Моя тетушка — ведьма - Джонс Диана Уинн (книги онлайн полностью TXT) 📗
Вот тогда-то мы и заблудились. Лес шел то круто вверх, то круто вниз. Ни полей, ни даже моря видно не было, и мы не понимали, где очутились, пока я не сообразила, что ветер всегда дует на берег. Значит, если мы хотим вернуться в Кренбери, надо встать лицом к ветру. Если бы мы этого не сделали, то плутали бы до утра. Я сказала — это колдовской лес и он хочет заманить нас в чащобу на веки вечные. Крис сказал: «Ерунда!» Только, думаю, он тоже здорово напугался: лес был просто жутко пустой и скрюченный.
В общем, по-моему, мы сделали вот что: прошли по всей долине за Кренбери, а потом вдоль холма по другую сторону. Когда мы наконец спустились по крутому склону и увидели внизу Кренбери, то оказались прямо напротив Кренберийского утеса, а сам город был похож на скопление кукольных домиков, выстроившихся полукругом вдоль берега туманного серого пустого моря.
Я подумала, что отсюда город выглядит очень даже симпатично. Крис заметил:
— А как мы, интересно, рельсы-то перешли?! Железная дорога тянется ровнехонько поперек долины!
Как — понятия не имею, но перешли же. Рельсы тоже было видно внизу. Последний большой дом в Кренбери, полускрытый за тем самым холмом, где мы стояли, был у самой железной дороги. Мы решили, пусть он будет ориентиром, и пошли прямо на него. К этому времени понемногу надвигался вечер — еще не темнело, а как будто тихонько тускнело, и все сделалось блеклое и зябкое. Я уговаривала себя, что именно поэтому мне стало так странно. Сначала на крутом склоне было поле, поросшее очень мокрой травой. Ветер стих. Большой дом стоял среди деревьев, но мы подумали, что за ним должна быть дорога, поэтому взобрались на круглый бугорок у подножия холма с полем посмотреть, где она, эта дорога. Бугорок весь порос низкими кустами с длинными упругими ветками, на них набухли большие блеклые почки, и там повсюду вились узенькие протоптанные тропки. Помню, я еще подумала — там хорошо играть. Похоже, на бугорке и правда играли дети. Потом мы забрались на вершину и увидели этих детей.
Они гуляли в саду возле большого дома. Это было скучное здание из красного кирпича — такими часто строят школы. Сад, в который мы заглядывали сверху через ограду, тоже был по-школьному скучный — одна трава и круглые клумбы с вечнозелеными кустами. В саду и гуляли дети — очень тихо и степенно. Это было противоестественно. Ну то есть, разве могут сорок детей вообще не шуметь? Те, которые играли, ни разу даже не крикнули. Большинство детей просто ходили по саду шеренгами по четыре-пять. Если девочки — за ручку. Если мальчики — просто маршировали рядом. И все выглядели одинаково. На самом деле они были вовсе не одинаковые. Все девочки — в разных клетчатых платьицах, у всех мальчиков — свитера разных цветов. У некоторых были светлые волосы, у кого-то — темные, четверо-пятеро детишек чернокожие. И лица тоже различались. И тем не менее они были одинаковые — я понятно объясняю? Они все одинаково двигались с одинаковым выражением на разных лицах. Мы глядели на них. В полной оторопи.
— Клоны, — проговорил Крис. — Иначе быть не может.
— Клоны вроде бы должны быть как близнецы, нет? — спросила я.
— Это секретный эксперимент по созданию клонов, которые не похожи друг на друга, — нашелся Крис. — Ученые добились, чтобы тела у них были разные, а разум один на всех. Сама же видишь.
Эта шутка была из тех, которые на самом деле вовсе и не шутки. Зря он так сказал. Вряд ли дети нас слышали, все-таки мы стояли далеко, но, когда Крис говорил, позади меня из кустов кто-то появился, и я уверена, что он все слышал. К счастью, в этот момент в сад вышла женщина, похожая на медсестру.
— Идемте, дети! — крикнула она. — Уже темнеет и холодает. Все в дом!
Женщина была одной из миссис Ктототам. Когда дети послушно потянулись к ней, я вспомнила, кто это: Филлис Форбс. Хотела сказать Крису, но сначала оглянулась на человека из кустов — мне было неловко, что он тут стоит. Тот куда-то пропал. Поэтому я посмотрела на Криса — лицо у него было белое, изумленное, растерянное и таращилось на меня.
— Ну у тебя и лицо — словно призрака увидел! — сказала я.
— А я и увидел, — отозвался Крис. — Призрака из моей комнаты. Он стоял у тебя за спиной секунду назад.
Тут я бросилась бежать. Не могла заставить себя остановиться. Проломилась через кусты до самого подножия бугорка, помчалась в поле, потом — в другое поле. Помню, как тренькнула колючая проволока, как я вся исцарапалась об изгородь, как на меня из сумерек вдруг уставился неведомый огромный Черно-белый зверь. Думаю, это была корова. Я дико метнулась в сторону, чтобы обогнуть ее, и бросилась дальше. Хотела завизжать, но от ужаса могла только тоненько скулить.
Через некоторое время я услышала, как рядом несется Крис и кричит:
— Мидж, остынь! Погоди! Он же на самом деле совсем не страшный!
Я хотела заорать на него в ответ: «Сам-то небось тоже перепугался!» — но по-прежнему была способна только мяукать по-дурацки.
— Ы! Ы! Ы! — сказала я Крису и помчалась дальше.
Я бежала сама не знаю куда, а Крис гнался за мной и кричал, чтобы я остановилась. Темнело. По-моему, я некоторое время бежала по огородам на задворках Кренбери, потому что там было холодно и ухабисто и я все время спотыкалась о какие-то большие влажные шары, которые делали «хряп» и остро пахли капустой. Ноги у меня тяжелели, словно в страшном сне. Я видела, как сбоку мерцают огни города, а впереди ровно светит оранжевый фонарь, и я рысила к оранжевому фонарю, топая тяжелыми ножищами, грудь у меня ныла, и я скулила — «Ы! Ы! Ы!» — пока Крис не догнал меня, а я внезапно не выбилась из сил.
— Ну ты даешь! — протянул он.
Ему было противно.
Мы стояли возле сетчатого забора у самой автостоянки около вокзала, вся сетка была в росе, и роса мерцала на всех машинах в оранжевом свете. К вокзалу как раз подъезжал, грохоча, поезд. У меня кололо в боку, я еле дышала. Подняла к свету сначала одну ногу, потом другую. Обе стали великанские от налипшей земли и пахли капустой. Мы посмотрели на них — и захохотали. Крис прислонился к забору и стонал от смеха. Я икала и пыхтела, на глаза у меня навернулись слезы.
— Это на самом деле был не призрак, — проговорила я, когда обрела дар речи. — Да?
— Я специально так сказал, чтобы тебя напугать, — сказал Крис. — Впечатляющий получился результат. Соскреби грязь, хотя бы немного. Тетушка Мария всем растрезвонит, что мы утонули, а Элейн устроит маме жуткий разнос за то, что милая тетушка так переволновалась.
Теперь, когда я это пишу, то понимаю: Крис соврал, чтобы мне полегчало. Тогда я этого не понимала, и мне не полегчало. Стоя на одной ноге, я по очереди сняла туфли и оттерла их о сетчатую ограду. Крис тоже оттер ботинки, хотя он запачкался гораздо меньше меня. Смотрел, куда наступает.
Пока мы этим занимались, поезд остановился, и из здания вокзала показались первые пассажиры. Они цепочкой проходили мимо забора под фонарем. На нас они не смотрели. А смотрели они прямо перед собой и шагали одинаково деловито — одинаково унылые и усталые.
— Толпа в час пик, — сказал Крис. — Странно, что тут тоже так бывает. Интересно, куда они все ездят на работу.
— Прямо зомби, — сказала я.
Почти все они были мужчины, почти все — в деловых костюмах. Примерно половина из них строем двинулась в ворота на дальнем конце стоянки. Было слышно, как они шагают — «топ-шлеп, топ-шлеп, топ-шлеп» — по дороге в Кренбери. Другая половина — также ничего кругом не замечая — разошлась по машинам на стоянке. Кругом в одну секунду стало тесно от проезжающих огней и шумно от гудков.
— Зомби, усталые после работы, — сказала я.
— Мужья миссис Ктототам, — сказал Крис. — Миссис Ктототам высосали у них души, а потом отправили в виде зомби зарабатывать деньги.
— А мистеры Ктототамы ничего и не заметили, — подхватила я. — Они уже сто лет как зомби, и никто ни о чем не подозревает.
