Черный альбатрос (СИ) - Крюкова Тамара Шамильевна (книги хорошего качества .TXT) 📗
В это время сетка резко затянулась. Марика ахнуть не успела, как кто-то невидимый вздернул её наверх. Пленённую девочку без особых церемоний шмякнули об землю, точно куль с картошкой.
— Нельзя ли осторожнее? — вскрикнула Марика и снова попыталась ослабить путы, но не тут-то было.
Через ячейки сети девочка увидела, как над нею склонились двое дикарей в одеждах, сшитых из шкур. Лица мужчин были чем-то похожи. На обоих застыло суровое выражение, а резкие черты казались грубо вытесанными из камня. Горцы беззастенчиво разглядывали пленницу. Один из них ткнул в неё пальцем, словно желая удостовериться, что она ему не привиделась.
— Хороший улов, — одобрительно сказал он.
Его сотоварищ молча ухватился за верёвку и поволок Марику по каменистой тропе. Первый горец пошёл следом.
— Ай! Мне же больно! Выпустите меня. Я пойду сама, — попросила девочка.
Вместо ответа конвоир, который шёл сзади, слегка пнул её ногой и снова произнёс:
— Хороший улов.
— Да что с вами! Вы что, не понимаете человеческого языка? Я никуда не убегу. Выпустите меня сейчас же! — приказала Марика.
— Ты и так не убежишь, — мрачно заметил горец.
Марика поняла, что спорить бесполезно. Она сжалась в комок, чтобы сделать удары не такими ощутимыми, но от острых камней было не укрыться. Марика не чаяла, когда эта пытка закончится. Она уже не соображала, где она и зачем. Остались только боль и новые удары о камни.
Наконец всё прекратилось. Марика почувствовала, как путы ослабли. Девочка открыла глаза. Её притащили в пещеру. Несмотря на ясный день, здесь царил полумрак.
— Пить, — попросила девочка, и её сознание снова затуманилось.
Почувствовав на лице брызги воды, Марика пришла в себя. Она лежала на топчане. Над ней склонилась женщина с таким же грубым и суровым лицом, как у мужчин. Женщина поднесла к губам Марики флягу. Девочка жадно припала к воде. Она не успела утолить жажду, когда флягу убрали.
— Очухалась, — с облегчением сказала женщина и набросилась на притащивших Марику мужчин: — Придурки! Идиоты! Вы же могли забить её до смерти! Что, захотелось к идолу? — выкрикивала она, охаживая мужчин чем ни попадя.
Марика с благодарностью посмотрела на свою спасительницу. Она была уверена, что все мучения остались позади. Девочка прикрыла глаза. Всё тело болело. Марика впала в забытьё. Очнулась она от гулкого стука. Девочка не сразу поняла, куда она попала и что происходит. Её подхватили и понесли из пещеры.
День был тёплый и солнечный. Оказавшись на воздухе, Марика с радостью подставила лицо ветерку. Он ласкал прохладными пальцами её щёки и поигрывал прядью волос.
Трое туземцев самозабвенно били в огромные тамтамы. Бой барабанов складывался в своеобразную музыку. Ритм завораживал, и собравшиеся притопывали и прихлопывали в такт. Всё племя встало в круг, Марику втолкнули в середину.
Ноги у девочки подкосились. Она упала бы, если бы её не поддержала женщина, давшая ей напиться. По виду она не уступала в силе мужчинам. Со спины её мускулистую фигуру с крепкими бицепсами можно было принять за мужскую.
— Стоять можешь? — сурово спросила женщина, когда Марика наконец обрела равновесие.
— Да. Спасибо, — сказала девочка.
— Спасибо? За что? — удивилась женщина.
— За твою доброту.
Среди туземцев раздались смешки и шушуканье:
— Лия добрая… Настоящая добрячка…
— Заткнитесь! — прикрикнула на них женщина, которая явно была здесь предводительницей.
Вперёд выступил юноша, чей атлетический торс покрывала шкура леопарда.
— Лия, зачем ты нас затыкаешь? Разве мы пришли сюда не за тем, чтобы повеселиться? — с вызовом спросил он.
В руках у женщины откуда ни возьмись оказался нож.
— Кому тут весело смеяться надо мной? — спросила Лия, не мигая уставившись на смельчака.
Он отвёл глаза, а предводительница обвела взглядом собравшихся. Никто не вымолвил ни слова. Барабанщики продолжали отбивать ритм. Мерный перестук завораживал. Все как ни в чём не бывало снова начали притопывать в такт.
— Ведите! — приказала предводительница.
Круг расступился, и в него пинками втолкнули горцев, которые приволокли Марику в пещеру. В руках они держали грубо сколоченные носилки, устланные шкурой. Лица мужчин были по-прежнему суровыми, но глаза их выражали затравленность и в то же время озлобленность, как у пойманного зверя.
Горцы поставили носилки возле предводительницы. Лия оглянулась на Марику.
— Сегодня твой праздник, — сказала она и кивком головы приказала занять почётное место на носилках.
Не зная местных обычаев, Марика не решилась спрашивать, куда её собираются нести. Она покорно села на носилки.
Горцы направились вверх по широкой тропе. Впереди шли барабанщики. Задавая шествию темп, они продолжали бить в барабаны, подвешенные через плечо на широких ремнях. Следом несли носилки с Марикой. За ними шествовала Лия, а дальше двигались остальные соплеменники. Повинуясь ритму, они беспрерывно приплясывали в такт чётким ударам. Местами тропа сужалась, и тогда идущие выстраивались в цепочку друг за дружкой, но даже на круче никто не прекращал незамысловатого танца.
Марика судорожно вцепилась в перекладины носилок, стараясь не смотреть вниз. От высоты захватывало дух. Девочка предпочла бы сойти с носилок и идти пешком, но боялась нарушить обычай горцев и тем самым обидеть их.
За очередным поворотом дороги глазам Марики открылась залитая солнцем площадка. Она была плоской и достаточно просторной, чтобы на ней уместилось всё немногочисленное племя. С одной стороны площадки высилась гранитная скала, возле которой буйствовали заросли рододендрона, обильно усыпанные бело-розовыми цветами. С другой — зияла пропасть, а за ней открывался горный пейзаж удивительной красоты.
Дальняя гряда тонула в дымке. Её покрытые снегом вершины, казалось, были сродни облакам: столь же лёгкие и воздушные. На ближних склонах росли оливковые деревья. Сверху они походили на кругленьких зелёных овечек, разбежавшихся по долине. Картина выглядела умиротворяющей, и только мерный перестук барабанов добавлял в царящий здесь покой тревожную ноту.
Процессия направилась к скале. Солнце высвечивало изломы гранита, и от этого чудилось, будто на каменной стене вытесан огромный суровый лик. Сама природа-скульптор поработала над этим портретом. Его черты были чем-то похожи на грубые лица горцев.
Барабанщики опустили тамтамы на землю и с новой силой предались музыке. Горцы образовали полукруг и стали подпевать в такт барабанному бою. В гортанных звуках, слетающих с их губ, слов было не разобрать. А может, в их пении и не было смысла, а лишь ощущение сопричастности и раскрепощения.
Марика поднялась с носилок. После опасного перехода по горной круче было приятно ощутить под ногами твёрдую почву.
Музыка набирала темп. Руки барабанщиков мелькали над тамтамами, подобно юрким птицам. Ритм завораживал. Девочке захотелось притопывать и подпевать вместе со всеми.
Лия протянула ей плеть.
— Держи.
Марика в растерянности поглядела на нагайку из сыромятной кожи.
— Зачем? — спросила она у предводительницы.
— Сегодня твой день, — сказала Лия.
— Давай! Давай! Давай! — скандировали горцы, в исступлении предаваясь пляске.
— Что я должна делать? — спросила девочка.
Те, кто стоял ближе и расслышал её вопрос, засмеялись. Лия кивнула в сторону носильщиков Марики.
— Вчера они чуть не забили тебя до смерти.
Марика осознала, чего от неё ждут. Всё это шествие было затеяно, чтобы наказать провинившихся. Девочка легонько, чтобы не причинить боли, ударила сначала одного, потом другого горца и протянула плеть Лие.
Видя подобное небрежение к отмщению, горцы зароптали. Даже барабанщики снизили темп, и барабанная дробь сникла. Лия не спешила забирать плётку. Она уставилась на девочку и с презрением сказала:
— Ты что, совсем не умеешь радоваться?
— Если бы плётка была у меня вчера, я отходила бы их с большим удовольствием, — сказала Марика, кивнув в сторону провинившихся.
