На шаг сзади - Манкелль Хеннинг (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
– Что знали родители Турбьорна о съемках?
– Ничего, кроме того, что молодые собирались сниматься после венчания, но до банкета.
Валландер уронил руки на стол.
– Значит, мы близки к разгадке. Осталось еще немного напрячься.
– Мы и так уже на пределе сил. Ты подумал, что будет дальше?
– Для начала надо перестать думать о своих силах, – сказал Валландер и встал. – В три часа оперативка. Явка для всех обязательна. Пусть Турнберг тоже придет. Займись этим.
Мартинссон кивнул и пошел на выход, но в дверях обернулся:
– Ты и в самом деле хочешь поговорить с моим отпрыском?
– Когда закончим с этим делом, – сказал Валландер. – Обещаю ответить на все его вопросы. И дать померить свою форменную пилотку.
– А у тебя она есть? – удивился Мартинссон.
– Где-то есть. Хотя где именно – понятия не имею.
Валландер вернулся к донесениям. Зазвонил телефон – девушка-референт из приемной разузнала, что все письма, в том числе и для сельской местности, сортируются на Истадском почтовом терминале. Терминал находится на Мейеригатан, прямо за больницей. Валландер записал телефон и поблагодарил. На терминале никто не брал трубку, хотя он выждал не меньше двадцати сигналов. Он собрался было поехать туда – может быть, кто-то просто не хочет отвечать, но потом решил немного подождать. Ему надо было подготовиться.
Когда после обеда Валландер направлялся на оперативку, его не оставляло чувство, что открытого конфликта с прокурором Турнбергом не избежать. Почему, он и сам не знал – если не считать стычки в Нюбрустранде, Турнберг вроде бы не подавал повода к стычке. Дал ли исполняющий обязанности прокурора ход жалобе, написанной «бегущей личностью мужского пола» Нильсом Хагротом, Валландер тоже не знал. Но все равно было ощущение, что с Турнбергом они находятся в состоянии войны.
Когда совещание закончилось, он понял, что ошибается. Наоборот, Турнберг активно поддерживал его, едва между членами следственной группы намечался малейший разлад. Валландер решил, что, пожалуй, поторопился. Может быть, высокомерие Турнберга – всего лишь маска, скрывающая неуверенность?
Совещание Валландер начал с заявления, что в следствии произошел кардинальный поворот. Им надо сосредоточиться на одном вопросе: кто мог знать, когда и где будут происходить свадебные съемки? И ответ на этот вопрос искать надо немедленно, не теряя ни минуты, сразу после оперативки. Все остальное может подождать.
Посыпались возражения. Особенно бурно протестовал Ханссон, утверждавший, что Валландер подгоняет следствие под свою версию. Вполне могло быть, что родители Турбьорна Вернера знали, когда и где будет фотографироваться молодая пара, но успели это забыть в силу возрастных причин. У Малин и Турбьорна было много друзей, это утверждают почти все. Кто-то из них тоже мог знать. Ханссон подчеркнул, что, возможно, Валландер и прав, но на этом этапе следствия не стоит класть все яйца в одну корзину.
Именно в этот момент и вмешался Турнберг. Он говорил очень четко и сжато. По его мнению, на этом этапе следствия Валландер совершенно прав: в ближайшие дни или даже, может быть, часы необходимо узнать, кто мог знать время и место съемок.
И опять замкнулся в своей раковине. Спор быстро увял – поддержка прокурора решила дело. Остальное время они посвятили распределению заданий. Кому с кем говорить? В каком порядке? Валландер взял на себя ассистентку фотографа, прилетающую вечером из Худиксваля. Договорились собраться сегодня же вечером. Или раньше, если случится что-то экстраординарное.
Валландер коротко подвел итоги.
– Может быть, мы вот-вот пробьемся, – сказал он. – Мы все на это надеемся. Есть еще одна причина спешить, хотя мы и не говорим об этом. Говорить-то мы не говорим, но все прекрасно знают – преступник может убить еще кого-то. Сегодня, завтра, на следующей неделе. Это нам неизвестно. Поэтому неизвестно и то, сколько у нас осталось времени. Если оно вообще у нас осталось.
После совещания, когда все уже расходились, Валландер решил было сказать несколько приветливых слов Турнбергу, но раздумал.
Часы показывали половину пятого. Через два часа прилетит ассистентка Рольфа Хаага. Валландер попытался дозвониться Бирчу, но не смог.
И тогда он сделал то, чего никогда раньше не делал. Он запер дверь и улегся на полу, подложив под голову старый портфель. Он уже засыпал, когда в дверь кто-то постучал. Он не ответил. Если он хочет работать дальше, ему надо поспать. Хотя бы часок. В ящике стола у него лежал старый будильник. Он ни разу в жизни им не пользовался, но теперь ему наконец-то нашлось применение.
Ему снова приснился отец. Какие-то неясные картинки детства, запах скипидара. Потом прыжок через несколько десятилетий – поездка в Рим. Внезапно на Испанской лестнице появляется Мартинссон. Валландер точно знает, что это Мартинссон, хотя тот выглядит как маленький ребенок. Валландер окликает его, но Мартинссон его не слышит. Потом – ничего. Пустота. Сон обрывается.
Он с трудом поднялся с пола, преодолевая боль в спине. Открыл дверь и поплелся в туалет. Пожалуй, ничего в своей жизни он так не ненавидел, как эту парализующую усталость. Тошнотворную, пригибающую к земле. И все более мучительную с каждым годом. Он ополоснул лицо. Потом долго мочился, стараясь не смотреть на свое отражение в зеркале.
В четверть седьмого он выехал в Стуруп. Через полчаса он затормозил на стоянке и пошел в зал прилета, где почти сразу заметил здоровенного Бирча. Тот стоял, скрестив руки на груди и прислонившись к стене. При виде Валландера его мрачная физиономия расплылась в улыбке.
– И ты здесь?
– Я тебя пожалел. Скучно, думаю, Бирчу одному дожидаться в аэропорту.
– Самолет прилетает вовремя, – сказал Бирч. – Но кофейку попить успеем.
Они направились к буфету.
– Я перекопал все мешки, – сказал Бирч. – Какие-то конверты нашлись, но того, что нам нужно, нет.
– Могу сказать точно – это следствие удача явно не жалует, – сказал Валландер. – Впрочем, я не особо и рассчитывал.
Бирч взял к кофе пирожное и венский хлебец. Валландер заставил себя воздержаться от сдобы.
– Но зато я позвонил одному из наших криминалистов, – продолжил Бирч, ожидая, когда подойдет официантка, чтобы рассчитаться. – Замечательный парень, с фантазией, работать с ним – одно удовольствие. Хокан Тобиассон. Не слышал о нем?
Валландер покачал головой.
– Я с ним долго говорил по телефону. Он сидел в лодке в Эстерсунде и ловил рыбу, но телефон у него был с собой. Кстати, у него пару раз клюнуло, пока мы говорили. А вот что за рыба, я забыл спросить.
В громкоговорителе что-то захрипело, потом послышался искаженный голос. Они прислушались – нет, это был задержавшийся рейс из Марбельи.
– Хокан говорит, что есть много способов вскрыть письмо. Раньше держали письма над паром, чтобы размягчить клей, а потом открывали спицей. Теперь есть более совершенные методы. Он готов был заключить пари, что может вскрыть любое письмо. И сомневался, удастся ли мне потом определить, вскрывалось письмо или нет.
– Конверт, – сказал Валландер, – как нам был нужен этот конверт!
Бирч вытер губы бумажной салфеткой.
– Я все же не совсем понимаю с этим конвертом. И не совсем понимаю, зачем ты приехал. Значит, ты рассматриваешь эту самую Марию Юртберг как важного свидетеля?
Валландер вкратце посвятил его в события последних суток. Он закончил точно в ту секунду, когда самолет подрулил к терминалу и пассажиры начали сходить с трапа. Бирч удивил Валландера – вытащил из кармана лист из блокнота, на котором было крупно написано «Мария Юртберг», и встал в коридоре. Валландер поджидал поодаль.
Мария Юртберг оказалась очень красивой женщиной. Яркие синие глаза, длинные темные волосы. Рюкзак на плече. Валландер вдруг подумал, что она, скорее всего, ничего не знает о гибели Рольфа Хаага. Но Бирч уже начал ей рассказывать. Она недоверчиво качала головой. Бирч перехватил у нее рюкзак и подвел к Валландеру. Другого багажа у нее не было.
