Репетитор - Абрахамс Питер (полная версия книги .txt, .fb2) 📗
— Которое вы писали у Дэви.
— А-а-а… Ну, это был только черновик.
— О чем сочинение? — спросила Линда.
Скотт съел последний кусочек курицы:
— «Макбет».
Секундное размышление, и Брэндон решил, что, оказавшись у себя, немедленно сядет за подготовку к тесту, а потом договорится о новой дате сдачи. Он достал из картонки ролл с яйцом и собрался уходить.
— Я обожала «Макбета», — сказала Линда.
— Да?
— У меня был великолепный учитель. Он знал всю пьесу наизусть.
Брэндон подумал о мистере Монсоне, который убивал в школе время до ухода на пенсию, и о спрятанной в учительском столе книжечке «Макбет в кратком пересказе».
— Круто, — сказал он, потому что на самом деле так думал. Правда, память учителя не особо его впечатлила: однажды, точнее, как раз сегодня Брэндон сам, безо всяких усилий, выучил наизусть слова трех или четырех песен Унки Дета.
— А что за тема? — спросила Линда.
— Тема?
— Твоего сочинения.
В колледже мама специализировалась на литературе. Сколько Брэндон себя помнил, она всегда любила читать и каждый отпуск проводила у бассейна с книгой в руках. Но, Господи, почему именно сейчас? Выхода не было.
— Ведьмы, — сказал Брэндон.
— И что ведьмы? — Мама смотрела на него с тем выражением, которое обычно появлялось у нее, когда в доме собиралась большая компания и начиналась какая-нибудь интеллектуальная беседа.
— Разве мы не собирались обсудить наши дела? — вмешался Скотт.
— Неужели ты не понимаешь, что это — тоже часть проблемы? — Линда посмотрела на мужа.
— Что происходит? — не выдержал Брэндон.
— Просто расскажи о ведьмах. Мне интересно.
Брэндон попытался догадаться, чего от него ждут:
— Ну, они вызывают несчастья.
— Судьба, которая действует на всех персонажей пьесы? Очень многообещающе, Брэндон.
— Спасибо. — Он засунул в рот еще порцию мяса. — Я собираюсь…
— Присядь-ка, — сказал Скотт.
— А?
— Пожалуйста, — сказала Линда. — Это очень важно.
Родители оба были бледны. Брэндон почувствовал страх: бледность, пустая спальня…
— Кто-то болен?
— Нет-нет, дело не в этом, — успокоила его Линда. — Просто присядь.
Все сели за стол: Скотт с одной стороны, Линда — с другой, Брэндон — между ними, лицом к окну.
— Сегодня мы получили тревожную…
— Не очень приятную, — поправила мужа Линда.
— Не очень приятную новость.
Как? Как, черт возьми, это могло произойти?! Неужели позвонили из школы? И все это дерьмо — Дэви и сочинение — просто для того, чтобы опустить его еще больше? Но из школы обычно звонили, только если ты прогуливал постоянно и скатывался на плохие оценки, а у него все было в порядке. Только если… интересно, возможно ли это, что видеокамера на парковке засекла, как машина Дэви проезжала мимо, а потом кто-нибудь решил проверить, были ли они на занятиях? Чертов мистер Крэйнпул — самый отвратительный засранец в школе. Брэндон приготовился к сцене.
— Мы получили результаты твоего SAT, — сказала Линда.
— И что у меня?
— Тысяча девяносто.
Слава тебе, Господи! Брэндон вздохнул с облегчением. Мама, видимо, неправильно его поняла — еще бы, она ведь не знает всего, что сегодня случилось! — она сказала:
— Не надо так расстраиваться.
— Из-за чего?
— Из-за результатов теста.
— Я и не расстраиваюсь. — В эту секунду Брэндон вспомнил, что результаты должны быть известны только на следующей неделе… или в следующем месяце. — Они что, прислали результаты раньше времени? — спросил он, стараясь поддержать беседу.
— Есть номер: если по нему позвонишь…
— Номер?
— Ну да, знаешь, когда разговор оплачивается по кредитке, — сказал Скотт.
— То есть нужно было заплатить?
— Всего тринадцать долларов.
Родители переглянулись. Они что, говорят неправду про эти тринадцать баксов? Или тут что-то еще?
— Вы что, не могли подождать? — Иногда они бывают такими странными.
— Вообще-то это важно, — сказал Скотт.
— Раз у тебя тысяча девяносто, ты входишь только в семьдесят пять процентов.
— Не так уж и плохо, а? — Брэндон пожал плечами.
Что это был за тест? Может, тот, где он случайно пропустил целую страницу вопросов, потому что чувствовал себя разбитым после попойки в лесу по случаю игры со школой Олд-Милла? Или то была геометрия? Несколько месяцев назад? Или только недель? Память отказывалась помочь.
— Во-первых, Брэндон, я хочу, чтобы ты понял, что мы оба — твой папа и я — знаем, что ты очень способный.
— Конечно, у моего сына есть мозги, — усмехнулся Скотт.
— Но иногда даже очень умные дети не знают, что нужно делать, чтобы показать свой ум в такого рода тестах.
Идиотская болтовня. К чему, черт возьми, они клонят? Неожиданно Брэндон почувствовал, что после выпитого пива ему срочно нужно в туалет.
— Ты понимаешь, какая связь существует между результатами SAT и поступлением в колледж?
— Это что, вопрос на сообразительность?
— Эй, — сказал Скотт, — это серьезно.
— Колледж заставляет сдавать SAT, — сказал Брэндон.
— Да, — вздохнула Линда. — Но я имела в виду баллы. Я сегодня изучила этот вопрос. Как ты думаешь, с каким средним результатом SAT принимали в Йель в прошлом году?
— Три тысячи?
— Брэндон, максимальное количество баллов — тысяча шестьсот.
— Значит, тысяча шестьсот один.
— Прекрати! — У Скотта на щеках появились красные пятна. Так бывало всегда, когда он очень злился.
— Тысяча четыреста тридцать. — Линда смотрела на сына такими огромными глазами, как будто пыталась его гипнотизировать.
— А кто хочет поступать в Йель?
Линда встала и вышла в гараж. Брэндон услышал, как открылась и сразу же захлопнулась дверца машины. Скотт откинулся на спинку стула, давая себе временный отдых. Линда вернулась, держа в руках несколько толстых книг. «Колледж. Колледж. Колледж» было написано на каждой. Линда открыла одну из них:
— Двенадцать тысяч сорок шесть молодых людей хотели поступить в Йель в прошлом году. Университет принял восемнадцать процентов.
— Повезло им, — сказал Брэндон.
— Или возьмем Браун, — продолжала листать книгу Линда. — Провиденс [6] — хороший город. Четырнадцать тысяч девятьсот подростков хотели поступить. Восемнадцать процентов было принято. Средний балл за устный экзамен — шестьсот девяносто, за математику — шестьсот девяносто.
— Что такого хорошего в Провиденсе? — спросил Брэндон.
— Как насчет «Федерального холма»? Помнишь ресторан, в который мы ходили после соревнования?
— Еда была отвратительная.
— Черт возьми. — Скотт открыл другую книгу на списке университетов и начал вести по нему указательным пальцем, громко читая вслух: — Амхерст: вербальный — шестьсот девяносто восемь, математика — семьсот. Хаверфорд — черт, побери, — вербальный — шестьсот сорок — семьсот двадцать, математика — шестьсот тридцать — семьсот тридцать. Дартмур: семьсот одиннадцать и семьсот сорок. Бостонский Университет! Даже Бостонский, черт возьми! Шестьсот тридцать и шестьсот тридцать два.
Отец посмотрел на Брэндона. С другой стороны с тем же ожидающим выражением в глазах смотрела мама. Вот он — перекрестный допрос.
— А что там про Университет Коннектикута?
— Что ты имеешь в виду? — спросил Скотт.
— Ну, вы оба там учились.
— В наше время все было по-другому.
— По-другому? Вы оба учились в Университете Коннектикута, и сейчас вы оба хорошо зарабатываете.
— Ты кое-что упустил, — сказала Линда. — Сейчас самое важное — поступить в один из лучших университетов. Знаешь, как на тебя реагируют, если у тебя в резюме стоит Провиденс, или Стэнфорд, или еще что-нибудь такое же? Я каждый день это вижу. Из того, что мы тебе сейчас сказали, ты должен усвоить, что тебе не найдется места даже в Бостонском Университете, если ты и дальше будешь так учиться.
— Хорошо, хорошо. В следующий раз я все сделаю лучше.
