Роза - Смит Мартин Круз (читаем книги онлайн .TXT) 📗

— Правильно, и профсоюз тоже так считает, — проговорил шахтер. — Эти девки — угроза и рабочим местам, и самим устоям семейной жизни.

— Парламент уже дважды пытался изгнать их с шахтных дворов, но потерпел неудачу, от чего эти женщины стали только еще более бесстыжими. На этот раз мы просто обязаны добиться успеха. Это миссия, возложенная на меня самим Христом.

Блэар подсматривал, приоткрыв тонкой щелочкой глаза. Брови Энршоу топорщились, словно наэлектризованные: казалось, сам Иегова возвел его в помазанники Божьи, разрядив на него одну из своих молний. Жесткой и щетинистой казалась и его борода, а кроме того, из ноздрей и ушей тоже торчали густые пучки жестких волос. У Блэара возникло искушение посоветовать Эрншоу смазывать бороду сливочным маслом, чтобы сделать ее мягкой и ухоженной — женщины Сомали именно так холят свои прически, — но Эрншоу не производил впечатления человека, восприимчивого к новым идеям.

Начинало смеркаться, и проводник прошел по вагону, зажигая лампы. Эрншоу и чета Смоллбоунов старательно штудировали свои Библии. У Блэара слишком сильно колотилось сердце, из-за чего ему не удавалось заснуть, а потому он открыл свой заплечный мешок и вытащил из него пакет, который накануне вручил ему Хэнни. Деньги Блэар изъял еще тогда, не потрудившись даже глянуть на остальное содержимое конверта, состоявшее из двух листов тонкой прозрачной бумаги и фотографии с изображенной на ней командой регбистов. Страницы были исписаны аккуратным мелким почерком человека, привыкшего вести бухгалтерские книги. Блэар посмотрел на подпись в конце: О.Л.Леверетт — тот управляющий, о котором говорил Хэнни. Он вернулся к началу и стал читать.

«Я пишу это письмо как близкий друг преподобного Джона Эдуарда Мэйпоула, который поверял мне многое и исчезновение и длительное отсутствие которого лишили приходскую церковь Уигана и весь город энергичного, сильного духом и верой и решительного человека.

Как викарий нашей приходской церкви, мистер Мэйпоул помогал преподобному Чаббу в выполнении всех приходских обязанностей: отправлении служб, обучении закону Божьему, в работе церковной школы, в посещениях больных и бедных. Мистер Мэйпоул по своей собственной инициативе создал на собранные им пожертвования фонд и основал в Уигане «Дом для одиноких женщин, падших впервые». В ходе именно этой работы он встретил родственную душу в лице дочери епископа Хэнни, Шарлотты. Состоялась их помолвка, вступление в брак намечено на июль нынешнего года. Со времени исчезновения мистера Мэйпоула Шарлотта пребывает в безутешном состоянии. Помимо нее, сильнее всех страдает от его отсутствия местный рабочий класс. Мистер Мэйпоул постоянно навещал беднейшие дома и семьи. И хотя его общественная работа проходила в основном среди женщин, он был настоящим мужчиной, способным выйти на поле в составе команды по регби вместе с самыми крепкими и сильными из шахтеров, бороться честно и с полной отдачей, а если нужно, то и постоять за себя.

Я прошу прощения за то, что дальнейшая часть моего письма будет похожа скорее на рапорт полицейского. Я всего лишь пытаюсь восстановить, чем занимался Джон Мэйпоул 18 января, в тот день, когда его видели в последний раз. После заутрени, которую он отслужил вместо болевшего в тот день преподобного Чабба, мистер Мэйпоул до обеда посещал на дому выздоравливающих. Обедом ему послужили чай и кусок хлеба, которые он вкусил в доме Мэри Джейксон, вдовы. После обеда он провел занятия в церковноприходской школе, отнес продукты в городской работный дом [9] и посетил «Дом для женщин», где наблюдал за занятиями по домоводству и уходу за младенцами. К этому времени закончился рабочий день на шахте. Мистер Мэйпоул поговорил с возвращавшимися с работы шахтерами, приглашая их на церковный вечер, который должен был состояться в следующую субботу в доме приходского священника. Видели, что последней, с кем он говорил, была Роза Мулине, сортировщица угля на шахте Хэнни. После этого Мэйпоула больше никто не видел. Поскольку мистер Мэйпоул часто пил чай в одиночестве, за книгой, и поскольку на вечер того дня у него не были намечены никакие дела, он вполне мог уединиться у себя дома, и это никому не показалось бы странным. На следующий день его отсутствие было замечено не сразу — все привыкли к тому, что он занимается широким кругом дел и бывает во многих местах, — и только уже к вечеру преподобный Чабб попросил меня заглянуть к Джону домой. Я выполнил эту просьбу и сообщил преподобному Чаббу, что, по словам экономки Мэйпоула, его постель оказалась утром неразобранной. Предпринятые после этого попытки полиции выяснить что-либо завершились безрезультатно.

Приходская церковь, семья Хэнни и друзья Джона хотели бы надеяться и ждут, что любые вопросы о его возможном местонахождении будут задаваться в такой форме и расследование будет производиться в такой манере, чтобы тот образ жизни скромного христианина, который он вел, ни в коем случае не оказался бы омрачен каким-либо скандалом или возбуждением общественного внимания.

О.Л.Леверетт,

управляющий имением «Хэнни-холл»».

Фотография была наклеена на жесткую картонную подложку. На фоне нарисованного на холсте сада двадцать игроков в самодельной форме для регби — свитерах и шортах — размещались на снимке двумя рядами: одни сидели, другие стояли. На ногах у игроков была не обычная обувь, а особые тяжелые шахтерские ботинки — клоги: кожаный верх на толстой деревянной подошве. Все игроки были крепкими и сильными, с широкими покатыми плечами, некоторые — с кривыми, как у бульдогов, ногами. Мужчина, сидевший в самом центре первого ряда, держал на коленях мяч, по которому шла сделанная белой краской надпись, объяснявшая, что именно стало поводом для снимка: «Уиган 14 — Уоррингтон 0». По краям заднего ряда стояли два игрока, своим ростом резко выделявшиеся среди других и как будто уравновешивавшие снимок. Один из них, с густой темной гривой, свирепо глядел прямо в объектив. Другой был хорош собой, с безмятежно-спокойными, как у откормленного на убой теленка, глазами. Возле этой второй фигуры была сделанная рукой Леверетта приписка: «Преподобный Джон Мэйпоул». На обратной стороне картонки было выгравировано: «Фотографическая студия Хотема, улица Милгейт, Уиган. Портреты, групповые снимки, стереоскопические изображения».