Гарри Поттер и Дары Смерти - Роулинг Джоан Кэтлин (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .txt) 📗
Гарри отшатнулся. Теперь он увидел источник шума. На полу сжалось в комок существо, похожее на маленького голого ребёнка, но с грубой, шершавой, как будто ободранной кожей; дрожа, оно лежало под стулом, куда его затолкали, как ненужную вещь, чтобы убрать с глаз долой, и тяжело дышало.
Гарри боялся его. Существо было маленькое, хрупкое, израненное, и всё же Гарри не хотелось подходить к нему ближе. Тем не менее он стал медленно двигаться к стулу, готовый отскочить в любую секунду. Вскоре он мог бы уже протянуть руку и дотронуться до ужасного создания, однако не было сил заставить себя сделать это. Он чувствовал себя трусом. Существо нуждалось в утешении, но Гарри испытывал непреодолимое отвращение.
— Ты не можешь ему помочь.
Он резко обернулся. К нему шёл Альбус Дамблдор, высокий, стремительный, в развевающихся тёмно-синих одеждах.
— Гарри! — Дамблдор распростёр объятия. Обе руки у него были целы — белые, без всяких повреждений. — Ты чудный мальчик! Ты храбрый, очень храбрый мужчина! Пойдём.
Гарри, как оглушённый, пошёл за Дамблдором, уводившим его прочь от хнычущего ободранного ребёнка, к двум креслам — Гарри не видел их раньше, — стоявшим поодаль под тем же высоким сияющим куполом. Дамблдор сел в одно из них, Гарри упал в другое, не сводя глаз с бывшего директора Хогвартса. Длинные серебряные волосы и борода, проницательные синие глаза за очками-половинками, кривоватый нос — точно таким он его помнил. И всё же…
— Но вы же умерли, — сказал Гарри.
— Несомненно, — деловито подтвердил Дамблдор.
— Значит… значит, я тоже умер?
— Гм… — Дамблдор улыбался всё шире. — Да, в этом, конечно, весь вопрос… В общем и целом, милый мой мальчик, мне кажется, что нет.
Они смотрели друг на друга. Старик улыбался всё той же сияющей улыбкой.
— Нет? — переспросил Гарри.
— Нет, — сказал Дамблдор.
— Но… — Гарри невольно поднёс руку к шраму на лбу. Похоже, его там не было. — Но ведь я должен был умереть — я не защищался! Я хотел, чтобы он меня убил.
— Вот это-то, — сказал Дамблдор, — видимо, всё и изменило.
Дамблдор лучился счастьем, как светом, как огнём. Гарри никогда не видел человека так явно, так ощутимо счастливого.
— Объясните, — попросил Гарри.
— Но ведь ты уже понял, — сказал Дамблдор, складывая ладони с вытянутыми пальцами.
— Я дал ему убить себя, — сказал Гарри. — Так ведь?
— Да. — Дамблдор утвердительно кивнул. — Дальше!
— Значит, та часть его души, что была во мне…
Дамблдор кивнул с ещё большей горячностью, ободряюще улыбаясь.
— …погибла?
— Несомненно! — сказал Дамблдор. — Да, он её уничтожил. Твоя душа теперь полностью и безраздельно принадлежит тебе, Гарри.
— Но тогда… — Гарри взглянул через плечо на крошечное искалеченное существо под стулом.
— Что это, профессор?
— Этому ни ты, ни я не можем помочь, — ответил Дамблдор.
— Но ведь если Волан-де-Морт применил Убивающее заклятие, — снова начал Гарри, — и на этот раз никто не погиб вместо меня, как же я могу быть жив?
— Я думаю, ты понимаешь, — сказал Дамблдор. — Вернись мысленно назад. Вспомни, что он сделал по своему невежеству, алчности и жестокости.
Гарри задумался, обводя глазами окружающее пространство. Если это и впрямь дворец, то какой-то странный, с рядами кресел, с рельсами там и сям — и при этом здесь не было никого, кроме него самого, Дамблдора и корчащегося существа под стулом. А потом ответ пришёл сам, без малейшего усилия.
— Он взял мою кровь, — сказал Гарри.
— Именно! — ответил Дамблдор. — Он взял твою кровь и восстановил с её помощью своё тело! Твоя кровь в его жилах, Гарри, Защитные чары Лили внутри вас обоих! Он вынудил тебя жить, пока жив он сам!
— Я жив… пока жив он сам? Но я-то думал… что всё как раз наоборот! Я думал, мы оба должны умереть. Или это одно и то же?
Тут его внимание отвлекли стоны и судороги несчастного существа под стулом, и он снова покосился на него.
— Вы уверены, что мы ничего не можем сделать?
— Здесь ничем не поможешь.
— Тогда объясните… ещё, — сказал Гарри.
Дамблдор улыбнулся:
— Ты был седьмым крестражем, Гарри, крестражем, который он создал невольно. Волан-де-Морт сделал свою душу до того хрупкой, что она разбилась вдребезги, когда он совершал эти несказанные злодейства — убийство твоих родителей, покушение на убийство ребёнка. И он унёс из вашего дома даже меньше, чем сам он думал. Он оставил там не только своё тело. Он оставил часть самого себя в тебе, намеченной жертве, которая выжила против всякого ожидания.
А его знания, Гарри, отличались ужасающей неполнотой! Волан-де-Морт не дал себе труда понять то, что не представляло для него ценности. О домовых эльфах, детских сказках, любви, верности и невинности Волан-де-Морт не имеет ни малейшего понятия. Ни малейшего! А что всё это обладает силой, превосходящей его собственную, силой, недоступной никакому волшебству, — эту истину он проглядел.
Он взял твою кровь, полагая, что она придаст ему сил. Он принял в своё тело крошечную часть тех чар, которыми защитила тебя мать, умирая за тебя. Его тело хранит её самопожертвование, и пока эти чары живы, жив ты и жива последняя надежда Волан-де-Морта на спасение.
Дамблдор улыбнулся Гарри. Гарри уставился на него:
— И вы это знали? Знали всё это время?
— Я только догадывался. Но мои догадки, как правило, подтверждаются, — весело сказал Дамблдор.
Они сидели молча, наверное, довольно долго, а существо у них за спиной продолжало скулить и трястись.
— Вот ещё что, — сказал Гарри. — Ещё один вопрос. Почему моя палочка сломала ту палочку, которая была у него?
— Этого я точно не знаю.
— Тогда догадайтесь! — попросил Гарри.
Дамблдор рассмеялся:
— Ты должен понимать, Гарри, что ты и лорд Волан-де-Морт побывали вместе в дотоле неведомых областях магии. Но случилось, я думаю, вот что: прецедентов этому не бывало, и, конечно, ни один изготовитель волшебных палочек не мог ни предсказать, ни объяснить этого Волан-де-Морту…
Волан-де-Морт, как ты теперь знаешь, сам того не желая, вдвойне упрочил связь между вами, возвратившись в человеческий образ. Часть его души по-прежнему находилась внутри твоей, а, желая придать себе сил, он принял в себя частицу самопожертвования твоей матери. Если бы он хоть немного понимал настоящую страшную силу этих чар, он бы, конечно, никогда не посмел и притронуться к твоей крови… Но если бы он мог понять эту силу, он не был бы лордом Волан-де-Мортом и, вероятно, был бы вовсе не способен на убийство.
И вот, связанный с тобой двойной связью, соединивший ваши судьбы так прочно, как ещё никогда в истории не были связаны между собой двое волшебников, Волан-де-Морт нападает на тебя с помощью палочки, имевшей ту же сердцевину, что и твоя. И тут, как мы знаем, произошло нечто очень странное. Сердцевины отреагировали друг на друга совершенно неожиданным для лорда Волан-де-Морта образом, при том что он и не подозревал, что ваши палочки — близнецы.
В ту ночь он испугался больше, чем ты, Гарри. Ты ждал смерти со смирением, и даже с готовностью. На это Волан-де-Морт никогда не был способен. Твоя отвага победила, твоя палочка оказалась сильнее, чем его. При этом между двумя волшебными палочками произошло нечто, перекликающееся с отношениями их хозяев.
Я думаю, твоя палочка впитала в ту ночь часть силы и свойств палочки Волан-де-Морта, то есть в ней появилась как бы крошечная частица самого Волан-де-Морта. И потому твоя палочка узнала его, когда он тебя преследовал, узнала человека, который был одновременно роднёй и смертельным врагом, и выпалила в него его собственным волшебством, волшебством такой силы, какой никогда не было в палочке Люциуса. Ведь в твоей палочке была заключена сила твоей невероятной отваги и сила смертоносных умений Волан-де-Морта. Что же могла противопоставить этому бедная палочка Люциуса Малфоя?
— Но если моя палочка обладает такой силой, как же Гермионе удалось её сломать? — спросил Гарри.
