Волшебная галоша - Сергеев Марк Давидович (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
– Мммм… Извините, нам бы хотелось узнать…
– Послушайте, молодой человек, неприлично перебивать старших. Просто не дают развернуться… Ну и ну!..
– Ммм… Видите ли, нам хотелось бы узнать: не знакомы ли вы лично или, так сказать… мммм… через кого-нибудь с волшебником Кузькой – зеленым тайменем?
– Кузька? Емелю знаю, Кузьку – нет. Так вот, я и говорю карасю: ну, зачем тебе белорыбица?..
Заведующий щелкнул выключателем. Экран погас. Можно было подумать, что все это сон, если бы не лужи, которые остались у каждого кресла от только что растаявших сугробов.
– Может быть, попробуем, – несмело сказал Сеня, – поискать в другой области?
– Мммм, то есть?
– В сказках о невидимках?
– Ммм… Мудро! Да у вас не голова – академия… Мммм… «Вырастем – созреем…» Ох, эта песенка…
Чего только не перепробовали! И волшебное питье, и шапку Черномора, и чародейский платок – все зря. Надели и шапку-невидимку – и снова стали невидимыми. Правда, когда сняли ее, они уже не были зелеными. Вернее, были, но наполовину – вторая половина стала синей. Но на это уж никто не обратил внимания – так все устали.
Именно тогда Сене пришла самая правильная идея: с помощью «Локатора СИЧ» поискать Кузьку в озерах Сибири.
И начались поиски. Установили дежурство. Через каждые два часа сменяли друг друга у локатора.
Глава 27
Более грустная, чем веселая.
– Он! Он! – закричал Димка не своим голосом.
– Ммм… Где?
– Видите, видите, таймень зеленый в глубину уходит? Кузя! Кузя! Кузьма Озерыч, что же вы от нас прячетесь? Не бойтесь!… Мы вам ничего плохого не сделаем!..
– Это я-то боюсь? – Таймень повернул к экрану голову, Паша Кашкин сразу узнал привидение, которое он видел на озере. – Это я-то боюсь? Не на таковского напали.
– Кузьма Озерыч! – сказал заведующий «Лабораторией СИЧ». – С помощью вашей галоши… ммм… эти мальчики стали невидимыми. Только вы знаете секрет, как им вернуть прежний облик.
– Знаю, да только секрет-то теперь бесполезен.
– Почему? – спросил Сеня.
– Потому, что может стать видимым только Вадим Смирнов – тот, кому я подарил галошу. А остальные… Вадим должен сказать те же слова:
И только в конце – иначе:
Но дело в том, что когда я дарил галошу мальчику, который так много для меня сделал, я думал, что он ОДИН станет невидимкой. А он сделал невидимыми ТРИДЦАТЬ ТРИ ЧЕЛОВЕКА. Теперь галоша перестала действовать. Он может стать видимым один… Один…
– А чем мы вам можем помочь? – спросил Паша.
– Вы и можете и не можете… Мне нельзя объяснить вам это: иначе я навсегда останусь рыбой. Скажу вам еще загадку, может, пригодится она вам. НЕ ВИДЕН ПАЛЕЦ, ДА ВИДЕН КУЛАК!..
И уплыл Кузька в темную глубину.
– А ведь он нам подсказал выход, – сказал Леня Фомин. – Только какой?
– Мммм… Пожалуй, вы правы… Поищем в отгадках… Ммм… Нет, ничего нет.
– Мне кажется, – несмело сказал Сеня, – что он посоветовал нам собрать всех невидимок вместе. Один – палец, все – кулак.
– Верно. – обрадовался заведующий. – ОДИН – ПАЛЕЦ, ВСЕ – КУЛАК!
И хотя на экране была видна гладкая, как стекло, поверхность горного озера, а Кузька был далеко-далеко, показалось Димке, что, спрятавшись под водой, хитро улыбается зеленый таймень.
Каждый день с аэропорта Домодедово вылетают самолеты: простые, тридцати-сорокаместные, огромные, звонко-гудящие реактивные. Здесь начинаются пути, связывающие столицу с самыми дальними уголками страны и земного шара.
Сегодня среди пассажиров, стремящихся на восток, среди провожающих можно было встретить и многих наших знакомых. Был здесь и полковник Логинов с женой и маленькой дочкой. Был и лейтенант Фомин, и милиционер Степан Аванесов со своей невестой – сестрой Алены-Малены; профессор Верхомудров, и заведующие лабораториями, и даже Степан Петухов с мамашей своей, продавщицей пирожков.
Вокруг странно раскрашенных мальчиков толпились любопытные, и Димка тотчас же вспомнил, что уже слышал когда-то те же самые слова:
– Гляди-ка, какую рекламу придумал цирк!
И вот в репродукторе раздался звонкий девичий голос. Он категорически предлагал пассажирам, вылетающим в город Прибайкальск, занять места в самолете.
Мальчики заторопились. Им было и весело и грустно. Весело потому, что через семь часов они будут дома; грустно потому, что приходилось расставаться с людьми, которых мальчики успели полюбить всей душой. Подумать только! Семь часов, и все трое – Димка, Паша и вожатый Сеня – будут пожимать руки друзьям, говорить с Анатолием Петровичем, но раньше всего – увидят родителей.
Бабушка Варвара всплакнула и посоветовала не открывать форточку, Леня просил писать, а Степка Петухов протянул друзьям на прощание большой пакет. Мальчики развернули его уже в самолете: там лежали удивительного вкуса домашние пирожки.
Вихрь вырвался из камер сгорания, оторвал самолет от земли и бросил в синее, на редкость для Москвы безоблачное небо.
– Ну вот, – хлопнул Леню по плечу Василий Михайлович. – А ты говорил «фантастический роман». Видишь, все оказалось значительно проще.
Леня молчал. Ему было грустно.
Глава последняя
Которая обычно служит эпилогом и в которой волшебник перестает быть волшебником.
Их встречала вся школа.
А когда они пошли с вокзала, весь город высыпал из домов, остановились автомашины и трамваи, опустели магазины. Еще бы! Такого зрелища никто никогда не видывал: впереди, рядом с учителями шагал молодой человек, видимо, вожатый, потому что над плечами у него не видно было головы, потом шагали два паренька, раскрашенные, словно клоуны из цирка: половина лица синяя, половина – зеленая. Потом шли невидимки – о них знал весь город, поэтому им кричали «ура», хотя увидеть не могли. Просто над улицей летело звонкое и торжественное: тра-та-та-та-та! Тра-та-та-та-та!
Они пришли в сто семнадцатую школу, вошли в свой пятый класс. У Димки и Паши просто сердце защемило, когда увидели они и ребят, и родителей, и учителей.
Вера Сокольникова открыла заседание штаба невидимок. Наши друзья рассказали о своих московских приключениях, об институте профессора Верхомудрова, о разговоре с Кузькой.
– Ребята! – сказала Вера. – Ребята! У одного из нас, у Димки Смирнова, есть возможность снова стать видимкой. Он единственный, кто связан с волшебником Кузькой, поэтому, став видимым, он сможет нам помочь. Об этом сказал Сене и мальчишкам на прощание профессор Верхомудров. Он расшифровал разговор с Кузькой и сказал Димке, что многое зависит от его решения. Больше он ничего сказать ему не мог, потому что иначе мы НИКОГДА не станем видимыми. Он смог бы сделать нас только зелеными, как вот Димка и Павлик сейчас.
– Давай, Димка! Становись видимым…
– Ребята! Мне…
– Ладно, ладно! Не рассуждай. Чего там!
– Ну хорошо…
– Ребята! Ребята! – закричала вдруг Вера Сокольникова. – Куда же вы пропали?! Я вас НЕ ВИЖУ! Ребята!
– Зато я тебя вижу, – сказал Анатолий Петрович. – Ты уже становишься видимой…
– Ой, как здорово, ребята!.. Постойте! А как же Димка?
– А я остаюсь со всеми. Я не могу быть видимым и не хочу, пока хоть один человек в классе остается невидимкой… Ведь это все произошло по моей вине. Значит, мне… Ну, в общем, если бы я воспользовался единственной возможностью стать видимым только для себя – какой же я тогда пионер? А Вера – она молодец… Ну вот…
