Гарри Поттер и Орден Феникса - Роулинг Джоан Кэтлин (читать книги полные .TXT) 📗
— Ну уж здесь-то мы обязаны были провалиться, — мрачно пробормотал Рон, когда они поднимались по мраморной лестнице. Только что он заметно поднял Гарри настроение рассказом о том, как подробно описал внешность безобразного мужчины с бородавкой на носу, появившегося в его магическом кристалле, а потом поднял глаза и обнаружил, что это было отражение его экзаменатора.
— Зря мы вообще выбрали этот идиотский предмет, — сказал Гарри.
— Что ж, зато теперь мы наконец сможем от него отказаться.
— Да, — согласился Гарри. — Не надо больше прикидываться, будто нас волнует, что произойдёт, если Юпитер с Ураном окончательно рассорятся.
— А я больше не стану переживать, если чайные листья у меня в чашке будут твердить: «Умри, Рон, умри!» — просто возьму да и выкину их в мусорное ведро, там им самое место.
Гарри рассмеялся, и как раз в этот момент их нагнала Гермиона. Он тут же оборвал смех, опасаясь разозлить её.
— Ну, по-моему, нумерологию я сдала нормально, — сказала она, и оба друга вздохнули с облегчением. — Пожалуй, до ужина ещё успеем быстренько просмотреть звёздные карты…
В одиннадцать, поднявшись на верхушку Астрономической башни, они убедились, что ночь для наблюдений над звёздами выдалась идеальная — тихая и безоблачная. Окрестности замка купались в серебристом лунном свете, воздух был прохладный, бодрящий. Они настроили телескопы и по команде профессора Марчбэнкс принялись заполнять пустые карты, которые им роздали.
Профессора Марчбэнкс и Тофти ходили среди них, наблюдая за тем, как они определяют точные координаты планет и звёзд, видимых в телескоп. Тишину изредка нарушали только шелест карт, случайный скрип телескопа, поправляемого на опоре, да царапанье по пергаменту многочисленных перьев. Прошло полчаса, потом час, и маленькие квадратики отражённого золотого света на земле внизу стали исчезать один за другим — это гасли окна в замке.
Однако когда Гарри закончил наносить на карту созвездие Ориона, парадные двери замка распахнулись прямо под парапетом, у которого он стоял, и на каменную лестницу и лужайку перед ней хлынул свет. Поправляя телескоп, Гарри взглянул вниз и, прежде чем двери снова закрылись и лужайка опять погрузилась во мрак, успел заметить на ярко освещённой траве чьи-то удлинённые тени — их было не то пять, не то шесть.
Гарри снова приник к окуляру и подстроил его — теперь он наблюдал Венеру. Посмотрев вниз, он приготовился нанести планету на карту, но что-то ему помешало; его перо замерло над пергаментом, он покосился вниз и увидел на лужайке с полдюжины движущихся фигур. Если бы они не двигались и лунный свет не серебрил им макушки, их нельзя было бы различить на фоне тёмной земли. Даже на таком расстоянии походка того, кто возглавлял шествие — его фигура была самой коротенькой, — показалась Гарри знакомой.
Гарри не мог понять, с чего это Амбридж вздумалось отправиться на прогулку после полуночи, да ещё в компании пятерых неизвестных. Тут позади него кто-то кашлянул, и он вспомнил, что экзамен в самом разгаре. Он уже успел забыть координаты Венеры. Торопливо прижавшись глазом к телескопу, он снова нашёл её и снова собрался нанести на карту, как вдруг его слух, напрягшийся в ожидании необычных звуков, уловил вдалеке стук, эхом разнёсшийся по пустынной территории школы, и сразу за ним — приглушённый лай собаки.
Он поднял взгляд; сердце его застучало, как молоток. В окнах у Хагрида горел свет, и на их фоне вырисовывались силуэты людей, пересёкших лужайку. Открылась дверь, и он ясно увидел, как порог хижины перешагнули шесть чётко очерченных фигур. Затем дверь снова закрылась, и наступила тишина.
У Гарри засвербило под ложечкой. Он хотел было обернуться и проверить, заметили ли что-нибудь Рон с Гермионой, однако в этот миг к нему подошла сзади профессор Марчбэнкс, и Гарри поспешно нагнулся над картой, украдкой поглядывая в сторону хижины Хагрида. Теперь он уже не поворачивался, боясь, что экзаменаторы подумают, будто он подсматривает в чужие работы. Вошедшие в хижину люди время от времени мелькали в её окнах, заслоняя свет.
Чувствуя, как профессор Марчбэнкс сверлит взглядом его затылок, Гарри снова прижался глазом к телескопу и уставился на луну, хотя определил её положение не меньше часа тому назад, но как только Марчбэнкс двинулась дальше, из далёкой хижины донёсся рёв, взмыв сквозь тьму к самой верхушке Астрономической башни. Несколько соседей Гарри вынырнули из-за своих телескопов и стали всматриваться во мрак в направлении хижины Хагрида.
Послышался суховатый кашель профессора Тофти.
— Пожалуйста, друзья мои, сосредоточьтесь, — мягко сказал он.
Большая часть учеников вернулась к телескопам. Гарри посмотрел налево: взгляд Гермионы был прикован к хижине Хагрида.
— Кхм… осталось двадцать минут, — напомнил профессор Тофти.
Гермиона подскочила и тут же согнулась над своей звёздной картой; Гарри поглядел на свою и заметил, что по ошибке назвал Венеру Марсом. Он наклонился, чтобы исправить надпись.
Снизу что-то громко бабахнуло. Несколько человек дёрнулись от неожиданности и завопили «ай!», наткнувшись глазом на свои телескопы.
Дверь Хагрида распахнулась настежь, из хижины хлынул поток света, и они ясно увидели на пороге массивную фигуру хозяина — он ревел от ярости и потрясал кулаками, а шестеро человек вокруг, судя по тонким красным лучикам, которые они направляли в его сторону, пытались сразить его Оглушающим заклятием.
— Негодяи! — закричала Гермиона.
— Ну-ну, уважаемая! — возмутился профессор Тофти. — Вы на экзамене!
Но никто уже не обращал на звёздные карты ни малейшего внимания. Лучи красного света всё ещё метались около хижины Хагрида, но почему-то словно отскакивали от него: он по-прежнему стоял, выпрямившись во весь рост, и по-прежнему, насколько мог судить Гарри, отбивался от нападавших. Крики и вопли разносились по всей территории школы, кто-то крикнул: «Будьте же благоразумны, Хагрид!»
— Чёрта с два, Долиш! Так просто вы меня не возьмёте! — заревел Хагрид в ответ.
Гарри видел крошечный силуэт Клыка — он пытался защитить хозяина, бросаясь на окруживших его волшебников, но вскоре в него угодило заклятие и он упал замертво. Испустив яростный вопль, Хагрид сгрёб виновника в охапку и отшвырнул прочь; тот пролетел футов десять, грянулся оземь и больше не вставал. Гермиона ахнула, прижав руки ко рту; Гарри оглянулся на Рона и заметил, что он тоже испуган. До сих пор никто из них ещё не видал Хагрида разозлённым по-настоящему.
— Смотрите! — пискнула Парвати, опершись о парапет и указывая на парадные двери замка, которые снова открылись; на тёмную лужайку опять пролился свет, и к хижине лесничего устремилась ещё одна высокая чёрная фигура.
— Это безобразие! — взволнованно воскликнул профессор Тофти. — Осталось всего шестнадцать минут!
Но ребята пропустили его оклик мимо ушей: они наблюдали за новым участником событий, со всех ног мчащимся к месту, где разгорелась битва.
— Как вы смеете! — крикнул этот человек на бегу. — КАК ВЫ СМЕЕТЕ!
— Это МакГонагалл! — прошептала Гермиона.
— Оставьте его в покое! Немедленно! — раздался в темноте голос МакГонагалл. — По какому праву вы на него нападаете? Он не сделал ничего, что могло бы послужить…
Гермиона, Парвати и Лаванда дружно завизжали: люди у хижины послали навстречу декану их факультета не меньше четырёх Оглушающих заклятий. На полпути между хижиной и замком красные лучи угодили в неё — на мгновение фигура МакГонагалл словно осветилась изнутри зловещим красным светом, потом ноги её оторвались от земли, она упала навзничь и больше не шевелилась.
— Разорви меня горгулья! — воскликнул профессор Тофти, который, по-видимому, тоже успел совершенно забыть об экзамене. — Без всякого предупреждения! Это возмутительно!
— Трусы! — взревел Хагрид. Его слова были хорошо слышны на верхушке башни, и после этого возгласа в замке снова вспыхнуло несколько окон. — Жалкие трусы! Получайте! Вот вам!
