Феникс и ковер - Несбит Эдит (серии книг читать онлайн бесплатно полностью txt) 📗
— Твои бы слова да Богу в уши! — вздохнула мама. — Так или иначе, папа уезжает по делам в Шотландию, и вы остаетесь одни. Надеюсь, хоть на этот раз будете хорошо себя вести.
— Конечно, будем! — незамедлительно выпалила Антея. — А когда состоится базар?
— В субботу в школе, — сказала мама. — А теперь, будь умницой, не приставай больше ко мне! У меня уже голова пошла кругом. Ну вот, я забыла как пишется «коклюш»!
На следующее утро мама с Ягненком уехали, а чуть погодя уехал и папа, и дети остались наедине с кухаркой, которая с виду так сильно напоминала испуганного кролика, что у них просто рука не поднималась подстроить ей какую-нибудь пакость и напугать ее еще больше.
Феникс решил устроить себе маленький отпуск. Он сказал, что сильно переволновался за последнее время и нуждается в недельном отдыхе, во время которого его ни под каким видом нельзя беспокоить. Затем он исчез, и его уже никто не мог найти.
А потому, когда в среду у детей выдался свободный день и они решили оправиться куда-нибудь на ковре, им пришлось обойтись без Феникса. Вечерние полеты исключались ввиду опрометчивого обещания не выходить из дому после шести часов вечера, сделанного маме в трогательные минуты прощания. Правда, в субботу им было разрешено нарушить его и отправиться на базар — но только после того, как каждый до блеска отмоется, наденет свой лучший костюм и основательно почистит ногти заостренными концами деревянных спичек, которые, в отличие от кровопускательных ножниц, не имеют обыкновения залезать под ногти до самого локтя.
— Надо бы повидать Ягненка, — сказала Джейн.
Однако остальные тут жо высказали вполне справделивое убеждение в том, что если они ни с того ни с сего появятся в Борнмуте, то с мамой наверняка сделается нервное расстройство, а то и, не дай Бог, какой-нибудь припадок. После этого они уселись на ковер и принялись ломать себе голову до тех пор. пока она у них и впрямь не сломалась.
— Послушайте! — сказал Сирил. — Я кажется, придумал. Уважаемый ковер, перенеси нас, пожалуйста, туда, где мы сможем увидеть маму с Ягненком, но никто не сможет увидеть нас.
— Кроме Ягненка! — успела добавить Джейн. В следующее мгновение дети изо всех сил старались побороть дурноту, вызванную ощущением падения вверх тормашками. Они сидели на ковре, разложенном поверх другого ковра — ковра из коричневых сосновых иголок. Над головами у них высились кроны собственно сосен, а рядом с ними весело проистекал зажатый меж двумя высокими берегами ручей. Немного поодаль, на том же сосновоигольчатом ковре, сидела и, сняв шляпу, нежилась в лучах не по-ноябрьски яркого солнца мама. И еще там был Ягненок — блеющий от счастья и совсем не собирающийся кашлять Ягненок.
— Ковер обманул нас, — мрачно произнес Роберт. — Мама увидит нас, как только повернет голову.
Но верный ковер не подвел детей и на этот раз.
Не успел Роберт закончить своего мрачного пророчества, как мама повернула голову, посмотрела на них в упор и ничего не увидела!
— Мы стали невидимками! — прошептал Сирил. — Вот это приключеньице!
Однако девочкам это приключеньице вовсе не понравилось. Им было не по себе от того, что мама смотрела прямо на них и при этом хранила столь безразличное выражение лица, словно их вовсе и не было на свете.
Мне это не нравится, — сказала Джейн. — Мама раньше никогда на нас так не смотрела, * нее такой вид, как будто она нас вовсе не любит… как будто мы не ее милые детки, а чьи-то чужие… как будто ей все равно, есть мы тут или нет!
— Это просто невыносимо! — добавила Антея со слезами в голосе.
Но в этот момент их увидел Ягненок. Он вскочил на ноги и бросился к ковру, вопя что есть мочи:
— Пантерочка, милая Пантерочка! Ой, и Кошечка, и Синичка, и Бобс! Ой, ой!
Антея поймала его на руки и принялась целовать. К ней тут же присоединилась Джейн. Как девочки ни старались, они не могли удержаться от этого — слишком уж обворожительным маленьким утеночком он был! Как в старые добрые времена, его голубая треуголка съехала на одно ухо, а личико было до бровей перепачкано грязью.
— Я люблю мою Пантерочку! — лепетал он. — И тебя, и тебя, и тебя!
Это был поистине замечательный момент. Даже мальчики позволили себе покровительственно похлопать своего маленького братца по спине.
Затем Антея оглянулась на маму и замерла в ужасе. Да и было отчего — за то время, пока дети развлекались с Ягненком, мамино лицо приобрело устойчивый изумрудный оттенок, а в ее глазах появилось настолько странное выражение, что можно было подумать, что она подумала, что Ягненок сошел с ума. На самом деле, именно так она и подумала.
— Ягненочек, дорогой мой! Иди к своей маме! — закричала она и, вскочив на ноги, бросилась к ребенку.
Ее родительский порыв был настолько быстрым и неожиданным, что, не сообрази невидимые дети вовремя отскочить в сторону, она непременно налетела бы на них, а, нужно вам сказать, натыкаться на то, чего не видишь, является наихудшим опытом общения с привидениями. Так или иначе, но мама схватила Ягненка в охапку и со всей доступной ей скоростью бросилась прочь от соснового бора.
— Давайте-ка полетим домой, — сказала Джейн после минуты удрученного молчания. — Еще немного, и я подумаю, что мама и впрямь не любит нас.
Но сначала они проследили за тем, как мама встретила по дороге одну знакомую леди и, таким образом, оказалась в относительной безопасности. В самом деле, нельзя просто так бросать своих зеленолицых мам посреди соснового бора, где даже медведь не может прийти им на помошь, и отправляться домой, как будто ничего не случилось.
Так вот, когда мама очутилась в относительной безопасности, дети забрались на ковер, сказали: «Домой!» и — фьюить! — оказались в своей детской.
— Откровенно говоря, быть невидимкой не так уж и здорово, — сказал Сирил. — По край ней мере, в кругу семьи. Другое дело, если бы ты был принцем, или бандитом, или взлом щиком!
Затем все четверо с нежной грустью вспомнили дорогое зеленоватое лицо мамы.
— Лучше бы она никуда не уезжала, — вздохнула Джейн. — Без нее дом становится какой-то сам не свой.
— Я думаю, нам нужно исполнить то, чего она хотела, — вмешалась Антея. — Недавно я читала в одной книжке, что «желания ушедших от нас священны».
— Это если они ушли от нас куда-нибудь очень далеко, — возразил Сирил. — Скажем, к коралловым берегам Индии или ледяным пустыням Гренландии, но уж никак не в Борнмут. Кроме того, мы не знаем, чего мама хотела.
— А вот и неправда! — сказала Антея, с трудом подавляя желание удариться в слезы. — Она сказала: «Нужно достать индийских побрякушек для базара». Только она думала, что нам их никогда не достать, и сказала это в шутку
— Тогда давайте отправимся в Индию и наберем их там побольше! — сказал Роберт. — Вот в субботу и полетим!
Наступила суббота, и они полетели.
Феникс был по-прежнему неуловим, так что они просто уселись на свой прекрасный волшебный ковер и пожелали:
— Нам нужно набрать индийских побрякушек для маминого базара. Не мог ли бы ты перенести пас в такое место, где нам их навалят целые кучи?
Безотказный ковер пару раз кувыркнул детей в воздухе и приземлился на окраине изнывающего от зноя индийского города. Дети сразу же догадались, что город был индийский — достаточно было взглянуть на странной формы купола храмов и крыши домов. Кроме того, мимо них сновали толпы самого невероятного люда, среди которого выделялись человек верхом на слоне и два английских солдата, постоянно цитировавших в своем разговоре фразы, а то и целые пассажи, из книг мистера Киплинга. Одним словом, никаких сомнений относительно места их пребывания у детей не возникло. Они свернули ковер, возложили его на мужественные плечи Роберта и смело вступили в черту города. Было очень жарко, а потому им опять пришлось поснимать свои лондонско-ноябрьские пальтишки и нести их в руках.
Улицы города оказались узкими и до нелепого извилистыми. Они были до отказа забиты людьми в нелепых одеяниях, говорящих на самом нелепом языке, который детям только доводилось слышать в своей нелепой жизни.
