Бабочка на штанге (сборник) - Крапивин Владислав Петрович (библиотека книг бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Ты… очень годишься…
«Скорее уж я не гожусь. Потому что ты смелее, честнее, добрее…»
— И совсем ты не маленький, а такой же, как я… три года назад. Какая разница…
Икира опять глянул прямо. Локти дрогнули и затвердели.
— Тогда… значит «да»?
— Да.
— Тогда… давай?
— Давай. Помнишь слова?
Икира кивнул так, что спутанные локоны слетели на лицо, он рывком головы отбросил их. И снова глянул Марко в лицо.
Оба сказали разом:
Вот и всё. Был просто Икира, а теперь…
Марко крутнул Икиру, посадил рядом. Встряхнул. Но тот всё ещё был напружиненный и словно чего-то ждущий. Помусолил палец, потёр царапину на запястье. Быстро глянул сбоку:
— Я боялся… вдруг ты не захочешь…
— Зря боялся…
А что ещё сказать? И Марко спросил:
— Икира… а у тебя ещё с кем-нибудь есть кровка?
Тот удивлённо отодвинулся.
— Нет, конечно! С чего ты взял?
— Ну… я подумал: может со Слоном…
— Не-е… — выдохнул Икира. — Слон слишком взрослый.
— Ну и что? Разве со взрослым нельзя?
Икира опять потёр царапину.
— Слон хороший. Но он застеснялся бы говорить… про божью коровку. Сказал бы, но не всерьёз… А мы ведь всерьёз?
«А ты ведь всерьёз?» — стрункой прозвучал в нем вопрос.
— Само собой, — ответил Марко со спокойной твёрдостью. Как бы поставил точку в этом вопросе.
Но Икира пока не поставил:
— И потом ещё…
— Что? — Марко опять поёжился от беспокойства.
Очень вдумчиво Икира объяснил:
— Это ведь не со Слоном, а с тобой вчера я… Ты спасал человека, а я помогал…
— Мы вместе одинаково спасали… Хочешь молока? Ты, наверно, с вечера ничего не ел.
Икира приподнял коричневые плечики.
— Ну и что? Я почти никогда не ем…
— Как это никогда? Ты чего сочиняешь!
— Я не сочиняю. Мне хватает побегать под солнцем. От его лучей набирается сила…
— Икира! Это правда, или ты…
«Дурацкий вопрос! Он же никогда не врёт!»
— Конечно, правда. Я думал, это все знают…
— Я не знал…
— Я иногда сажусь за стол, жую чего-нибудь, чтобы маму не расстраивать. Но мне это не надо…
— А если зимой?
— Ну и что? Выскочу на двор без рубашки, поверчусь немного, мне хватает…
— Слушай, а ты случайно, не пришелец? Может, мама тебя нашла в зарослях? Помнишь кино про звёздного мальчика?
Икира засмеялся. Вдруг потянулся, откинулся, лёг на постель, вытянув ноги за спиной у Марко. Потом рассудительно сказал:
— Какой же я пришелец? Я наоборот… весь здешний. Вот как эти камушки… — он тронул свои бусы. — Или травка икира… Мне поэтому и умирать не страшно…
— Ты в своём уме?! — перепугано взвинтился Марко. — Зачем тебе умирать?!
Икира объяснил, глядя в потолок:
— Да ни за чем. Просто иногда думается про такое… Ну, про это ведь все думают. Некоторые боятся… А я не боюсь, потому что всегда останусь кусочком этой земли. Она во мне, я в ней…
«Он где нашёл такие слова?.. Господи, спаси и сохрани его!..»
Марко жалобно спросил:
— А можно я дам тебе по макушке?
— Не-а! — развеселился Икира. — Кровку нельзя обижать.
— Я не для обиды, а чтобы выбить дурацкие мысли…
— Вовсе не дурацкие… Марко, а знаешь, что для меня полезнее всего? Даже полезнее солнца?
— Что? — спросил Марко. Всё ещё сумрачно.
— Нитка от змея. Когда его запускают на горе и дают подержать нитку, я чувствую её дрожание. И от него, как от лучей… во мне…
— Будто струнки звучат в ответ? — осторожно спросил Марко.
— Да! — Икира приподнялся на локтях.
«Ты сам — струнка…» Марко даже перед собой застеснялся этой шевельнувшейся в нем ласковости. И деловито сообщил:
— Надо собираться. На диктант…
Он снял с крючка у двери свои видавшие виды штаны. Хорошо, что на них ни одного бурого пятнышка. Но зато сколько пыли и ракушечной крошки… Марко вышел на травку, отхлопал штаны валявшимся у дверей веником, прыгнул в них, нащупал в кармане медаль. «Джольчик, ты со мной всегда, не найдёт меня беда…» Он пощурился на солнце, вдохнул запахи южного края и вернулся к Икире.
Икира спал, отвернувшись к стене и подтянув к подбородку колени. На коричневом лаке плеча горел солнечный зайчик.
Надо было чем-то накрыть Икиру. Но чем? Потянешь из-под него одеяло — разбудишь. Ладно, всё равно он зябкости не ощущает. И Марко накрыл Икиру мысленно. Большим флагом Свода сигналов — синим с белым прямоугольником посредине. У приморских ребят он считается флагом удачи, потому что обещает скорый выход в море.
«МЫ ДРУЖИЛИ НЕДОЛГО…»
Диктант оказался пустяковый. История про бродячую собаку и двух ребят — мальчика и девочку, — которые эту собаку пригрели. Рассказик не для шестиклассников, а, скорее, для начальной школы…
Кстати, спросили: может быть, кто-то желает писать диктант не на государственном языке империи, а на официальном языке НЮШа? Тогда пожалуйте в соседний класс, к Оксане Глебовне. Желающих оказалось двое…
Да, текст был простенький, но Марко знал, что можно и в таком наляпать ошибок, если думаешь о посторонних делах. И заставил себя забыть все недавние события…
«Эта история случилась в городке, где жили два пятиклассника, Серёжа и Маша…»
Диктовка заняла не больше получаса.
— Вот и всё. Теперь внимательно перечитайте, проверьте и можете гулять. Через два часа придёте узнать результаты…
Вот так! Это в Лицее процесс затянулся бы на сутки: компьютерная сверка, согласования, педагогический совет… А здесь всё, как в прошлом веке — просто и быстро. Но два часа всё же придётся потомиться в тревожном ожидании.
Марко, однако, томиться не стал. Сразу включились в нем прежние заботы и тревоги. «Может, пойти к тёте Зоре, узнать, как дела с Володей? Был ли врач? Что сказал?» Перед Марко возник Икира. Выспавшийся, бодрый и даже в рубашке (в школу пришёл всё-таки). Он будто прочитал мысли своего кровки, сразу сказал:
— Я спрашивал тётю Зорю. Она сказала, что всё в порядке. Он спит…
— Давно спрашивал?
— Ну… с полчаса назад.
— Это давно. Пойдём, спросим ещё…
— Она сказала: «Будете соваться, я вас шваброй…»
— А мы издалека.
Она и увидела их издалека, на школьном дворе. Шваброй грозить не стала, поманила:
— Пошли со мной. Он лежит и всё про вас спрашивает…
Оглянулась, повела их в сарай. Открыла люк.
— Только недолго там, доктор сказал, что у него слабость от потери крови…
Стали спускаться вдвоём. Марко ощутил боязливое замирание. В комнате по-прежнему горела жёлтая лампочка, но теперь у самого потолка, сквозь заслонённое сурепкой оконце пробивался и дневной свет. Пахло ботинками, бинтом и йодом, но не сильно — шуршал у оконца вентилятор.
Володя полулежал. Щеки были такие впалые, что казалось, будто в них тёмные провалы. Глаза блестели. Но голос оказался живым, весёлым даже:
— Подгребайте ближе, братцы, садитесь…
Икира сел у Володи в ногах, Марко на табурет.
Помолчали.
— Да, выволокли вы меня из беды, — сказал Володя уже не так весело. С неловкостью. — Тыщу раз надо повторять спасибо. Да пока дыхалки не хватает…
— Да чего там… — скомкано отозвался Марко. — Это директору надо спасибо говорить…
— Ему — само собой… Сколько народу со мной возится… И вы, и Зоря Павловна, и доктор, и Юрий Юрьевич… Обещают помочь добраться домой, на Север. Когда очухаюсь… Рана-то не тяжёлая, лишь бы не было какой-нибудь заразы…
— Не будет! — звонко пообещал Икира. — В морской воде много йода, она лечит…
Володя улыбнулся в ответ.
— Доктор то же говорил… А тебя как звать-то, хлопчик? Там, на берегу, я не разобрал…
Икира почему-то смутился. И Марко сказал:
— Его зовут Иванко Месяц. Но это так, для школьного списка. А вообще он — Икира. Есть такая здешняя травка.
