Поиск седьмого авианосца - Альбано Питер (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗

Адмирал Фудзита воздел к небесам сухонький кулачок:

— О богиня Аматэрасу, где ты?!

Резко вильнув, самолет опустился на ВПП и со скоростью 200 миль в час, подпрыгивая как мячик на высоту топа мачты, разбрызгивая горящий бензин, с диким ревом промчался поперек палубы от борта к борту, сметя по дороге кормовой ПУАЗО [4] и две зенитных установки, которые до последней минуты продолжали вести огонь. Потеряв оба крыла, со сплющенным от капота до бомболюка носом «Дуглас» — то, что от него осталось, — закружился на месте и рухнул в море, обдав брызгами белой пены весь правый борт. Прибор управления огнем, 25-миллиметровые зенитные орудия и восемнадцать артиллеристов были разорваны в куски, сожжены и сброшены за борт. Двое страшно обгоревших, но еще живых матросов с ужасными криками корчились на охваченной огнем палубе, обратившейся в настоящее адское пекло.

Фудзита, не потерявший присутствия духа, отдавал приказы вахтенному и в переговорную трубу:

— Стоп машина! Прямо руль! Спасательную и авральную команды — на ВПП! Отключить — повторяю — отключить вентиляционные системы!

Когда в нос Бренту ударил едкий смрад от горящего топлива и тошнотворно-сладковатый запах горелого человечьего мяса, он с трудом поборол дурноту. Спускаясь вниз, в «очаг возгорания», он почувствовал на глазах слезы. «Это от дыма, — сказал он себе, — от дыма». — И, овладев собой, вытер лицо носовым платком.

Таку Исикава на средних оборотах осторожно и упорно вел свою поврежденную машину вверх, постепенно набирая высоту — то, без чего не может обойтись летчик-истребитель, — и со страхом поглядывая на искалеченное крыло. Оно было в десяти местах продырявлено пулеметными очередями, однако больше всего Таку тревожила пробоина от 20-миллиметрового снаряда, разворотившего верхнюю часть крыла у самого фюзеляжа. В образовавшемся отверстии он видел лонжерон, тягу элерона, заднюю балку, магазин автоматической пушки и ряды стрингеров. Однако и стрингеры, и лонжероны, хоть и были покрыты черными пятнами сгоревшего пороха, по счастью, совсем не пострадали. Тем не менее зияющая дыра в плоскости крыла не давала развить скорость и лишала самолет маневренности.

Таку скользнул взглядом вдоль правого крыла и едва не вскрикнул от жгучей горечи и гнева. Дым! Едкий черный дым окутывал его авианосец! «Йонага» был охвачен пламенем. Он не мог вернуться и посадить самолет на горящую палубу. Что делать? Вынужденная посадка на воду исключалась — с искореженным крылом это немыслимо. Прыгать? Но самолет еще слушается руля. Остается Токийский аэропорт. До него только сорок километров. Да, это единственный выход. Таку развернулся в сторону города.

Там, над бескрайним мегаполисом, продолжался воздушный поединок, и столбы черного дыма висели над самым центром Токио. Таку вдруг заметил в зеркале заднего вида мелькнувшую позади черную тень с белым обтекателем втулки винта. Ага, значит, «Мессершмитт» не улетел, а развернулся с набором высоты и теперь атаковал его сверху из-под облаков.

Таку взял ручку на себя, нажал на левую педаль, бросив «Зеро» в почти отвесное пике. Машина еще была послушна, крыло держалось, хоть и тянуло истребитель влево. Пробоина становилась шире, от обшивки отлетело еще несколько алюминиевых лоскутьев.

«Мессершмитт» был всего в ста метрах и стремительно приближался, поливая «Зеро» свинцом. Остается одно, только одно. Таку резко взял ручку на себя, дал правую и сейчас же — левую педаль, вынырнув из пике.

«Мессершмитт» попытался повторить этот маневр, но его машина была на целую тонну тяжелее «Мицубиси» и пронеслась мимо, продолжая вести огонь. «Зеро» получил смертельную порцию 13-миллиметровых пуль, прошивших капот, в клочья разнесших приборную доску и бархатный мешочек с талисманом. Два 20-миллиметровых снаряда разворотили обтекатель, снеся головки трех цилиндров. Мотор соскользнул с опоры, выбрасывая брызги масла, пламя и дым.

Таку поспешно выключил зажигание. Боковое скольжение! Но самолет уже не слушался руля. Штопор! Таку ничего не видел — и лобовое стекло и очки были залиты маслом, покрыты копотью.

Пробившееся пламя поползло по полу кабины, подбираясь к его ногам. Затлел левый сапог. Таку сорвал с себя шлемофон и кислородную маску, стал сбивать пламя, потом откинул фонарь, и, как всегда, в первое мгновение его ошеломил свист ветра и грохот. Он рывком освободился от привязных ремней, ухватился за край кабины, оттолкнулся ногами от пола, стараясь одолеть центростремительную силу, прижимавшую его к самолету.

Рукоять меча зацепилась за гребенку кокпита. Таку, вскрикнув от страха и ярости, дернулся, высвободился и высунул голову за лобовое стекло. Бешеный, ветер едва не выдул его из кабины. Таку вдруг замер, и воздух огласился его криком: правое голенище его унта намертво застряло в стальном капкане искореженного рычага управления. Он был прикован к своему истребителю, впившемуся в его тело и тащившему его за собой под бешеный свист ветра, который бил ему в лицо, выжимал слезы из глаз и ввинчивался в уши, как сирена. Пламя уже обжигало ему ногу. Таку с громким воплем рванулся что было сил и почувствовал, что голенище лопнуло. Нога была свободна.

Внезапно он очутился в другом мире, исполненном тишины и покоя, но вовремя очнувшись от этого мгновенного и блаженного забытья, дернул кольцо парашюта и по негромкому хлопку, похожему на винтовочный выстрел, донял, что над головой у него раскрылся спасительный купол. Он плыл в поднебесье как облако, парил как птица. Внизу в двухстах футах простирался полуостров Босо. А где же «Мессершмитты»? Где сбивший его истребитель? Краем глаза он заметил иглоносую черную тень. «Сто девятый» заходил в смертоносное пике, чтобы добить его. Таку глянул вниз — дома, запрокинутые головы с белыми пятнами лиц, поля и деревья. Много деревьев. Земля, которая еще мгновение назад была так далека, теперь стремительно неслась на него. Быстрыми, резкими движениями он стал подбирать стропы, обезветривая парашют и ускоряя спуск. Пули злобно провизжали мимо.

Me-109 заложил вираж и стал заходить снова. Таку увидел кружащий в небе «Зеро» — великолепный «Зеро» с красным капотом и зеленым обтекателем. Почему он не вмешивается? Почему не отвлечет «мессера»? Мацухара, ты трус! Верхушки сосен и вражеский истребитель летели на него с двух сторон одновременно, пули и толстые ветки хлестнули по нему разом. Долетев до земли, он ударился головой обо что-то твердое с такой силой, что сознание его погрузилось во тьму.

2

На следующий день после того, как атакованный и поврежденный авианосец был отбуксирован в док Йокосуки, где стал на ремонт, разгневанный адмирал Фудзита собрал флагманских специалистов и командиров всех боевых частей на совещание, которое оказалось весьма бурным.

Брент Росс, как младший по званию, занял свое обычное место в конце длинного дубового стола в адмиральском салоне, украшенном висящим на переборке портретом моложавого императора Хирохито на коне. Под портретом стояли адмиральские реликвии — круглое золотое солнце с расходящимися лучами символизировало богиню солнца Аматэрасу («Та, кто сияет на небе»), статуя Будды, по слухам, собственноручно отлитая из золота мучеником Денгио Дайси, маленький храмовый колокол из Нару Тодадзи, сделанная из золота и драгоценных камней композиция, представлявшая Кваннон, Дзизо и Амиду, олицетворявших единство настоящего, прошлого и будущего, жадеитовый конь — символ успеха, тигр из эбенового дерева, полоски на шкуре которого были сделаны из золота, — символ беспощадности к врагам Японии и упорства в защите ее рубежей. Здесь же висели многочисленные золотые и серебряные медали, выбитые в честь славных побед японского оружия.

Оглядев собравшихся, лейтенант Росс подумал, что кое-кого из тех, кто некогда сидел за этим столом, уже нет. Обрел верное блаженство восьмидесятипятилетний капитан-лейтенант Кэндзи Хиронака, которому в Южно-Китайском море осколок тысячефунтовой бомбы угодил прямо в грудь. Командиры групп бомбардировщиков и торпедоносцев подполковник Кэндзо Ямабуси и майор Сако Гакки вместе со своими летчиками сложили головы в кровавых боях против линкоров и крейсеров полковника Каддафи в Малаккском проливе. Старший офицер авианосца капитан первого ранга Масао Кавамото пропал без вести во время тушения страшного пожара, вспыхнувшего на ангарной палубе после того, как тысячефунтовая «зажигалка» прошла сквозь бронированную ВПП как нож сквозь масло. Командир группы истребителей Таку Исикава после неудачного приземления на деревья лежал в госпитале с обожженной ногой и сильными ушибами.