и Лигула это выводило из себя.
— Значит, крылышки сушишь? — невинно спросил он.
Голос у него был дружеский, участливый. Но Арея этим было не обмануть. Он понимал зависть Лигула. У Лигула крылья отпали одним из первых. Облетели как осенние листья. Некоторое время на лопатках еще сохранялись культяпки, похожие на присохшие к ветке черенки скелетированных листьев. Все ждали, пока они исчезнут, но культяпки почему-то не исчезали. Напротив, они укорачивались, толстели, сливались со спиной и при каждом шаге вздрагивали, как подушки жира. Арею уже понятно было, что со временем жир слежится и образует горб.
— Да, — ответил Арей. — Сушу. Ты как всегда наблюдателен.
Иронией Лигула не прошибить. Он и иронию умеет использовать во вред. Главное, что Арей заговорил. Неуязвимо только молчание. Когда же Арей говорит, всегда можно найти лазеечку для змеиного жала.
— Да, — мягко согласился Лигул. — Наблюдательности у меня не отнять. Я замечаю… только не обижайся… ты стал летать как-то хуже… Нет, все так же быстро, я не спорю… Но что-то стало пропадать. Какая-то, знаешь, легкость полета! Раньше ты летал как мастер, а сейчас — как умелый ученик… Да и перья, знаешь, какие-то ломкие стали. Вот еще одно выпало. Ай-ай!
Лигул наклонился и, подняв с камня крохотное перышко, смиренно протянул его Арею. Двумя пальчиками протянул. Мизинец с длинным аккуратным ноготком предупредительно отставлен. Арей покосился на перо. Да, сомнений нет. Это действительно перо из его крыла. Не птичье, не какое-нибудь еще. Его перо.
— Спасибо! — сказал Арей.
Лигул вздрогнул точно от удара и едва не упал в реку. Арей еще мог говорить «спасибо», Лигул и Кводнон уже давно нет.
— И кого ты благодаришь? — завопил Лигул в ужасе. — Кого?!
— Тебя, — сказал Арей. — Перышко вот ты мне нашел! Я и сказал «спа…».
— НЕ-ЕТ! — Лигул попятился. — Ты безумец! Ты еще на что-то надеешься! Надо гадить Ему, гадить!.. Отомстить Ему надо!
— За что? — спросил Арей. — Разве у нас что-то отняли, когда мы ушли из Эдема? Он был к нам великодушен.
— Ничего не отняли?! — зашипел Лигул. — Ничего? А мои крылья? А лицо у Кводнона? А маголодии?
— Никогда не любил играть на флейте, — сказал Арей без сожаления.
— Твой свет нам ничего больше не дает! Вообще ничего! Мы тратим только то, что у нас есть!.. Живем на старых запасах! А что потом? Что будет, когда они исчерпаются?
— Ну, это уже не Его вина. А ты как хотел? Обрубить все связи и что-то продолжать получать?.. Не думай, что я сожалею о своем уходе. Я ни о чем не сожалею. Но все же тут что-то одно: или плевать в колодец, или пить из него воду.
Бровки Лигула на мгновение вскинулись, и Арей безошибочно понял, что его фразу запомнили и сегодня же передадут Кводнону. Эх, Лигул, Лигул! А ведь когда-то и ты был светлым стражем и плакал порой от радости и восторга, целуя лепестки цветов! А какой у тебя был почерк! Лучший в Эдеме! Каждая буква прекрасна, как готический замок! А завитушки, а переходы между буквами, а рисованные элементы! Если твоим полетом, Лигул, никто никогда не наслаждался, ибо летал ты как сброшенный с горы пингвин, то смотреть, как ты пишешь, собирался весь Эдем!
— Конечно, побежишь сейчас к Кводнону? Опять у меня будут неприятности, — сказал Арей.
Лигул едва не облизнулся от удовольствия. Он обожал комбинации, когда кто-то просил его чего-то не делать. Такая просьба создает страх, а страх порождает зависимость. Лигул же обожал, когда кто-то от него зависим.
— А что? Советуешь промолчать? — спросил он вкрадчиво.
— Да нет. Почему? Говори, конечно… — зевнул Арей, быстро заступая Лигулу за спину, чтобы преградить путь к отступлению. Теперь тот, не имея крыльев, никак не покинул бы утес.
Лигул пугливо оглянулся. Внизу плескала и ревела вода.
— Жарко сегодня. Не купался еще? — невинно спросил Арей.
— Нет! — взвизгнул Лигул. — Не делай этого! Я не умею плавать! Ты пожалеешь!
— Такая уж моя судьба! Всю жизнь я совершаю поступки, о которых потом жалею. А когда не совершаю их, то жалею, что не совершил, — грустно признал Арей.
— Нет! — закричал Лигул. — Поклянись, что пальцем меня не тронешь!
— Клянусь, что пальцем не трону, — пообещал Арей и, подождав, пока на личике Лигула появится облегчение, сильно взмахнул крыльями, создав воздушную волну.
Лигул завизжал, замахал руками и, так и не сумев вцепиться в Арея, свалился со скалы в реку. Подождав, пока затихнет вопль и горбуна затянет под камень, Арей неторопливо взлетел и завис над водой с противоположной стороны утеса. Вот кипящий котел выплюнул корягу, вот бешено завертелся сосновый ободранный ствол, вот мокрые ветви. А вот и непонятный, облепленный водорослями шар, захлебывающийся, жадно хватающий воздух.
— Как тебя зовут, голова? Тут у меня друг упал! Ты его не видела, голова? Тебя как вообще зовут? — спросил Арей.
Голова что-то бессвязно захрипела, тараща глаза.
— Наверное, я обознался, — извинился Арей. — Того, кого я ищу, звали как-то иначе. С меньшим количество булькающих звуков… Ну ладно! Спасу тебя ради доброго дела. Может, перышко какое побелеет.
Он сгреб утопающего за шиворот и, ударяя его по рукам, чтобы тот в него не вцеплялся, отбуксировал к берегу. Двойной вес да еще течение — серьезная нагрузка для крыльев. Арей и сам едва не свалился в реку, пока тащил. Утопающий, слепо шаря руками, выполз на берег и упал на живот. Потом, пошатываясь, встал на четвереньки. Его рвало, но даже сквозь рвоту он ухитрялся выкрикивать угрозы.
— Ну вот! Никакой благодарности! «Спасибо», и то не сказали! — сказал Арей и взлетел, предварительно убедившись, что его «спасибо» заставило беднягу Лигула опрокинуться в собственную же лужу.
Он ни о чем не жалел. Даже о том, что ему достанется от Кводнона, и, видимо, сильнее обычного. Но и так бы досталось. Лигул есть Лигул. Относишься к нему хорошо — он шантажирует и хамеет. Относишься к нему плохо — мстит. И в обоих случаях гадит. Такая вот парадоксальная личность. А ведь тоже строитель новой жизни, бросил вызов рутине — ну и все такое прочее.
А вот чистюля Троил никогда бы не поступил, как Лигул! Кажется хрупким и мягким, но на деле — скала! Хоть и уступчивый, хоть и можно на него всегда свалить самое неприятное дело, которое не хочется делать самому, — а ведь не пошел же с ними! Не увлекся сиянием Кводнона и его зовущими за собой словами: «Свобода! Путь! Независимость! Сами проживем!»
