Воспитание драконов - Дэвис Брайан (лучшие книги txt) 📗
— Мне позвонила мама, — ответил он. — У нас тут возникла проблема.
— Какая проблема?
— Сегодня утром, когда ты поцеловал ее, она заметила, что ты дышишь, как из печки. — Мама показала красный след у себя на щеке, а отец продолжил: — Мы догадываемся, что ты уже и сам обратил внимание, и, наверное, давно.
Билли неловко заерзал на стуле.
— Ну… я… — Он осекся. Ему хотелось выпалить все одним духом, но что-то как будто сжимало ему челюсти.
— Продолжай, сынок, — подбодрила мама, — расскажи нам все.
Билли вздохнул и уставился на свои кроссовки.
— Да, я уже заметил, особенно сегодня. В школе были неприятности. Я хотел помешать Адаму Ларку испортить детектор дыма в туалете, но сам нечаянно взорвал огнетушитель.
Отец подался вперед:
— Взорвал огнетушитель? Как же это случилось?
Билли нагнулся и стал завязывать шнурки на кроссовках.
— Ну, Адам держал зажигалку у сенсора, а я хотел ее задуть. Но почему-то, когда я подул, стало так горячо, что завизжала пожарная сирена. — Билли поднял голову и почувствовал, что в горле растет ком, а глаза наполняются слезами. Он сжимал скулы и гнал их прочь. — Мама, что происходит? Папа?
Отец похлопал ладонью по дивану слева от себя и снова открыл книгу.
— Иди сюда, Билли, я хочу тебе кое-что показать.
Билли подошел и сел, удобно устроившись на подушках, но все же сохраняя дистанцию. Прежде чем поглядеть в книгу, он с трудом сглотнул и обхватил колени руками.
Отец перевернул большую темную страницу с оборванными краями, плотно исписанную плавным почерком.
— Что тебе известно о драконах, Билли?
— Мм… то, что я читал в книгах вроде «Хоббита». Это свирепые летающие ящеры, покрытые чешуей и способные извергать пламя.
— И все?
— Ну, что они копят сокровища и что они злые. Они убивают людей, если те им не подчиняются.
Отец перевернул еще одну страницу, на этот раз медленнее:
— Такими ты себе их представляешь?
Билли снова взглянул в книгу и увидел рисунок, изображавший рыцаря, который бился с драконом. Прекрасное воссоздание напряженной схватки: рыцарь с обнаженным мечом и поднятым щитом и дракон, изрыгающий потоки огня, яростно крушащие щит. Позади рыцаря стояла молодая леди в белом струящемся платье — очевидно, предмет битвы. Хотя он никогда ранее не видел этого рисунка, что-то показалось ему знакомым. Он напоминал ему картину в кабинете директора, но не только. Тут было что-то личное. Билли кивнул, не отрывая глаз от страницы:
— Да, что-то вроде этого.
Отец перевернул еще одну страницу, где было несколько строчек, размещенных посередине, написанных безукоризненно ровным округлым почерком, не вполне каллиграфическим, но с завитушками старинного усердного пера. Буквы складывались в незнакомые и непонятные слова.
— Это стихотворение, — объяснил отец, — сочинил автор рисунка. Он служил оруженосцем у одного из рыцарей короля Артура.
— У одного из рыцарей короля Артура? Рыцарей Круглого стола?
— Нет, не совсем. Этот рыцарь был, без сомнения, самый жестокий. Из-за его свирепости ему не досталось почетного места. Он был помешан на преследовании драконов.
Билли ушам своим не верил. Это звучало как сказка, которую отец рассказывал ему на ночь.
— Значит, драконы и правда существовали? Они и вправду изрыгали огонь и убивали людей, как на картинке?
Отцовские брови нахмурились, на скулах вспухли желваки, но голос оставался спокойным.
— Некоторые драконы погубили много людей, и оттого у всех драконов дурная репутация. Артур снарядил этого самого рыцаря извести их. В то время он не знал о существовании добрых драконов.
— Добрых драконов? — Билли оторвал взгляд от рисунка, чувствуя, как в животе растет твердый ком, и стиснул руками коленные чашечки, словно пытался выжать две губки. — И зачем ты мне все это рассказываешь?
Отец положил ладонь на страницу и пробежался пальцами по строчкам стихотворения.
— Чтобы ты понял. Я прочитаю тебе это стихотворение. Оно было написано на древнеанглийском, но я его перевел и попробовал срифмовать на новый лад. Рифмы не то чтобы идеальны, но вполне близки к оригиналу. Я даже запомнил его наизусть:
Он вернулся на страницу назад, к рыцарю и дракону, и Билли снова стал рассматривать рисунок, на этот раз страстно желая проникнуть в его тайну. Рисунок полностью овладел всеми его чувствами и как будто ожил у него в сознании. Злые глаза дракона сверкали безумной яростью. Билли пристально уставился на эти глаза. Точно! Глаза! Художник изобразил их так же, как рисовал Билли, когда его персонаж был очень зол, — с крохотными белыми точками в центре зрачков. Чем дольше он смотрел, тем больше общего он отмечал: манера рисовать руки людей, листья деревьев, валуны — все напоминало его собственный стиль — не вполне, но довольно для того, чтобы поразить его до глубины души и заставить задуматься над этой еще большей тайной.
Наконец Билли, оторвавшись от завораживающей картины, глубоко вздохнул и посмотрел на отца.
— Пап, и что ты хочешь сказать? Как это связано с моей… э-э-э… проблемой?
Отец тоже глубоко вздохнул и положил ладонь на бедро Билли.
— Я хочу сказать, что один из этих драконов теперь имеет человеческое обличье.
Услыхав это, Билли испытал паническое желание кинуться прочь от руки отца, но остался сидеть неподвижно, уставившись на кисть, лежавшую у него на бедре, на густые волосы, покрывающие ее, и представляя, как она превращается в жуткую клешню с чешуей и когтями. Он задрожал всем телом. Он не мог ничего с этим поделать. Почувствовав, как трясутся его руки и ноги, отец убрал свою ладонь.
Билли попробовал заговорить, но его язык стал тяжелым и неповоротливым.
— Я… я уже знаю, — с трудом промямлил он.
Родители переглянулись, и затем мама удивленно спросила:
— Как? Откуда?
Язык у Билли заворочался, и он, прикрыв глаза, начал объяснять, хотя внутри у него сводило все печенки:
— Меня отстранили от занятий из-за этого происшествия в туалете, так что я рано вернулся домой. Я слышал ваш с папой разговор о драконах. Потом я спустился по водосточной трубе и снова зашел, как будто только что приехал. Я не хотел, чтобы вы узнали, что случилось, по крайней мере не сразу.
— Понятно, — сказал отец.
— Что «понятно»? — Билли открыл глаза.
— Если бы я услышал что-то в этом роде, я бы побежал сдаваться в сумасшедший дом.
— Мне это тоже приходило в голову.
— Что ж, ты проявил мужество, придя сюда, чтоб поговорить с нами, — улыбнулся отец.
Билли опустил голову. Отчего-то ему было трудно смотреть в глаза отца.
— Что-то я не чувствую себя героем.
— Почему же? Сколько других ребят слышат то, что только что услышал ты? И ты не струсил.
Билли хохотнул, но не сводил глаз с собственных рук, которые до сих пор сжимали колени. Пока он размышлял, насколько велик его страх, ему в голову вдруг пришел один вопрос, и он выпалил, заставив себя взглянуть отцу в лицо:
— А ты был добрым драконом?
Отец чуть было не разинул рот от удивления и кашлянул, прежде чем ответить:
— Да. Да, конечно!
У Билли возник еще один вопрос, который сорвался с губ почти против его воли:
— Значит, ты никого не убивал?
Отец медленно закрыл книгу и положил обе ладони на ее темно-коричневый переплет:
— Я думаю, на сегодня с нас достаточно. Тебе и так есть о чем подумать.
Билли ушам своим не верил.
Почему он избегает ответа? Неужели он кого-то убил, а теперь не хочет мне признаться?