Бабочка на штанге - Крапивин Владислав Петрович (бесплатные онлайн книги читаем полные версии txt) 📗
Чибис долго шагал молча. Чуть сутулился. Потом сказал, поддавая кроссовками снятый рюкзак.
— А ты… вот и рассказал бы про это отцу Борису.
— Нет, я про это никому… только тебе, первый раз…
Чибис покивал на ходу: понятно, мол. И встряхнулся, перескочил на другую тему:
— Книжку-то японскую не забудь завтра, ладно?
Поздно вечером собралась гроза. Я стоял у окна. Сначала пространство за раздвинутой рамой заполнилось глухой, как черная вата, мглой, в домах почему-то не горели окна, а на улице не стало автомобилей. И прожекторы не светили на колокольню, — наверно, их выключили, опасаясь грозовых разрядов. Ночь пуще прежнего запахла теплой пылью, бензином и клейкой тополиной листвой.
Потом в пространстве что-то щелкнуло. Тьма сделалась прозрачной. Не было проблесков, но прозрачность стала теперь ощутимой, как прохлада. И вдруг ее распахнул моментальный синий свет! Возникли над крышами провалы и выпуклости туч, вспыхнул зеленым костром большой тополь, колокольня засияла белизной… Все это — на миг и в полном беззвучии. Но почти сразу раздался шорох, а воздух как бы качнулся весь разом. Его качание сразу вымело с улицы запахи бензина и пыли. А запах тополей стал сильнее в десять раз. А еще — запах дождя. Дождь накатывал, шуршал каплями, струями. Зашумел наконец потоками. И ка-ак грохнуло! И снова синий свет!
— Ура… — выдохнул я. И вобрал воздух, как включенный на всю мощь пылесос. Взметнулась штора, полетели со стола взъерошенные тетрадки — от сквозняка. Это шагнула в комнату мама.
— Клим! Ты с ума сошел! Закрой окно!
— Ма-а-а! Зачем?!
— Потому что молния может влететь в комнату!
— С какой стати?
— Из-за разницы давления здесь и на улице!
— Где ты про это слышала?
— Была передача в «Мире природы»…
— Ее делали параноики!.. У нас на доме громоотвод!
— Знаю я эти громоотводы…
В этот миг опять шарахнуло. Кажется, прямо над крышей. Вспышка была такая, будто зажглись и тут же разлетелись вдребезги тысячи синих лампочек.
— Ай! Закрой немедленно! — мама зажала уши. — Ты хочешь моей смерти? Если не от молнии, то от инфаркта!..
Я не хотел — ни от того, ни от другого. Этого еще не хватало! Двинул от себя две тяжелые створки пластмассовой («европейской!») рамы. Они чмокнули пазами и сразу отодвинули гул грозы.
— Вот… И опять духотища…
Но духотищи уже не было — влажный ветер успел просвистеть комнату.
— И не вздумай открывать снова, — с облегчением сказала мама. — Подумаешь, храбрец какой…
Я никогда не был храбрецом! Наоборот… Если составить список всего, чего я боялся в жизни, он не влез бы на тетрадный разворот. Я и грозы побаивался, но только под открытым небом. А в родной «каюте» громы и молнии казались мне безопасными — они сверкали и грохотали как бы в ином измерении…
Мама взяла меня за плечи, двинула назад, усадила на постель. Села рядом. При новом громовом ударе прижала к себе плечом. Я снисходительно сказал:
— Теперь-то уж не бойся… Шла бы лучше к Лерке. Она, небось, пищит от страха.
— Она благополучно дрыхнет. Допоздна скакала с подружками в «классики», еле ноги принесла…
— А папа?
— Он еще больше измотанный. Они с Глебом Яковлевичем дорабатывали последнюю серию…
— Все равно она какая-то… не такая. Почему, если парень и девушка любят друг друга, они должны выпендриваться? «Ах, значит, я тебе не нужна? Оставь меня, я все поняла!.. Я уезжаю на Сахалин!»
В ответ на мою дерзость гром снова встряхнул заоконную глубину, однако мама уже не испугалась. Только прижала меня покрепче. И посмеялась:
— Папа, кажется, учел твою критику. Они с Садовским там что-то переделывали…
— Давно бы так… — пробормотал я. — А то строят сюжет на фундаменте из кислой капусты…
— Ну, не папа же строит! Сюжет разработал Глеб Яковлевич, а папа занят лишь редактурой… Ты же помнишь, он два раза хотел отказаться от этой работы, да только… сам понимаешь.
— Понимаю. «Что тогда будем кушать…» Ну и не померли бы…
Мама запустила пальцы в мои отросшие волосы на затылке, покачала мою голову.
— Хорошо, что ты такой…
— Какой?
— Нетребовательный… Другие детки изводят родителей: «Хочу мобильник за двадцать тысяч, хочу горный велосипед, хочу джинсы из Калифорнии…
— Хочу мороженку с клубникой, — хмыкнул я. — Можно, возьму в морозильнике?
— Лера слопала последнюю…
— Я же говорил: клизма…
— Клим! Она — ребенок.
— А я?
Мама посмеялась и снова потрепала мой затылок.
— Мур-р… — отозвался я. И внутри у меня вдруг будто заиграла флейта — ту мелодию, которую сегодня я слышал на выставке кукол…
Насчет нетребовательности мама сказала точно. Я и правда не мог понять, чем калифорнийские джинсы лучше наших местных, фабрики «Восход». Тем, что всяких нашлепок больше? Зато наши легче и мягче, не натирают там ничего… И старый мобильник (отцовский еще) меня устраивал. Ну и пусть без всяких наворотов! Лишь бы слышимость была отчетливая и сигналы без перебоев. А влезать в Интернет через телефон — на фиг мне надо. И копить в мобильной памяти картинки с голыми девицами я не собирался. Этого добра и так полно на всех каналах, ребята правильно сегодня говорили, когда обсуждали Чибиса…
Вот горный велик хорошо бы заиметь! Но… чего прыгать в мечтах выше головы, он стоит, как мотоцикл. И к тому же такой велосипед накладывает определенные обязанности. Надо показывать себя на треке в цирковом сквере, где всякие трамплины, крутые въезды, серпантины. А я… ну, ведь сказано, что не храбрец. Так что пусть уж пока будет старенький «Орленок», я у него до отказа поднял седло и руль…
А вот чего мне хотелось по-настоящему, так это чтобы папа не тянул с покупкой «Мазды». Наплевать, что не новая! Лишь бы скорее в путешествие! Мы давно задумали: как появится машина — сразу в Крым! Папа так умел рассказывать про Черное море, про Севастополь! Он там жил, когда учился в начальной школе, и сейчас любил говорить, что нет лучшего города на Земле…
Я считал, что путешествия — самое замечательное дело в жизни. И я уже успел побывать с родителями и Леркой в разных местах. Даже за границей, в Чехии (от Праги я просто обалдел). А еще мы ездили (только не на машине, а поездом) на Байкал, летали в Питер, в Москву и в Нижний Новгород, к папиным друзьям. Там тоже было здорово. Я только огорчился, что Волга шире нашей Туры. Но потом утешил себя: Волга впадает всего лишь в Каспийское море, а Тура — через разные реки — в Карское море, которое часть Ледовитого океана… Вырасту — буду ездить по всему земному шару!
