Тайна - Страуб Питер (книги бесплатно полные версии txt) 📗

— А у Магды не было друзей?

— Глен не особенно поощрял ее общаться с кем-нибудь без его участия. После рождения Глории Магда вообще перестала появляться на людях. Глен уволил всех слуг — это в то время, когда у всех его друзей были горничные, прачки, кухарки, садовники, — и Магда сама выполняла всю работу по дому и еще ухаживала за ребенком. Как маленькая тихая девочка, которая хочет во что бы то ни стало угодить отцу.

— Значит, у дедушки было практически два ребенка, — сказал Том.

— Он получил то, чего хотел. Большую часть того, чего хотел, — машина медленно ехала по пустому шоссе.

— Тогда почему Магда покончила с собой? Мне кажется, что она тоже имела именно то, чего хотела. Магда осталась наконец без посторонних глаз с любимым мужем и ребенком.

— Глен почти все время оставлял ее одну. Отправляясь в какую-нибудь поездку, он брал с собой Глорию, а Магду оставлял дома. После рождения девочки Магда стала выглядеть на свой возраст. А это не устраивало Глена. Никак не устраивало. Я думаю, он просто потерял к ней всякий интерес.

— Но вы все же не думаете, что в тех слухах, которые ходили относительно ее смерти, была доля правды?

— Ты не мог слышать об этом от Глена, — сказала Барбара.

— Я прочитал это в старых газетах.

— В старых газетах на Игл-лейк? — Том ничего не сказал. — Редактор местной газеты просто сошел с ума. Он был так настроен против приезжих с Милл Уолк, что готов был увидеть кровавые раны, там где их не было и в помине. Возможно, Глен действительно откупился от коронера, чтобы ускорить кремацию Магды, но он хотел избежать лишнего шума вокруг ее самоубийства, а не скрыть убийство. — Том понимающе кивнул.

— Даже люди, которые очень не любили Глена, не думали, что он убил Марту. Этому редактору не стоило совать свой нос в чужие дела.

— Вы весьма снисходительны к моему дедушке, — заметил Том.

— Я была снисходительной к твоему дедушке много лет назад. Я занималась его делами, взяла к себе твою мать, когда Глен попросил меня об этом. Когда-то давно Глен выручил меня из беды. А сейчас я просто работаю на него. Смотрю за домом, и он платит мне за это деньги. И никогда не рассказываю никому о вещах, которые он хотел бы сохранить в тайне, поэтому если ты... — Барбара вдруг замолчала, рассеянно глядя прямо перед собой. Руки ее крепко сжимали руль, сейчас она выглядела старой, сердитой и смущенной.

— Извини, — сказала Барбара, сворачивая к обочине. Остановив машину, она бессильно уронила руки на колени. Эти грубые, покрытые вздувшимися венами руки, казалось, принадлежали не Барбаре, а кому-то другому.

— Дедушка вовсе не просил меня проверять вас, — сказал Том.

— Я знаю, — Барбара откинулась на спинку сиденья.

— Не думаю, чтобы он мог предположить, что мы будем вести подобные разговоры и вообще захотим узнать друг друга поближе. Мой дедушка мыслит совсем по-другому, и такие вещи просто не приходят ему в голову.

— Вот здесь ты прав, — Барбара взглянула на Тома. — А ты не очень похож на Глена, правда?

— Я не знаю его достаточно хорошо, чтобы решить, похожи мы или нет, — признался Том.

— В тебе больше сочувствия к людям. А Глен, я думаю, просто послал тебя сюда, как когда-то меня.

— И как послал мою мать к вам после исчезновения Джанин Тилман.

— Нет, тогда все было несколько иначе. Глория очень привязалась к Джанин, и Глен не хотел, чтобы малышка узнала, что пережила еще одну чудовищную потерю. Думаю, он хотел избавить Глорию от боли и попытался сделать это своим обычным способом — устранив источник этой боли.

Теперь Барбара смотрела на Тома в упор, словно ожидая, что он попытается поставить под сомнение отцовские качества Гленденнинга Апшоу.

— Моя мать ничего не говорила вам о том, что видела человека, бегущего в лес в ночь исчезновения Джанин Тилман? — спросил Том.

— Нет, но если она действительно кого-то видела, тем больше было у Глена причин увезти ее с озера. Разве ты не понимаешь? Глория была очень гневной маленькой девочкой, и Глен, конечно же, не хотел, чтобы ребенку пришлось общаться с полицией.

«Глория была нервной маленькой девочкой задолго до этого лета», — подумал Том, но вслух ничего не сказал.

— А тебе очень интересно знать обо всем, что тогда случилось, да? — Барбара снова завела машину и выехала на шоссе.

— Просто то, что случилось в те дни, имеет кое-какое отношение к тому, что происходит сейчас.

— Но это было такое ужасное время. Есть вещи, которые вообще лучше не знать.

— Я не верю в это, — твердо возразил Том.

Барбара свернула на главную улицу. Было только восемь часов утра, поэтому магазины были еще закрыты, а тротуары почти безлюдны. Возле первого перекрестка Барбара Дин подъехала к тротуару. «Оук-стрит», — прочитал Том на черно-белой деревянной табличке.

— Мой дом стоит на этой улице, — сказала Барбара. — Ничего, если я высажу тебя прямо здесь? — Барбара неожиданно показалась Тому какой-то потерянной и неуверенной в себе. — Я знаю, как ты занят, но, может быть, как-нибудь вечером ты зайдешь ко мне пообедать? Я люблю готовить на двоих, а твое общество очень нравится мне, Том Пасмор.

— С удовольствием, — сказал Том.

— Может быть, я смогу рассказать тебе о чем-нибудь еще из того, что случилось в то лето, когда умерла Джанин. Естественно, оставаясь в рамках лояльности по отношению к твоему дедушке. Не стоит забывать: все, что он сделал, было сделано ради твоей матери.

— Назначьте только день, — сказал Том. Барбара коснулась его руки.

— Так твоя мать рассказывала тебе, что видела человека, бегущего в лес?

— Наверное, это был Антон Гетц. Это просто не мог быть никто другой.

— Это мог быть кто угодно, только не Антон Гетц. Гетц ходил с тростью и сильно хромал. Это была очень романтическая хромота. Антон Гетц ходил очень медленно. Глория могла вообще не видеть ничего такого — у нее было очень живое воображение, и она часто путала вымысел с реальностью.

— Я знаю это, — сказал Том, выходя из машины.

Когда спустя час Том шел по шоссе в обратном направлении, возле него остановился черный «линкольн». Задняя дверь машины открылась, и оттуда вышли двое парней в серых костюмах и темных очках. Один из них был слишком толст, чтобы застегнуть пиджак, а другой, напротив, тощ, как борзая. У обоих были длинные бакенбарды и зачесанные назад, на манер Элвиса Пресли, волосы. Джерри Хазек, тоже в сером костюме, но без очков, вылез из передней дверцы и печально посмотрел на Тома поверх машины.