Дон Кихот с ядерным чемоданчиком - Белохвостов Денис (книги бесплатно .txt) 📗
Следующую неделю Глеб пребывал в каком-то странном состоянии. С одной стороны он спал, а с другой вроде как видел все происходящее вокруг. Утром его будили, он завтракал, потом снова была дрема или сон, потом обед, снова состояние полусна, затем ужин, а потом наступала ночь. Со странными видениями, где реальность и вымысел подсознания смешались в дурманящий, фантасмагорический коктейль. Один раз Глеб увидел сидящую напротив него на стуле Нелеву. Он хотел спросить, что она здесь делает и как будет добираться ночью домой, но не успел, призрачное видение растворилось в сумраке палаты, а перед глазами появился вечерний берег реки, он одиноко стоял у воды и смотрел на догорающий закат. Иногда ему снились военные сны. Но все какие-то несерьезные, то он был командиром танка и шла вторая мировая война с фашистами, то куда-то шагал с винтовкой и в бескозырке, а рядом маршировали революционные матросы. Часто Глеб понимал, что этого не может быть на самом деле. Какая-то часть его сознания твердо помнила кто он и где находиться. Иногда приходил врач, Лев Павлович и спрашивал его о самочувствии. Глеб что-то однообразно отвечал, доктор кивал и выходил из палаты. Так незаметно прошла неделя.
Однажды утром Глеб проснулся, вернее очнулся от этого состояния сонного забытья. На улице царило раннее утро, но солнце уже встало весело отбрасывая блики на стену. Глеб потянулся. Немного болела голова, отголосок приема транквилизаторов и психотропных таблеток, но чувствовал он себя сносно. Вот только очень хотелось в туалет. Глеб вспомнил, что дверь постоянно заперта, но тут же сообразил чем ее можно открыть. Он достал из тумбочки зубную щетку, вставил ручку в квадратное отверстие и осторожно повернул. Замок открылся. Глеб тихо вышел в пустой коридор, оставив дверь открытой, и прошмыгнул в туалет. В отделении стояла полная тишина, которая бывает лишь ранним утром, когда все еще крепко спят и даже самые ранние «жаворонки» еще не открыли глаза. Идя назад Глеб остановился перед дверью своей палаты. Он чувствовал себя окончательно проснувшимся и бодрым, но плохо помнил как сюда попал и почему здесь находиться, поэтому решил осторожно осмотреть отделение. Глеб выглянул в коридор. Медсестра, которая должна была там дежурить, устала и решила лечь на диван и подремать в одном из кабинетов. Все равно дети еще спят, а будильник она завела на полчаса до подъема. Поэтому сейчас в коридоре было тихо и пустынно. Глеб не спеша пошел по линолеуму, который глушил все звуки шагов, даже если бы на нем вместо мягких домашних тапочек были надеты армейские сапоги. Он передвигался неслышно, как привидение. По правую руку двери двух больших спален были открыты и он увидел спящих ребят. Некоторые были старше его, некоторые младше. Глеб подумал, что надо попросить доктора перевести его в общую палату, одному в этом закрытом «пенале», если не спать – скучно. Пройдя до холла с размещавшейся в нем столовой он чуть не столкнулся с толстым мальчиком в точно такой же как и у него синей пижаме, неожиданно вышедшим из-за угла.
–Ой, – тот вопросительно посмотрел на него, и тихо спросил, – ты не из изолятора?
–Наверно, – так же тихо ответил Глеб, – моя палата в конце коридора.
–Так ты тот генерал атомных ракет? Тебя неделю назад положили? – в голосе послышалось удивление и восхищение одновременно, – ты ракету запустил, которая очень ярко взорвалась, так что ее многие за ядерную приняли.
–Да не генерал я, – потупился Глеб, ему стало неловко от этого восхищения, – так, немного конструировать умею и ракеты люблю. В общем-то это случайно все получилось.
–Ничего себе случайно! О тебе все газеты написали, – присвистнул толстый мальчик, – только о том, то что ты здесь – ни слова не было.
–И что же они написали? – почему-то забеспокоился Глеб.
–У тебя поесть найдется? – вопросом на вопрос ответил его собеседник.
–Найдется, – утвердительно кивнул Глеб, вспомнив, что в тумбочке вроде должны остаться фрукты, которые приносила медсестра, переданные ему родителями, – меня кстати Глеб зовут, а тебя?
–Кира, – мальчик быстро пошел назад по коридору к его палате, немного обгоняя Глеба, – ты как кстати из палаты вышел? «Отмычку» сделал?
–Нет, зубной щеткой открыл, – пожал плечами Глеб не понимая вопроса, – а почему у тебя такое странное имя?
–Вообще меня Кирил зовут, но тут все Кирой называют, – мальчик от досады сплюнул, – медсестра однажды ласково назвала, вот и пошло-поехало, сам знаю, что по девчоночьи звучит, – обидчиво сказал он и предупредил, – а ты вот что, поосторожнее двери открывай, не любят они здесь когда мы сами куда-нибудь ходим. Это все-таки дурдом, а не обычная больница. Щетку могут отобрать и другую дать, которой дверь не откроешь.
–Кто они? – опять не понял Глеб. Кира не знал, что Глеб понятия не имеет о правилах поведения в отделении где они находились.
–Ну врачи, медсестры, санитарки, кто же еще, – Кира подходя к приоткрытой двери спросил, – здесь лежишь?
Глеб в ответ молча утвердительно кивнул. Они зашли, дверь Глеб оставил приоткрытой.
–Э, ты лучше закрой, у меня, если твоя щетка сломается, «отмычка» есть, – предупредил Кира. Глеб защелкнул дверь на замок. Потом пошел к тумбочке, достал пакет с фруктами и передал его Кире, который бесцеремонно уселся на его кровать. Тот достал яблоко и быстро стал есть, при этом пытаясь разговаривать с набитым ртом. Глеб уселся рядом.
–На меня иногда это находит… Ну жор то есть… Особенно ночью и рано утром, – начал объяснять Кира, – а в столовке иногда на подносе хлеб оставляют и полотенцем его прикрывают, чтобы не черствел. Если кто проголодается, то всегда можно поесть. А сейчас нет его там. Наверно на сухари все растащили, мы их на батарее сушим. Слушай, а как ты эту ракету сделал? Она говорят с целый дом была. Метров тридцать.
–Нет, вранье это все, – Глеб задумался вспоминая и стараясь понять что же все-таки произошло в подвале его дома, – три метра в высоту, метр в диаметре. Двигатели, боеголовка, вот и все. Понимаешь, мне всегда нравились ракеты, как они взлетают и уходят в небо. Самолеты просто летят, они держатся крыльями за воздух, а ракеты, они свободны и летят туда, куда захотят. А что еще писали про запуск в газетах?
–Да я только «пионерку» читал, – как бы оправдываясь ответил Кира, – там говорили, что ты хотел сделать красивый фейверк к началу каникул, но перестарался. «И тем не менее»…, как это там писали?… а вот вспомнил: «техническое творчество детей надо поддерживать и помогать им учиться». Но в той же статье говорилось, что нельзя делать это бесконтрольно иначе можно всякого натворить… ну это я так, вольно пересказываю. Да, повезло тебе, вот бы посмотреть на этот запуск.
–А я его не смотрел. Я в бункере сидел, – задумчиво ответил Глеб. Кира тем временем успел дожевать яблоко и задумчиво вертел огрызок в руках, не зная куда его положить, а потом просто засунул себе в карман пижамы. Затем взял апельсин, очистил его и стал уплетать дольку за долькой.
–Так ты что, не фейверк хотел устроить? – спросил Кира, – а что тогда? Не войну же начать?
–Именно, – Глеб скрестил руки на груди и опустил голову, – я чуть не начал ядерную войну.
–А зачем? – удивился Кира и даже перестал есть, уставившись на Глеба вытаращенными глазами.
–Это… получилось…, – Глеб ушел в себя стараясь отделить реальность произошедших событий от грез и снов, – сейчас сам не понимаю почему, наверно из-за Нелевой, она спровоцировала меня на запуск, хотя неуверен. Но даже если так, то зачем ей это надо? Опять меня подразнить хотела или посмеяться? Нет хватит с меня этих ядерных кошмариков вместе с Нелевой! – последнюю фразу он сказал громко и с ненавистью. Кира невольно отшатнулся от него.
–А кто такая эта Нелева? – спросил он, не совсем понимая о чем идет речь.
–Так, – махнул рукой Глеб, – одноклассница, которая меня ненавидит. И достает при первой возможности. Маленькая, а такая вредная. Но я тоже виноват, что поддался. Надо было в руках себя держать, а я психанул, может даже испугался, вот и запустил ракету, глупо все получилось. Но Нелеву я теперь ненавижу, – он встал с кровати и заходил взад-вперед по палате, – я может и псих, но не идиот и не дурак. Нельзя так человека доводить. Я ей ничего плохого не делал.
