Эпидемия - Сафонов Дмитрий Геннадьевич (бесплатные онлайн книги читаем полные .txt) 📗
Он снова посмотрел в иллюминатор. Две черные «Волги» были уже совсем близко, и даже если он убедил самого себя в том, что болен, то как быть с этими ребятами? Неужели они тоже поддались внушению?
«Нет, они откуда-то знают, что я болен. Они в этом не сомневаются. Потому и загнали самолет на край взлетного поля. Потому и автобуса нет. Нас никто не собирается встречать. А что это значит?»
Ответ напрашивался сам собой: их отсюда не выпустят. Более того, попытаются сделать так, чтобы никто из пассажиров не попал в город. Во всяком случае, он бы так и поступил на их месте.
«Черт! Может, они не знают, что у меня — ЧИП? Ведь это в корне все меняет!» Кудрявцев посмотрел на стюардессу, неподвижно сидевшую на откидном стульчике. Три белых пятна — лицо и колени. Больше он не видел ничего, никаких деталей.
— Иди к командиру корабля, скажи, что я хочу поговорить с людьми, которые подъехали на машинах, — он достал из внутреннего кармана удостоверение в красной кожаной обложке. — Видишь? Сотрудник… Кудрявцев Николай Владимирович. Поняла? Запомни! Мне ничего от вас не нужно, я просто хочу с ними поговорить.
Он убрал удостоверение обратно в карман и поправил галстук.
— Это мои коллеги, ясно?
— Угу… — девушка кивнула, но Николаю показалось, что она ему не поверила.
Он положил чемоданчик на сиденье и присел перед ней на корточки.
— Ну пожалуйста. Я не опасен. Я же тебе не угрожаю…
Он сам не верил в то, что говорил; наверное, поэтому его слова звучали неубедительно. Он был очень опасен, и если называть вещи своими именами, то эта несчастная девушка была уже обречена. В тот момент, когда он выдохнул на нее, ее личный таймер начал обратный отсчет последних часов жизни.
— Иди, милая, иди… — он ободряюще потрепал бортпроводницу по круглой белой коленке, думая в эту секунду совершенно о другом: насколько эффективен ЧИП-66 в первые часы после заражения?
«Он лежит рядом с сердцем. Сердце прокачивает весь объем крови, содержащейся в организме. Значит, сигнал постоянно действует на вирус…»
Слабое утешение. Если вирус (хотя бы один!) уже успел встроиться в клетку, то он будет реплицироваться в активной форме… Стало быть…
«А если еще не успел?» Стюардесса поднялась и, покачиваясь, пошла к кабине пилотов.
— Передай — Кудрявцев Николай Владимирович. Запомни!
Он проводил взглядом девушку, исчезнувшую за шторкой, и снова прильнул к иллюминатору. Машины встали метрах в пятидесяти от самолета и застыли на краю бетонной полосы. Из них никто не выходил.
Дородный мужчина с багровым лицом, сидевший к нему ближе всех, давно беспокойно ерзал в кресле. Тучность его фигуры удивительным образом сочеталась с быстротой и резкостью движений. Он вдруг воровато оглянулся, перегнулся через подлокотник и, понизив голос, спросил черноволосого:
— Послушайте, что здесь происходит?
Кудрявцев на мгновение оторвался от окошка.
— Операция спецслужб, — строго сказал он. И добавил, обращаясь ко всем, кто мог его слышать. — Наберитесь немного терпения. Сейчас это все закончится.
Ко всему, что имеет приставку «спец», в России относятся с большим уважением. Толстяк понимающе закивал, больше никто не произнес ни слова.
Снаружи накрапывал мелкий дождик. Время от времени «дворники» автомобилей взмахивали, как по команде, очищая лобовые стекла.
«Две машины. Пока две машины. Они еще не готовы. Вряд ли кто-нибудь из них рискнет пойти со мной на физический контакт. Значит, они будут тянуть время. Это в их интересах. А что в моих интересах?»
Николай, не торопясь, перебирал все возможные варианты. «Выбраться отсюда! Выжить!»
Седоволосый мужчина крутил в руках маленькую черную коробочку.
— Вот здесь, товарищ генерал, — референт показал на кнопку включения.
Седоволосый посмотрел на него так неодобрительно, что референт поспешно отдернул руку.
— Надеюсь, они ничего не напутали, и это нам поможет, — сказал генерал, включил прибор и положил его в нагрудный карман. — Какие новости?
— Медицинские бригады приближаются к «Домодедово». Люди на поле спрашивают, что им делать?
Генерал усмехнулся.
— Ничего. Ждать. Тянуть время.
Он и сам пока не слишком понимал, чего от него требует ситуация. В московском аэропорту стоит лайнер с пятьюдесятью восемью инфицированными на борту. Бред! И что прикажете с ними делать? Взрывать самолет и жечь трупы напалмом? Или погрузить людей в автобусы и развезти по больницам?
Конечно, лучше всего ничего не делать. Запечатать этот проклятый самолет и оставить все, как есть, на три дня. А там уже медики в спецснаряжении вынесут из салона холодные тела и подвергнут их обработке.
Но замалчивать три дня подряд подобный инцидент тоже невозможно. И почему все это случилось именно в Москве?
Седоволосый встал, подошел к шкафчику и достал оттуда легкий бежевый плащ, выглядевший скромно, даже простенько: строгая линия, консервативный крой, но подкладка в разноцветную клетку и лейбл говорили о том, что вещица эта совсем не дешевая. Референту, например, такой плащ был не по карману.
— Где мы можем разместить пятьдесят восемь человек? — спросил седоволосый.
— Госпитали, инфекционные больницы… Места найдутся.
— Да, но их еще надо доставить туда. Надо предупредить медицинский персонал, обеспечить режим секретности и так далее.
Референт пожал плечами. У него не такие уж и большие звезды на погонах, чтобы принимать решения. Выполнять указания — еще куда ни шло.
Они спустились по лестнице на первый этаж и вышли во внутренний двор Лубянки. Там их поджидала черная «Волга», как две капли воды похожая на своих сестричек, стоявших на взлетной дорожке «Домодедова».
Референт открыл заднюю дверь, генерал удобно устроился на сиденье. Молодой человек сел впереди, ворота открылись, и машина, включив сирену, резко взяла с места.
Через несколько минут зазвонил радиотелефон. Референт снял трубку, покивал, затем, прикрыв мембрану ладонью, обратился к седоволосому:
— Товарищ генерал, Кудрявцев сам ищет контакта!
— Хм… — генерал почесал подбородок. — Когда мы сможем войти в самолет, не рискуя своими людьми?
