Замок на загадочной планете - Почепцов Георгий Георгиевич (электронные книги бесплатно txt) 📗
Устроившись поудобнее, если так можно назвать его сегодняшнюю соломенную постель, Зверев хотел закрыть глаза, но прямо перед ним вырос мышонок, почему-то совершенно черный.
— Служивый,— сказал черный мышонок, и Зверев вздрогнул, признав в нем голос ворона. Конечно, это был он — посланец Бабы Яги.
— Я не служивый,— начал привычно возражать Зверев. Но мышонок, не слушая, продолжал, блестя бусинками глаз.
— Служивый, бабушка спрашивает, не нужна ли помощь? Но тогда, сам понимаешь, нужны будут три ящика кефира.
— Ты чего мне не сказал, куда надо сворачивать? — не отвечая на его вопрос, спросил Зверев.
— Ну, если ничего не нужно, я пошел,— обиженно заворчал мышонок.— Потом, гляди, поздно будет.
Зверев задул свечу и повернулся на бок. В его планы не входило привлекать к себе столько внимания. Выбираться следовало своими силами.
Обиженный мышонок-ворон засопел и юркнул обратно в норку.
— Привет бабусе,— только и успел крикнуть ему Зверев.
Поутру Зверева растолкали.
— Спит как младенец,— с одобрением крикнул разбойник и вытолкал Зверева наверх. Его подвели к атаману, который уплетал за обе щеки одно блюдо за другим.
— Кто ты есть? — пробормотал атаман, вгрызаясь в мясо.
Зверев задумался. Потом вспомнил.
— Племяш я.
— Племяш — это хорошо. Только чей ты племяш?
Разбойники радостно загигикали. Атаман прожевал еще кусок мяса.
Зверев потянул носом: очень уж вкусно пахло.
— Ну! — ткнул его под ребро усатый разбойник.
— Бабы Яги я племянник,— нерешительно вымолвил Зверев.
Разбойники в недоумении замолчали. Они поглядывали то на Зверева, то на атамана.
— А сюда чего пришел?
— Хочу к вам поступить.
— Э, куда хватил. Разбойников должно быть семеро, иначе у нас неудача будет. Считать умеешь — считай.
Зверев стал переводить взглядом с одной головы на другую. Разбойников действительно было ровно семь.
— Обо мне Баба Яга разве вам не звонила? — сказал Зверев и тут же осекся, ведь телефонов же еще нет.
Атаман поперхнулся.
— Раз нельзя, так нельзя, ладно уж,— развел руками Зверев.— Тогда я пошел.
Атаман задумчиво почесал свое ухо ножом.
— Так ты, говоришь, от нее...
— Похож... — присмотревшись к Звереву, сказал один из разбойников.
Зверев вспомнил лицо Бабы Яги и с удивлением посмотрел на разбойника.
— И глаза бабкины,— упрямо повторил разбойник.— Такие же вострые.
Атаман обвел взглядом свою ватагу.
— Не серчай, так бабке и скажи. Восьмому у нас никак не прокормиться. Людей мало, разбойничать негде. Бабушка пускай не обижается.
«А как в город пройти...» — хотел было спросить Зверев, но вовремя вспомнил, что племянник Бабы Яги не может задавать такого вопроса. Он же местный!
Зверев помахал на прощание разбойникам и зашагал по дороге. Он вернулся к камню и вновь прочел его надпись. Теперь он понял ее так. Идя направо, нельзя попасть на правое дело: там разбойники живут. На правое дело можно было попасть только идя налево.
Зверев так и поступил.
Глава четвертая.
ЦАРЕВ ДВОРЕЦ
Зверев шел намного быстрее, чем вчера. Видимо, понемногу привыкал к местным условиям.
Сзади его нагнал всадник.
— Что ж ты, с тех пор и идешь? — приостановил он своего коня, и Зверев признал во всаднике царского министра Пафнутия.
— Да так... — не знал что ответить Зверев.
— А чего ж ты вчера не сказал, что ты племянник.
— Ну племянник, так племянник, чего зря болтать.
— Ишь ты какой гордый, одобрительно заворчал Пафнутий.— Садись — подвезу.
Так, вдвоем, они въехали в город. Яркие терема стояли вокруг. Когда они спешились перед дворцом, в воздухе загудело-заревело. Зверев непроизвольно втянул голову в плечи. Пафнутий свысока потрепал его по плечу:
— Совсем ты у себя в глуши дикий стал. Это ж рейсовый ковер-самолет отправился. Ровно в полдень.
И действительно: над головами не обращающих на него никакого внимания горожан проплыл ковер-самолет. Он развернулся и скрылся за облаками. Зверев проводил его восхищенным взглядом.
Перед Пафнутием расступилась дворцовая стража, и они вдвоем вошли во дворец.
Царь печально сидел на троне, над которым были вязью выведены буквы «Да здравствует наш царь, батюшка Горох XVIII».
— Выполнил твой приказ, царь-батюшка,— отрапортовал Пафнутий.
— И что?
— Яга, говорит, все; будет, говорит, в самом наилучшем порядке.
— А это кто? — царь взглянул на Зверева.
— Так племянник.
— Племянника привез тоже. Молодец. На войну — дак всем миром. Хвалю.
— Да это...
— Ладно-ладно — остановил его, царь — Коли нам такое приказание привез, собирай войско, в поход.
— А куда вы? — шепотом спросил Зверев.
— На супостатов, идем. На ту сторону горы Хрустальной.
— Их разбить надобно, — топнул ногой царь.
— Сделаем, царь-батюшка!
— Впереди поставь мужиков, пожилистее. Вдруг они людоедов наперед пустят. Пока людоеды то да се, мы вторым рядом ударим.
— Да зачем же вам войной идти?—не выдержал Зверев.
— А это, кто?
— Да племяш.
— А чего ж он у тебя такой непонятливый? Мы на супостатов, а он зачем...
— Сейчас я ему растолкую. Не гневайся! только понапрасну, царь-батюшка. Слушай ты племяш, как же нам с ними не воевать, коли им с нами не воевать невозможно. Укумекал?
— Но почему? — повысил голос Зверев,
— Ето кто такой горластый?— пробудился от дремы царь.
— Да племяш он.
— Защищать?! А голову с плеч?
— Да не мой он племяш а Бабы Яги. Я как к ней съездил, предсказания ее разузнал, она и говорит: встретишь там мого племяша, не обижай.
Зверев смущенно отвернулся, и тут от удивления чуть не подпрыгнул на месте. За окном, сидел ворон и, растопырив три пера, показывал их Звереву, мол, с тебя, служивый, таки три ящика кефира.
Звереву ничего не оставалось, как кивнуть головой. Ворон взмахнул радостно крыльями и улетел.
— Коли так,— задумчиво сказал царь,— записать его в войско. И пускай в поход со всеми идет. Мы должны у ентих врагов забрать то, что по праву должно принадлежать только нам!!
— Точно!—кивнул головой Пафнутий.
— Три дня пускай, подучится, и в путь со всеми,— махнул рукой Горох XVIII.
Смилуйся, батюшка-царь!—лихорадочно, вспоминая сказочные слова, бухнулся на колени лейтенант Зверев.
Царь испуганно подпрыгнул на месте, поджал ноги и уставился на Зверева.
— Племяш это,— показывая на Зверева, сказал Пафнутий.
Царь постепенно пришел в себя.
— Ага, струсил. Вот и струсил! — Он принялся обрадованно потирать руками.
— Не может быть,— недоверчиво смотрел на Зверева Пафнутий.
— Вставай, вставай, ладно уж,— царь принялся прохаживаться перед троном.— Учту твоей тетки заслуженное прошлое и оставлю тебя при дворце.
— Не понял ты меня, царь,— встал на ноги Зверев, которому никак нельзя было здесь терять трех дней на обучение в царском войске.— Не против службы я. Хочу только идти первым, все разведать, все разузнать. А войско уж за мной пойдет, я выведаю.
— Хвалю,— обрадовался царь, и улыбка набежала на уста Пафнутия.
— Приодеть его по-царски и меч булатный выдать. Иди к другому моему министру, он обо всем и распорядится.
Зверев вышел из царской светелки и зашагал по дворцу, пока не наткнулся на дубовые двери.
«Кто войдет без доклада, тому головы не надо»,— было выведено на них старинной вязью. Зверев понял, что тут и должен быть министр-распорядитель.
Лейтенант осторожно распахнул эту дверь.
Там сидела девица в кокошнике перед еще одной дверью. В современном учреждении ее бы назвали секретаршей. По лавкам густо сидели люди. Бороды их доходили до земли.
Зверев сделал несколько шагов.
— Не пущу,— заголосила девица, закрывая собой дверь к министру-распорядителю,— прием только на той неделе будет.
— Мне ж на войну.
