Серебряное крыло - Оппель Кеннет (читать книги полностью TXT) 📗
В джунглях люди почитали Зотца. Они приходили к королевской пещере, приносили ему дары — пищу, цветы и блестящие диски из металла и просили для своих детей долголетия, силы и здоровья.
А здешние люди… Он сердито покосился на кольцо на предплечье. Знак пленника. Это было унизительно. Когда он освободится и вернется в королевскую пещеру, то попросит Зотца покарать их.
Особенно этого Человека. Высокого, с длинными руками и ногами, одетого в белый халат. У него были черные волосы и неопрятная борода. Один глаз всегда наполовину закрыт, и это придавало его лицу сонное выражение. Но это впечатление обманчиво — глаза были ясные, зоркие и внимательные. Иногда Человек зажигал яркий свет прямо перед Готом; бывало, заходил в искусственные джунгли, тыкал Гота острой палкой и будил во время глубокого сна. Но большей частью он просто сидел, невидимый и недосягаемый, по другую сторону стены и наблюдал.
Гот без устали тренировал мощные мускулы грудной клетки, на все три фута разворачивая крылья. У него была большая угловатая голова, покрытая жесткой шерстью, высокие заостренные уши и приплюснутый НОС, выдающийся вперед, словно шип. Глаза большие, немигающие, черные как смола. Длинная морда, пасть, усаженная острыми, блестящими зубами, больше подошли бы зверю, чем летучей мыши. Казалось, его упругое, сильное тело в любую минуту готово напасть и насмерть поразить жертву.
Люди кормили его мышами, жалкими, крошечными созданиями. Мыши уже приелись ему — мягкие, водянистые и совершенно безвкусные. Он жаждал другого.
Больше всего ему хотелось съесть летучую мышь.
Он мечтал снова охотиться по-настоящему.
В искусственных джунглях был еще один узник, летучая мышь по имени Тробб. Их обоих поймали, когда они охотились в одной части джунглей. Готу никогда не нравился Тробб: он не был королевской крови — слабая, жалкая тварь, которая питается объедками, полуразложившейся падалью. Он даже не сопротивлялся, когда люди поймали его.
Гот сразу же пометил свою территорию, загнав Тробба в тесный угол. Время от времени он отбирал у Тробба мышей, не потому что был голоден, а просто чтобы посмотреть, как Тробб, хныкая, кидается наутек. Иногда он подумывал съесть Тробба — так отчаянно ему хотелось полакомиться мясом летучей мыши. Но Тробб был ему нужен. Тробб поможет ему освободиться.
Сегодня ночью он станет свободным.
Со своего насеста он увидел, как Человек приблизился к невидимой стене и открыл потайную дверь. Гот ночь за ночью наблюдал, как он это делает. Сначала он думал, что это и есть путь на волю. Когда за ним никто не следил, он нашел эту почти незаметную дверцу и попытался открыть ее, ударял ее головой, царапал когтями твердую гладкую поверхность. Но ничего не вышло — это было ничуть не легче, чем разрушить всю стену.
Потом, однажды ночью, он почувствовал струю холодного воздуха в джунглях. Немного покружив, он нашел источник этого воздуха. В черном потолке была маленькая металлическая решетка, сквозь которую тянуло свежим воздухом. Гот отчаянно старался протиснуться в одну из ячеек, но он был слишком крупный и не смог этого сделать. Быстрее и проще сделать это с чьей-то помощью.
— Ты хочешь выбраться отсюда? — спросил он однажды своего соседа.
— Конечно, — робко ответил Тробб. — Но как?
— Делай, что я скажу, и скоро мы окажемся на свободе.
Теперь каждую ночь, когда люди уходили, две летучие мыши подлетали к решетке и зубами и когтями отковыривали кусочки бетона и пластика вокруг нее. И с каждым днем решетка держалась все слабее.
Человек положил на землю около дюжины мышей, вышел и крепко запер дверь. Затем он уселся возле невидимой стены и стал наблюдать за ними. Гот ненавидящим взглядом смотрел на него. Почему он не уходит? Неужели что-то заметил?
Тробб уже спустился к мышам и торопливо старался съесть как можно больше, пока не появится Гот. Гот совсем не хотел есть, но знал, что сегодня ночью ему понадобятся силы. Он неторопливо подлетел к Троббу и оттолкнул его. Он ел быстро, иногда разрывая мышей на куски резкими движениями челюстей, иногда проглатывая целиком.
— Возвращайся на свое место и притворись спящим, — шепнул он Троббу.
Насытившись, он взлетел на ветку и повис вниз головой, как будто тоже уснул. В ожидании он тешил себя мыслями о том, как вырвется на свободу. Он вернется в джунгли и вновь соединится со своей семьей. Его будут славить как великого героя, который освободился из Человеческой тюрьмы!
Наконец Человек встал и ушел, за невидимой стеной стало темно. Гот снялся с насеста.
— Давай! — скомандовал он Троббу.
Вместе они взлетели к потолку и вцепились когтями в металлическую решетку. Они тянули ее изо всех сил, пытаясь оторвать, но решетка держалась крепко.
— Просунь сквозь нее крылья! — приказал Гот.
Вдвоем они продели крылья сквозь ячейки и снова потянули, но решетка по-прежнему не двигалась с места.
Тогда они опять вцепились в нее когтями и яростно замахали крыльями. На шерсть Гота и Тробба посыпалась пыль.
— Сильнее! — рычал Гот. — Сильнее, если хочешь выбраться отсюда!
Наконец Гот с облегчением почувствовал, как решетка поддалась, осыпав их обломками бетона. Это оказалось труднее, чем он предполагал, его крылья угрожающе изогнулись. Гот и Тробб рванулись назад — решетка падала прямо на них. Тробб сумел вывернуться из-под нее, а когти Гота застряли в узких ячейках.
— Зотц! — воззвал он.
И тут же когти освободились, и он отпрянул в сторону. Решетка рухнула на влажную землю.
Гот вцепился в лиану, стараясь унять бешено бьющееся сердце. Зотц пришел к нему на помощь.
— С тобой все в порядке? — услышал он голос Тробба.
— Только не благодаря тебе.
Гот подлетел к отверстию, уцепился за край и просунул в него голову. Прохладный, свежий ветерок скользил по его гладкой шерсти. Гот не учуял в нем знакомых запахов, но все равно это был вестник свободы. Он послал звуковой сигнал, и вернувшееся эхо превратилось в картину в его сознании.
Впереди была металлическая труба, поднимающаяся вверх. Она была слишком узкая, чтобы он мог расправить крылья во всю ширь, а стены до того гладкие, что за них невозможно было уцепиться когтями.
— Надо лететь вверх. Тробб заскулил от страха.
— Оставайся здесь, если хочешь, — сказал Гот, карабкаясь вверх. Его тело дрожало от напряжения, он так часто бил крыльями, что их почти не было видно, — пятнадцать, двадцать, двадцать пять взмахов в секунду.
Он поднимался по трубе вверх, как темный дух Подземного царства; челюсти свело от напряжения, в уголках рта пузырилась слюна. Он не слышал ничего, кроме тяжелых ударов собственного сердца. И когда ОН уже подумал, что крылья вот-вот не выдержат, труба сменилась горизонтальным туннелем. Задыхаясь, он упал на его металлическую поверхность.
Но отдыхать времени не было. Повернувшись лицом к ветру, он пополз вперед по гладкому полу, не заботясь о том, сумел ли Тробб подняться за ним. Здесь ток воздуха был сильнее, и Гот снова попытался уловить знакомые запахи джунглей, но тщетно. Неважно — он почти у цели.
Откуда-то издалека доносился странный звук — резкое, ритмичное шарканье, которое становилось все громче: шрт-шрт-шрт-шрт-шрт-шрт.
Гот завернул за угол, и в лицо ему ударил поток воздуха, заставивший его на мгновение зажмуриться. В конце туннеля, за сетчатым экраном, вращались огромные изогнутые лопасти, острые как ножи.
— Что это? — удивленно спросил подоспевший Тробб.
— Думаешь, я что-нибудь знаю о людях? Наверное, какая-то штука, чтобы держать нас взаперти.
— Она изрубит нас на куски!
Гот не обратил на его слова никакого внимания. За этими лопастями виднелась ночь. Он чувствовал ее запахи. Зотц не допустит, чтобы он погиб. Гот внимательно прислушался, сосредоточившись на вращении лопастей. Сетка не помешает, сквозь нее можно пролезть, сложив крылья. Но вот лопасти…
Они вращались по кругу в конце квадратного туннеля, и в углах этого квадрата оставалось небольшое свободное пространство. Гот мысленно прикинул его размеры.
