Открытие - Хольбайн Вольфганг (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗
— А теперь займёмся тобой.
Она еле заметно кивнула. Том встал позади Ребекки и схватил её за плечи. Она попыталась вырваться, но он держал её как в тисках. Теперь слёзы ручьями текли по её лицу.
— Поздно лить крокодиловы слёзы, детка, — проворковала Саманта и вздохнула. — Вопрос: что теперь нам с тобой делать?
— Она ничего никому не скажет, — сказал Том. — Посмотри на неё. Она уже трясётся от страха. Так ведь?
Для убедительности он ещё сильнее сжал плечи Ребекки, и теперь она плакала уже от боли. Она торопливо кивнула. Ей было так плохо, что говорить она не могла.
— Я бы с удовольствием поверила тебе, — сказала Саманта. — Но у меня как-то не получается. — Задумчиво оглядев сначала Ребекку, затем осколок зеркала в своей руке, она как будто что-то вспомнила: — Раз уж ты такая любопытная, мы не дадим тебе так глупо умереть. — Она повертела осколком. — А знаешь, Том тебе ещё не всё рассказал. Вот то, что ищет Пэр Андерматт, — осколки волшебного зеркала, которое когда-то разбилось. С тех пор он заточён в тени за зеркалами. Только если ему удастся найти все осколки и собрать воедино всё Чёрное Зеркало, он сможет вернуться в реальный мир. Но — как это глупо — он не знает… — она захихикала, — не знает, где искать осколки.
— А ты знаешь?
— Может быть, — сказала Саманта.
Она подняла осколок и провела его остриём по горлу Ребекки. Ребекку охватил ужас, и не только оттого, что стекло было острым, словно бритва, а глаза Саманты сверкали безумным огнём. Стекло излучало такой холод, какого она никогда ещё не чувствовала, он проникал в самую глубь её существа.
— А может, и нет. Но этого ты, к сожалению, уже не узнаешь.
Она слегка нажала на осколок, но этого было достаточно, чтобы он поцарапал Ребекке кожу на горле и по шее покатились тёплые капли крови.
Регина и Ульрика испуганно отпрянули.
— Ты что? Не заходи слишком далеко! — предостерёг Том.
Саманта хихикнула:
— Слишком далеко? Но я даже ещё и не начинала!
— Я… я никому не скажу, — сказала Ребекка. — Правда! Я клянусь!
Её сердце так колотилось, что чуть не выскакивало наружу.
— Не бойся, детка, — ухмыльнулась Саманта. — Я ничего такого не делаю. Я только должна убедиться, что ты сдержишь своё слово!
Она опустила осколок, но, не дав Ребекке опомниться, схватила её за запястье и потащила к краю колодца. Саманта силой наклонила её голову и заставила посмотреть вниз. У Ребекки закружилась голова: в колодце была кромешная тьма, но можно было ощутить бездну.
— Сэм! — испуганно крикнул Том. — Ты с ума сошла!
— Не дрейфь! — хихикнула Саманта. — Просто я должна действовать наверняка.
Она заломила руку Ребекки за спину, от чего та застонала от боли и ещё больше согнулась над колодцем. Саманта крикнула пронзительным голосом:
— Видишь? Ты видишь это?
— Да, — прохрипела Ребекка. — Я вижу! Я сделаю всё, что ты скажешь. Только отпусти меня!
— Этот колодец бесконечен, — продолжала Саманта, будто не слыша. — Кто в него упадёт, тот пропадёт навсегда! Может, тебе охота узнать, насколько он глубок?
— Нет! — взмолилась Ребекка. — Пожалуйста, Саманта! Ты… сломаешь мне руку! Клянусь, я никому ничего не скажу!
— Отпусти её! — потребовал Том. — Ты же слышала, что она сказала.
Прошло ещё одно страшное мгновение, Саманта слегка ослабила хватку, и Ребекка смогла немного выпрямиться.
— Да, слышала, но проблема в том, что я ей не верю.
Она толкнула свою пленницу, и Ребекка полетела в бездну.
Принесённая жертва
Фемистокл был озабочен. Несколько часов он сидел в башенной келье, которую обустроил как кабинет для учёбы и магии, и пытался сосредоточиться на пергаментах и свитках, сваленных в кучу на письменном столе. Уже наступила ночь, и первый урок, назначенный на этот день, давно закончился. Он прошёл из рук вон плохо. И хотя Фемистокл не собирался показывать своё возмущение по поводу уровня знаний учеников (знания отсутствовали напрочь), скрыть свои чувства ему не совсем удалось. Огонь и его приятели действительно проделали большую работу, запретив другим ученикам развивать свои магические силы. Короче говоря, студенты старейшего и знаменитейшего магического университета Сказочной Луны не знали ровным счётом ничего.
Но не только по этой причине Фемистокл сидел допоздна и не находил покоя. Он сделал большую ошибку. Непростительную ошибку, которую, возможно, уже не удастся исправить. Ни в коем случае он не должен был отнимать у Огня и его приятелей их магическую силу. Отобрать у существа, наделённого магическим даром, его волшебную силу было самым ужасным наказанием. Он потерял голову от ужаса, ярости и ущемлённого самолюбия, потому и переборщил с наказанием. И хуже всего было то, что ничего нельзя было исправить или, во всяком случае, не так просто.
— Не казнитесь так, мастер Фемистокл, — сказал позади него чей-то голос. — Это не ваша вина.
Фемистокл подскочил от неожиданности и чуть не свалился со стула. Он обернулся и увидел Пэра Андерматта.
— Откуда… — начал Фемистокл и осёкся, пытаясь изобразить на лице упрёк. — Ты что, читаешь мои мысли, юноша?
Его наигранное недовольство не произвело никакого впечатления на его собеседника. Пэр Андерматт с улыбкой обошёл вокруг стола.
— Я не умею читать мысли, мастер Фемистокл. Да мне это и не нужно. Ваши мысли написаны у вас на лице. Но я вам говорю: это не ваша вина. Они это заслужили.
— Огонь — может быть, — грустно сказал Фемистокл. — Но остальные — нет. Они были против меня только потому, что боялись его.
— Тогда это им будет уроком, — заметил Пэр Андерматт. — Их магическая сила вернётся.
— Да, но, возможно, только спустя годы…
— Тем больше времени у них будет подумать над тем, что они натворили, — невозмутимо сказал Пэр Андерматт. — Во всяком случае, все остальные ученики под большим впечатлением от того, что вы сделали. Им больше не нужно бояться Огня и его банды. Теперь они снова будут учиться и, возможно, Драгенталь опять станет университетом магических наук, а не местом, куда родители сплавляют своих отпрысков, когда не могут с ними справиться.
Он улыбнулся:
— Неплохой итог одного-единственного дня.
— Возможно, — неохотно признал Фемистокл. — И всё-таки я не должен был поддаваться эмоциям.
— Но это не ваша вина, — продолжал настаивать Пэр Андерматт. — Это проклятье здешних мест, вы же знаете.
— Знаю? — Фемистокл вздохнул. — Я уже даже не знаю, что я знаю, мой юный друг. Может быть, есть более достойные, а я старею…
Однако Андерматт вопреки его ожиданиям не стал возражать.
— Нет ничего постыдного в том, чтобы быть старым, мастер Фемистокл.
— Но не до такой же степени, когда забываешь собственное имя, — фыркнул Фемистокл. — Я даже о тебе ничего не знаю. И при этом именно я причинил тебе тогда столько бед.
— И это тоже — проклятие этого места, — терпеливо настаивал Андерматт. — Под стенами Драгенталя дремлют огромные силы, мастер Фемистокл. Силы, способные причинить как добро, так и зло. Я тоже стал жертвой этих сил — и я сам был в этом виноват.
— Не ты, а Зеркало… — возразил Фемистокл, но Пэр Андерматт жестом остановил его и слегка повысил голос.
— Не мучайте себя упрёками, в этом нет вашей вины, мастер Фемистокл. У меня было достаточно времени, чтобы подумать над тем, что я сделал. Вы не знали, что я пребывал в тени, когда разбили Зеркало. Наоборот, — я делал всё что в моих силах, чтобы оставить это в тайне от вас, но, может быть, я перестарался. Тогда я был слишком юным, может быть, немного глупым и играл с силами, которые плохо понимал и с которыми не справлялся. Я чувствовал себя непобедимым.
— Это привилегия юности — так чувствовать, — прогремел Фемистокл. — Я-то должен был это знать.
— В каком-то другом месте — возможно, но не здесь.
Пэр Андерматт улыбнулся.
— Не горюйте, мастер Фемистокл. Я пришёл сюда не для того, чтобы причинить вам ещё больше страданий. Напротив, — произошло нечто, от чего я наконец обрёл надежду!
