Здесь вам не причинят никакого вреда - Жвалевский Андрей Валентинович (читать книги онлайн без TXT) 📗
Мари обдало суховеем.
– Но под деревом еще и вы, – сказала она и моргнула. – И вас больше, чем тени.
Георг наморщил лоб. На лбу образовалась дополнительная тень.
– Я. Тебя. Спасу, – наконец произнес он и от переутомления закрыл глаза. – Я выйду. А ты. Войдешь.
Мари хотела объяснить, что спасать ее не надо, но тут вспомнила, что она ящерица, и подняла лицо к солнцу.
– Как скажете, шеф.
– И не спорь.
– Не буду.
– Вот именно.
– Ага.
– А то вдруг пойдет дождь. Тогда ты не промокнешь. А я… – губы инспектора растянулись в улыбке. С левого уса упала крупная капля пота и зашипела, испаряясь на асфальте. – А я промокну…
Зацокали каблуки. Из подъезда вышла женщина. Над головой она держала бежевый зонтик.
– Зонт, – сказал полицейский пять минут спустя, – гениально! И как я не догадался?
На это курсантка ничего не ответила. Как люди о чем-нибудь догадываются, она примерно представляла, но как они не догадываются, можно было только догадываться. А догадываться, то есть теряться в догадках, Мари не любила.
Позади сдержанно просигналили. Девушка оглянулась. К ним медленно и неслышно, словно крадучись, приближался серый фургон. Эмблема на его двери была тщательно закрашена.
«Вот и спецназ подоспел», – подумала Мари. В городе существовала только одна эмблема, которую тщательно закрашивали, – эмблема Секретного Городского Спецназа. СГС являлся гордостью горожан. О его повышенной секретности знали все от мала до велика, включая средня.
Фургон подкатил к дереву и остановился. Из кабины высунулся знакомый Мари по ночной проверке усач с заклеенными знаками различия. Знаки были не нужны: то, что усатый – командир спецназа, без труда читалось на его бывалом лице.
– Здорово, Георг, – сказал он. – Где объект?
– В кузове… – ответил Георг, – хорошо.
– В кузове? Хорошо. А в каком кузове?
– В твоем кузове. Там хорошо. Там тень…
– Соберись, Георг, – строго сказал спецназовец.
Полицейские посмотрели друг другу в глаза и синхронно пошевелили усами.
– Собрался, – сказал Георг на десять процентов быстрее. – Готов.
– Давай вводную.
– Вводная… – сказал Георг. – Вода… В воде… Воды…
Спецназовец озабоченно посмотрел на Мари.
– Воды хочет, – объяснила девушка. – Перегрелся.
– Но-но, – монотонно произнес старший инспектор. – Я, может, и перегрелся, но котелок у меня еще варит. Вводная. Действовать будем быстро. Но только по моей команде.
«Если Георг с такой скоростью станет отдавать команды, – подумала Мари, – действовать будет поздно».
Зашуршали шины, и улицу заполнили автомобили. Скорая помощь, скорая психиатрическая помощь, патрульный джип, пожарная машина, аварийная газовщиков, броневик химической защиты и еще несколько машин, приезжающих в разных чрезвычайных ситуациях. Приехал даже обмахивающийся крестом священник. Из джипа выскочили двое сержантов, взялись было растянуть ленточку «Не пересекать! Спецоперация!», посмотрели на безмолвную улицу, переглянулись и запрыгнули обратно. Пересекать границу спецоперации сегодня было некому.
Георг обвел новоприбывших мутными глазами, скорчил гримасу и повернулся к Мари.
– Понаехали тут, – уныло сказал он.
Элен сидит на кухне и смотрит на закрытую дверь. За дверью коридор, в коридоре еще одна дверь, в комнату. Как только мама ушла, девочка закрыла все двери и спряталась на кухне. Здесь нет дивана, телевизора и часов, но нет и серванта с вазой.
Конфеты, выданные матерью за примерное съедение супа, лежат на кухонном столе неразвернутыми.
На кухне тихо, только время от времени глухо бормочут водопроводные трубы, а с улицы доносятся звуки подъезжающих машин. В другое время Элен непременно прилипла бы к окну, но сейчас ее интересует только одна вещь. Может ли злой петух ходить по квартире?
Водопроводные трубы, выдав очередную серию утробных звуков, замолкают. Перестают шуметь и за окном. Через какое-то время Элен начинает слышать тиканье часов. Потом за стеной что-то щелкает. Потом еще раз.
Щелк, щелк, щелк.
Так могли бы щелкать куриные когти по деревянной полке серванта.
Наверное, мама права, и ножницы послушным девочкам не страшны. Но про трехголовых петухов с зубами мама ничего не знает.
– Ты уверена? – пожарный посмотрел на Георга. – А сам он об этом попросить не может?
– Не может, – объяснила Мари. – Рот пересох.
Пожарный пожал плечами.
– Ну ладно. Что мне, воды жалко, что ли?
Струя холодной воды из брандспойта произвела чудодейственный эффект. Георг трижды перекувыркнулся, упал, проехал по луже, вскочил, упал, вскочил, выхватил пистолет и энергично прицелился в пожарных. И все это за пару секунд проделал человек, почти превратившийся в мумию! Ну разве не чудо?
Теперь эту волшебным образом появившуюся энергию следовало направить в конструктивное русло.
– К операции по захвату опасного рецидивиста Омордня готова! – отрапортовала Мари прямо в мокрое ухо инструктора.
Через минуту они сидели в спецназовском фургоне над схемой нехорошей квартиры.
– Рассредоточиваемся скрытно, – отрывисто говорил Георг, капая на схему. – Двое у дверей, двое у окна в комнату, двое – у окна на кухню, двое на лестнице страхуют двоих у дверей, двое внизу страхуют двоих у окна в комнату, двое на крыше страхуют двоих у окна в кухню.
Старший инспектор обвел взглядом сосредоточенно смотревшие из прорезей масок глаза бойцов.
– Надеюсь, не надо объяснять, кто какие двое?
– Ребята в курсе, – кивнул командир спецназовцев.
«Вот что значит настоящий профессионал, – уважительно подумала Мари. – А всего-то окатили из брандспойта…»
– Объект может уйти через темные и затемненные места, – продолжил Георг, – поэтому все, что можно, осветить всем, чем сможете. Я войду через дверь и подам условный знак, потому что стар я уже в окна сигать.
– Какой знак? – спросил командир.
– Я скажу: «Вот он, хватайте его» и покажу пальцем. Как там наблюдение?
– Ведется, – сказал самый щуплый (то есть наименее могучий) из спецназовцев и придвинул к Мари и Георгу очень секретное на вид устройство.
Инструктор повернул к курсантке один окуляр, а сам приник ко второму. В зеленых перекрестьях и шкалах дальности Мари увидела часть стены дома с двумя окнами. Затем изображение затуманилось, а когда прояснилось, стены стали прозрачными, открыв комнату и кухню.
На кухне сидел детский скелет.
– Ой, – сказала Мари.
– Резкость убавьте, – посоветовал самый хилый спецназовец.
Изображение поплыло, настроилось – теперь на кухне сидела девочка с торчащими в разные стороны хвостиками косичек.
– Ага… – пробормотал Георг, – ребенок прячется на кухне. Это хорошо. Значит, объект подкарауливает жертву или в ванной – это плохо, его оттуда не выковырнешь, или в коридоре – ни то ни се, или в комнате – это хорошо… Отлично! В комнате. Минутку…
Курсантка вгляделась в комнату и увидела на полке серванта довольно мерзкое существо – что-то вроде трехголового петуха с зубами. Петух прохаживался по полке, злобно поглядывая на пустой диван.
– Вынужден всех разочаровать, – сказал инструктор. – Операция отменяется. Вы свободны.
– В нашей стране все свободны, – сухо ответил командир спецназа. – Кроме тех, кто совершил противоправные действия. Ты мне лучше скажи – мы что, зря сюда по такой жаре перлись?
– Зря, – сказал Георг. – Так твою растак.
– Зря ты так, – сказал командир.
Бойцы уехали молча. Это было очень дисциплинированное подразделение. Остальные чрезвычайные службы недисциплинированно, но слаженно обругали Георга и сердито отбыли.
– Зачем вы их отпустили? – спросила Мари, когда они с инструктором остались одни.
– А зачем они здесь? Нашумят, натопчут, квартиру разворотят. Еще ребенка напугают.
