Черепашки-ниндзя против Злобного Крага - Автор неизвестен (читать полностью бесплатно хорошие книги TXT) 📗

Все это увидели король Лек и мудрец Нут так ясно, как если бы они следовали за Грегори шаг за шагом каждый день. После того, как старый Нут вызвал мрачную кар­тину темницы, он обратился к королю:

—                  Я показал все, ваше величество, что вы хотели видеть. И мне нечего больше прибавить. Меня не тревожит, понравилось ли вам то, что вы видели. Мне достаточно того, что все это правда. Знание не заботит­ся о том, чтобы нравиться или не нравить­ся. Оно безжалостно. Оно не пленяет и не утешает — это дело поэзии. Вот почему по­эзия более необходима, чем знание. Поэто­му будет лучше, ваше величество, если сей­час вы прикажете своим придворным артистам исполнить какую-нибудь прият­ную песню.

Не сказав ни слова, король глуммов вы­шел из колодца. Он отправился в свою со­кровищницу, где, открыв ларец, ключ от которого был только у него одного, достал из него перстень и надел себе на палец. Ка­мень в этом перстне излучал яркий свет. Это был волшебный камень, обладавший чудесными свойствами.

Затем король прошел во дворец, где натя­нул дорожный плащ, высокие сапоги и взял палку. После этого он отправился в путь по многолюдным улицам, дорогам, де­ревням, порфировым галереям, нефтяным озерам и хрустальным гротам, которые со­общались друг с другом узкими проходами.

Лек был задумчив и временами произно­сил слова, в которых трудно было бы найти смысл. Но он упорно шагал вперед. Горы преграждали ему путь — он преодолевал горы. Пропасти разверзались у него под но­гами — он спускался в пропасти. Король переходил реки вброд, пересекал страшные пустыни, окутанные серными парами, ша­гал по горячей лаве, где его ноги оставляли глубокие следы.

Король шел в самую отдаленную пещеру своих владений. Он проходил темными пе­щерами, где морская вода просачиваясь капля за каплей, стекала по водорослям, словно слезы, и скапливалась в углублени­ях почвы, образуя лагуны, где водились бесчисленные ракообразные чудовищных размеров.

Огромные крабы, лангусты, гигантские омары, морские пауки хрустели под нога­ми глумма и в ужасе обращались в бегство, теряя на бегу сломанные клешни и нару­шая спячку мечехвостов и тысячелетних спрутов, которые вдруг вытягивали сотни щупальцев, изрыгая из своего птичьего клюва зловонный яд.

Король все шел вперед. Он спустился на самое дно пещер, пробираясь сквозь груды панцирей, ощетинившихся иглами, клеш­ней, вооруженных двойными пилами, цеп­ких лап, которые хватали его за шею, тус­клых глаз, торчавших на концах длинных стеблей.

Он дошел до конца пещеры и вскарабкал­ся по стене, цепляясь за выступы скалы, а панцирные чудища карабкались вслед за ним. Он остановился только тогда, когда, наконец, нащупал рукой знакомый ему ка­мень, выступавший в естественном своде.

Он тронул этот камень своим магическим перстнем — и камень вдруг обрушился с сильным грохотом. Поток света хлынул в пещеру. Его чудесные волны обратили в бегство чудовищ, выросших во мраке.

Король глуммов просунул голову в отвер­стие, откуда шел свет, и увидел Грегори Умбрийского, который метался в своей стеклянной тюрьме, мечтая вырваться на волю.

Но, заметив громадную голову: волоса­тую, бровастую и бородатую, которая гла­зела на него сквозь дно хрустальной воронки, Грегори решил, что ему угрожает великая опасность, и хотел было схватить­ся за меч, совсем забыв, что сломал его о грудь зеленоокой женщины.

«Фу! — сказал себе король глуммов, с любопытством разглядывая юношу. — Да это всего лишь простодушный мальчиш­ка!» Он не подозревал о том, что только это простодушие и спасло Грегори от сладост­ных и смертельных поцелуев королевы фей.

Грегори беспомощно спросил:

—                  Чего ты от меня хочешь, головастик? Зачем ты ко мне лезешь? Ведь я тебе ниче­го дурного не сделал!

Лек ответил ему ворчливым, но, вместе с тем, веселым тоном:

—                  Вы, мой милый, не можете знать, сде­лали вы мне что-нибудь дурное или нет, потому что вам неведомы концы и начала, отраженные действия и, вообще, всякая философия. Но не будем об этом говорить. Если вам не жаль покинуть вашу воронку, идите-ка сюда!

Грегори тотчас же юркнул в пещеру, скользнул по стене и очутился внизу.

—                  Вы молодчина, маленький человечек, - сказал он своему избавителю, — я буду любить вас всю жизнь. А не знаете ли вы, где Клер Каледийская?

—                  Я много чего знаю, — ответил глумм. - И, прежде всего, знаю, что терпеть не могу расспросов.

Услышав эти слова, Грегори сильно сму­тился и молча пошел за своим проводни­ком сквозь густую и черную мглу, где ко­пошились осьминоги и ракообразные. Тог­да король, продолжая испытывать силь­нейшую неприязнь к принцу, сказал ему ехидно:

—                  Дорога-то не проезжая, мой юный принц!

—                  Сударь, дорога свободы всегда пре­красна, — ответил ему юноша. — Я не бо­юсь заблудиться, следуя за своим благоде­телем.

Лек прикусил губу. Дойдя до порфиро­вых галерей, он показал юноше лестницу, вырубленную в скале глуммами, по кото­рой можно было подняться на землю.

—                  Вот ваша дорога, — сказал он. — Про­щайте!

—                  Не говорите мне «прощайте»! — вскричал Грегори. — Скажите, что я вас еще увижу. После того, что вы для меня сделали, моя жизнь принадлежит вам.

На это король глуммов ответил:

—                  То, что я сделал, я сделал не для вас, а для кое-кого другого. Встречаться нам не стоит. Друзьями мы не станем.

Никогда бы я не поверил, что мое ос­вобождение может меня огорчить, — ска­зал Грегори, глядя на Лека открытым и грустным взором. — И, однако, это так. Прощайте, сударь! Если вам когда-нибудь потребуется моя помощь, можете смело рассчитывать на меня.

—                  Счастливого пути! — крикнул король страшным голосом.

Лестница глуммов кончалась в заброшен­ной каменоломне, которая находилась меньше чем в одной миле от Каледийского замка.

Лек, тем временем, продолжал свои путь, бормоча под нос:

—                  У этого мальчишки нет ни мудрости, ни богатств, какими обладают глуммы. Право, не могу понять, за что его любит Клер. Разве только за то, что он молод, красив, верен и храбр?

Король вернулся в свой город, посмеива­ясь себе в бороду, как человек, сыгравший с кем-то ловкую шутку. Поравнявшись с домиком Клер, он просунул свою косматую голову в окошко и увидел, что молодая де­вушка сидит и вышивает серебряные цветы на фате, тихо напевая.

—                  Будь счастлива, Клер! — сказал он ей.

—                  И вам желаю того же, — ответила Клер, — пусть вашему величеству будет так хорошо, чтобы нечего было и желать или, по крайней мере, не о чем было жа­леть.

Желать ему было чего, но жалеть, прав­да, было не о чем. Подумав об этом, король с большим аппетитом поужинал. Поглотив изрядное количество фазанов, начиненных трюфелями, он позвал Боба — самого быс­трого гонца в царстве глуммов.

—                  Вот что, милейший, — сказал Лек ему, — садись-ка ты на своего ворона и, первым делом, отправляйся к моим луч­шим каменотесам. Прикажи им крепко-на­крепко заделать вход в нашу страну со сто­роны озера фей.

-                     Остальные входы тоже замуровать? — осведомился Боб.

—                  Не стоит. У одного из тех входов оби­тают наши извечные враги гнорры, у дру­гого — кровожадные чудовища, у третьего — порождение подземного огня Дарлог. Вряд ли Грегори, даже если очень захочет, смо­жет проникнуть в наше царство по одному из этих трех ходов. На этот счет я совер­шенно спокоен. После того, как выпол­нишь мое поручение, лети к принцессе глуммов Клер и объяви ей, что Грегори Ум­брийский, который долгое время был в плену у озерных фей, ныне возвратился в Каледийский замок.

И едва он замолк, как Боб уже умчался на своем вороне.

Когда Грегори очутился на земле, первый человек, которого он встретил, был мастер Жан, старый портной. Он нес на левой руке алую ливрею в замок. Увидев своего мо­лодого сеньора, старик завопил во всю глотку: