Дырчатая луна (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (электронная книга TXT) 📗
— Зорко!
— Лён!
И оба — во все глаза на генерала. С изумленным вопросом.
— О черт! — генерал вцепился в длинный подбородок. — Штабс-капитан! Какой осел догадался свести их вместе?
— Вы, господин генерал, — учтиво напомнил штабс-капитан. Видимо, он знал себе цену.
— Черт, черт и черт!..
— А собственно, что произошло? — осведомился штабс-капитан.
— Теперь придется давать объяснения...
— Им? Ну и дайте, — усмехнулся штабс-капитан. — Не все ли равно?
— А... да, вы правы... Вот что, друзья мои! — Генерал стоял посреди комнаты. По очереди смотрел на обалдевших Зорко и Лёна. — Значит, так, господа... Я понимаю ваше недоумение. Вы полагали, что идете в два разных штаба. Выполняете задание в пользу разных воюющих сторон...
— Конечно! — звонко сказал Зорко.
— Это естественно. И даже в какой-то степени правильно... Однако шли вы в один Генеральный штаб... Подождите с вопросами, я объясню! — Голос генерала окреп. Возможно, ему не впервые приходилось давать такие объяснения.
Штабс-капитан неопределенно улыбался и смотрел на кресло со шлемом.
Генерал продолжал:
— С тех пор как существует человечество, господа, существуют войны. Можно сказать, что они — такое же проявление стихийных сил, как наводнения, землетрясения, тайфуны. Они были и будут всегда. Но, в отличие от природных явлений, войнами можно управлять. Можно их регулировать и... даже заставить работать на пользу человечеству...
Речь генерала звучала уже с привычной лекционной интонацией. Лён вдруг вспомнил полковника Дана с его приплюснутой головой. И показалось, что они похожи: что голова генерала так же приплюснута, хотя на самом деле она была как огурец.
— ...Именно эту функцию выполняет наш ОГШ — Объединенный Генеральный штаб. Он регулирует взаимодействие противостоящих армий с целью их адекватного... ну, выражаясь проще, чтобы все было в нужных рамках.
— В каких это рамках? — тихо спросил Лён. Он смотрел на Зорко. А Зорко на него.
— В рамках... в таких. Войны — это процесс, необходимый для планеты. Как кровообращение для живого существа. С их помощью можно развивать промышленность, повышать благосостояние тех или других стран, сокращать излишнее население...
Штабс-капитан кашлянул.
Стало тихо.
У Лёна в ушах нарастал комариный писк.
Зорко вдруг опустил глаза. Он стоял, неловко сдвинув колени. И сандалии — носками внутрь. Одной рукой мял кромку коротеньких штанов, другой дергал зеленый матросский галстучек. Этакий насупленный четвероклассник в кабинете у директора школы.
Лён сказал сквозь звон:
— Господин генерал, разрешите вопрос...
— Разумеется, сублейтенант.
«Господин генерал, — хотел сказать он, — значит, когда имперские войска, положив тысячи солдат, берут йосский город и вдруг оставляют его... или когда окруженные повстанцы получают по воздуху неизвестно откуда новейшее оружие, или когда они уходят из окружения невредимыми... Или когда начинаются переговоры, а там бомба... это все ваших рук дело?»
Он сказал короче, по-военному:
— Господин генерал. Следовательно, затяжной и переменный характер боевых действий — результат планов ОГШ?
— В основном и целом это так. Бывают просчеты, но...
— Господин генерал, можно я тоже спрошу? — вдруг звонко перебил генеральскую речь Зорко, не знавший военного этикета.
— Да, мой мальчик...
— А вот если едет автобус, а по нему стреляют из кустов... гранатами... Это, значит, все равно, да?
— Что все равно?
— Неважно, кто стрелял, да? Все равно по вашему приказу?
— Ну, друг мой... мелкие боевые эпизоды не входят в сферу наших задач. Мы занимаемся стратегией. А там уж — на войне как на войне.
— Но война-то — она ваша? Вы ее главные командиры? — Зорко спрашивал непонятным тоном. Будто даже восхищался.
— В общем и целом... — согласился генерал
Зорко опустил руки. Мельком глянул на Лёна. Вытянул губы дудочкой.
— У-у...
Генерал с терпеливым непониманием смотрел на растрепанного мальчика в парусиновой школьной одежонке.
— Что значит твое «у-у»?
— Я думаю, господин генерал.
— О чем же, дитя мое?
Мальчик сказал громко, чисто и честно:
— Я думаю: у-у, какие же вы сволочи.
У генерала дернулся кадык. Но он сдержал себя. Помолчал и кивнул:
— Что же, каждый имеет право на свое мнение. И на такое в том числе. Беда твоя только, что оно несовместимо с... Ну ладно. Штабс-капитан, мы обойдемся без дополнительной проверки. А этого молодого человека — в камеру.
Штабс-капитан шагнул, мягко взял Зорко за плечо. Тот рванулся, отчаянно глянул на Лёна. Лён качнулся к нему. Но штабс-капитан своим телом, как поршнем, вдвинул мальчишку в дверь. И сам исчез. Дверь закрылась быстро и бесшумно. Будто и не было двери. Карта — вот и все...
— Жаль, — сказал генерал. — Это был хороший мальчик. Но вы-то, сублейтенант...
— Что?
— Надеюсь, вы не разделяете детского негодования этого... юного экстремиста?
Сказать, что разделяет, было бы слишком просто.
А комариный писк в ушах опять нарастал.
— Господин генерал, что с ним сделают?
— Ну-у... вы же не ребенок. Вы офицер. И должны понимать, что мы не можем допустить утечки информации.
«Понимаю», — сказал себе Лён.
— Бывают обстоятельства, когда не обойтись без жертв... Взять, например, ваше путешествие сюда. Эта акция стоила жизни капралу Кроху, расстрелянному по сфабрикованному обвинению, и мальчишке-садовнику, который повесился после шомполов...
Качнуло слегка. «Лён, держись...»
— Господин генерал. А можно узнать, в чем суть информации, которую я доставил в Генеральный штаб?
— Что?.. А! В общем и целом можно. Она связана с наблюдением над озоновыми дырами. Нарушения озонового слоя в атмосфере имеют, оказывается, свои закономерности... Наблюдения проводились с двух точек секретными полевыми обсерваториями с помощью новейших приборов. Результаты наблюдений вы и доставили. Выводы сформулированы и сверены. Они позволят возникать эти дыры искусственно — над любым городом, над любым скоплением войск. А без озонового слоя — солнце бесшумное и беспощадное оружие...
«Позволят возникать эти дыры...» — не мог не хихикнуть про себя Лён. — Генерал! Небось, академию кончал...»
— Я понял, господин генерал. И про эти дыры, и про остальное.
— Весьма рад. Я так откровенен с вами, потому что вас рекомендовали именно сюда, в штат ОГШ. Как подающего блестящие надежды молодого гвардейца...
— Благодарю, господин генерал.
— Но, по правде говоря, меня смущает одно обстоятельство. Откуда вы знаете... второго гонца?
— Совершенная случайность, господин генерал. Просто однажды споткнулась судьба...
— Вот как?
— Да, господин генерал.
А теперь помолчать бы хоть четверть минуты. Собрать силы. Напрячь каждую клетку... Пирамиду без помощи шлема уже не восстановить в памяти, но поле, где она жила столько времени, еще не угасло. То напряженное поле, в котором жужжали электрические мухи, — у него ведь с памятью компьютера резонанс... Вот дрогнула, шевельнулась на экране зубчатая мозаика. Много ли надо такой тончайшей схеме... Представь, Лён, что пространство затвердело, сжалось, как сошедшиеся айсберги, крушит каркас пирамиды... там, в невидимых микросхемах приемника... Ну, еще...
Стала мокрой спина, затошнило... Это ничего... Лён вдавил ногти в ладони, задержал дыхание... Мозаика на экране дрогнула сильнее.
Нет, она не исчезла. Она только сдвинулась, между разноцветными зубцами возникли черные щели. Краски потускнели. Теперь это была м е р т в а я картина. Возникло ощущение, что выключи монитор, а потом включи опять — и экран окажется пуст...
— ...А-а-а! — Это из открывшейся двери кинулся к монитору штабс-капитан. — Господин генерал, он же стер запись!
— Что?! Как?! — Генерал начал сутулиться и бледнеть. — Штабс-капитан... Немедленно... вытрясти из этого щенка все снова!
