Бабочка на штанге (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (библиотека книг бесплатно без регистрации TXT) 📗
— О волшебном сундуке, из которого выйдет живая девочка… Икира, я правду говорю?
Икира молчал. Достал рогатку и целился из неё в пустое небо. Икира никогда не врал, но и друзей не подводил.
— Ну вас… — пробормотал Марко.
— Значит, я угадал… Ты слышал про Пигмалиона?
— Кто такой? — надуто сказал Марко.
— Не слышал… Эх, современная молодёжь… Есть легенда о древнем скульпторе, который силою любви оживил прекрасную статую девушки, которую изваял из мрамора…
— Никого я не ваял! — тихонько взвыл Марко. — Я просто нашёл!.. Ещё и любовь какая-то… Ты пережарился на солнце.
Пек не обратил внимания. Продолжал.
— На этот сюжет написано немало произведений: романов, драм, комедий. У старого забытого поэта есть стихотворение «Пигмалион»…
— Ты набит стихами, как подушка куриными перьями! — Марко своим нахальством хотел отвлечь Пека от рассуждений о любви (пришло же доценту-корреспонденту такое в голову!)
Пек, вроде бы, отвлёкся.
— Я не набит, а лишь слегка начинён. Стихи запомнились, потому что там замечательные рифмы:
Это когда Пигмалион увидел мраморную глыбу, подходящую для статуи… Феб, как известно, бог солнца, щит его — солнечный диск… «Щит златокованый за море… и растекалась на мраморе»… Прекрасно, да? Нынешние стихоплёты должны лопнуть от зависти!
— По-моему, ты это сам сочинил, — заявил Марко, чтобы ещё дальше отвлечь Пека.
— Нет, Пек не сам, — сказал Икира.
— Это написал поэт по фамилии Мей, — объяснил Пек. — Если бы мне обладать подобным даром… Но я не поэт, я прозаик. Вот закончу свою повесть, и вы убедитесь в моем недюжинном таланте.
— А когда закончишь? — поспешно спросил Марко.
— Как только закончится в этих краях волынка с блокадой…
— Ты напишешь всё, как было? — простодушно спросил Икира.
— Да! Там будет и коричневый мальчик, не терпящий всякую неправду, и похожий на морского конька шестиклассник, который очень боится, что кто-то догадается о разных его тайных чувствах…
— Во-первых, уже семиклассник, — сказал Марко. — А во-вторых, попробуй только написать. Про конька и про чувства… Я отправлю жалобу в Нобелевский комитет, и фиг ты получишь, а не премию…
— Тогда я не дам тебе больше кататься на своём мопеде.
— А тогда… тогда… Ладно, не буду отправлять жалобу. Дай мопед. Мы съездим в школу, навестим Володю…
Когда на плюющемся синим дымом драндулете они выкатили на улицу, Икира хлопнул Марко по плечу.
— Отвези меня, пожалуйста, к холму. Там опять запускают змей. А с Володей я виделся вчера.
— Поехали… Щит златой придумал Мей… а Икире нужен змей… Почему я не пишу стихи?
ЗАТМЕНИЕ
Судя по всему, про бежавшего с крейсера матроса знали все ребята на Маячной улице. А может быть, и не только на ней. Слухи-то сочатся, как вода в днище старой шлюпки. Но тайна есть тайна, и кому хочется за болтовню получить ярлык хихилы? Поэтому делали вид, что никому ничего не ведомо. Только самые посвящённые вели между собой разговоры о Володе…
Володя выздоравливал. Он выходил из убежища подышать свежим воздухом. Чаще всего поздно вечером, но иногда и днём, в заросший садик. Здание школы загораживало это место от дальномеров «Полковника Думы»…
В садике и нашёл Марко Володю. Тот укрывался за густыми яблонями и «смолил» сигаретку.
— А я вот наябедничаю доктору Канторовичу, что ты куришь, — пообещал Марко. — Он говорил, что нельзя, а ты…
Володя заулыбался:
— Я больше не буду… А вообще-то на свете столько «нельзя», что каждое не выполнишь, как ни крутись… Где Икира?
— Передавал привет. И усвистал к пацанам, которые запускают с холма нового змея… Потом прибежит…
— Везде ему хочется успеть… — с грустинкой сказал Володя.
— Не всегда… Иногда сядет в уголке, нахохлится и о чем-то думает. Бывает, что целый час… А змей ему нужен, потому что от вибрации нити он получает живую энергию. Так же, как от солнца…
— В соответствии с теорией струн, — вздохнул Володя.
— Что? — вздрогнул Марко.
— Что «что»? — в свою очередь удивился Володя.
— Ты знаешь про теорию струн?
— А кто про неё не знает? Некоторые учёные мужи считают, что из струн состоит вся Вселенная. И не только материальные частицы, всякие там электроны и ядра, но и этакая тонкая материя. Как говорится, духовный мир. Все ощущения, настроения и движения души… Мы в универе в спорах на этот счёт поломали целый лес копий…
— А я думал, что это лишь моя догадка, — признался Марко. — Моя и… ну ещё нескольких человек. — Не знал он: радоваться или огорчаться… Наверно, радоваться. Значит, и его мысли о всеобщем резонансе тоже справедливы.
— Когда о чем-то догадались несколько человек, это быстро становится достоянием человечества, — с оттенком важности заметил Володя. — Только это не всегда приводит к согласию. К пониманию…
— Чтобы получилось общее понимание, надо чтобы все струны зазвучали в резонансе, да? Как в клипере…
— В чем?
— Ну… если хочешь, я расскажу…
Уж с кем, с кем, а с Володей-то у Марко было общее понимание. И он, постеснявшись чуть-чуть, рассказал ему про мечту о звучащем клипере. И о том, как этот корабль будет помогать людям достигать всеобщего согласия…
Володя слушал, не перебивал. А потом сказал:
— Здравомыслящим людям очень захочется обхихикать эту идею. Тем, кому новые модели «Вольво» и «Рено» не в пример интереснее всяких парусников… Но мы ведь не совсем здравомыслящие, да?
— Да! Женька говорит, что во мне «ни капли здравомыслия»…
— Старшие сестры всегда правы… Но у них своя правота, а у младших братьев своя… А под бушпритом будет фигура Прыгалки, да?
— Как ты догадался?!
— Ох как трудно догадаться…
— Ты чем-то похож на Пека, — насуплено сказал Марко. — Начнёшь ему о чем-то говорить, а он уже всё знает наперёд.
Володя не стал спорить.
— Да, в чем-то мы похожи. Резонанс в мыслях порой удивительный… Кстати, Пек обещал, что скоро займётся моей переправкой на континент…
— Жалко, что уедешь…
— Расставаться всегда жалко… Потом вспоминаешь и спохватываешься: столько вопросов, которые не успели обсудить… Знаешь что?
— Что? — почему-то встревожился Марко.
— Я сейчас тебе скажу… может быть, не очень приятную вещь, но… надо, чтобы от кого-то ты её услышал. Чтобы потом не было в жизни всяких кораблекрушений…
— Говори, — хмуро велел Марко.
— Я о клипере. И о тебе. Случается всякое. Мечтает человек о волшебных парусах, а потом приходится идти механиком на траулер или диспетчером на местную электростанцию… И тут главное знаешь что?
— Что?
— Главное, чтобы человек не терял свой корабль ни в каких обстоятельствах. Чтобы клипер всегда жил у него внутри. Тогда струны будут звучать всю жизнь.
Потом оба с минуту молчали.
Володя повозился на скамье. Морщась, потрогал плечо.
— Кажется, я чересчур пафосно высказался…
— Как по книжке, — согласился Марко.
— Ну и что?! Книжки всегда полезны. Без них какая была бы жизнь?
— Паршивая… Только я… прежде, чем податься в механики, всё же постараюсь построить клипер.
— Молодец…
— С Прыгалкой под бушпритом, — сказал Марко чуть насмешливо и упрямо.
— Молодец, — ещё раз проговорил Володя. — Дай Бог удачи… А Прыгалку-то когда принесёшь? Обещал показать…
— Скоро. Вот закончат Пиксель и Топка мастерить площадь, тогда мы и покажем. Чтобы все было в резонансе… то есть в гармонии и композиции. Это они так говорят…
Топка и Пиксель мастерили площадь старинного города не спеша и со вкусом. Не хотели торопиться, их радовал сам по себе творческий процесс. Они разогревали в тёплой воде пластилиновые бруски, потом лупили ими о доски и о собственные, похожие на печёные яблоки колени, разминали в ладонях, делили на мелки кусочки. Из кусочков они выкладывали мозаику желтовато-серых и коричневых цветов. Плавные изгибы орнамента напоминали те, что есть в альбоме про искусство Эллады. Альбом Топка и Пиксель изъяли у Икириной мамы в библиотеке на «некоторое неопределённое» время. В чем и расписались…
