Черная линия - Гранже Жан-Кристоф (книги регистрация онлайн TXT) 📗
— Я не знаю. Журналист, которого не знают ваши пресс-атташе. Кто-нибудь, кто хотел бы, по той или иной причине, связаться со мной. Никаких звонков такого типа?
—Нет.
— Никого подозрительного перед вашим офисом?
— Вы начинаете меня пугать… Марк бежал по улице Бонапарт.
— Послушайте! Если действительно хотите доставить мне удовольствие, уезжайте из офиса и отправляйтесь в какое-то спокойное место, только не к себе домой. И главное, сегодня не ночуйте дома.
— Да в чем же все-таки дело? Марк, вы меня действительно беспокоите.
— Я все вам завтра объясню. Честное слово. Но сегодня вечером сделайте, как я вам сказал, ладно?
— Ну, хорошо… — Ее дыхание стало совсем тяжелым. — Довольно оригинальная просьба, но ладно… Знавала я чудаков, но вы на первом месте!
Марк положил трубку, он уже добрался до улицы Жакоб. Он повернул налево, подошел к двери. Сердце бешено колотилось. Ноги дрожали. Внешне студия выглядела как обычно: большие окна, затянутые шторами. Он протянул руку к звонку.
И рука повисла в воздухе.
Стеклянная дверь была открыта. Марк почувствовал, что у него по-настоящему отнимаются ноги. Он покачнулся и прислонился к стене. У него внутри словно что-то треснуло. Как будто лопнула кость, и по всему телу пробежали трещины.
Жак Реверди опередил его.
И может быть, он еще здесь…
Он вспомнил, что в ста метрах, на улице Аббей, находится комиссариат полиции. Но тут же подумал о Венсане и повернулся к двери. В конце концов, это он во всем виноват. Он, и только он, несет за все ответственность.
Он бесшумно толкнул дверь. В студии стояла тишина, как в святилище. Все шторы задернуты. Свет шел только от нескольких светильников под потолком. Сделав два шага, он утвердился в своих догадках: Реверди побывал здесь.
Пол усеивали сотни фотографий. Убийца перевернул кверху дном архивы Венсана, чтобы найти снимки и координаты Хадиджи Касем, она же «Элизабет Бремен».
Но было кое-что и похуже.
Венсан сидел за выключенными юпитерами в своем кресле на колесиках, которое Реверди поставил в центре подиума. Марк видел спину толстяка, его опущенная голова была обращена к разноцветным экранам, затягивавшим стену до самого пола. Его поза не оставляла никаких сомнений: тело уже остыло. Вокруг него ровным полукругом были разложены бесчисленные фотографии.
Марк приблизился, чувствуя себя скорее мертвым, чем живым. В его голове, как в темной комнате, проносились картины разрушения.
Венсан, как и Ален, был совершенно голым, но это была нагота размера XXL, в каком-то чудовищном варианте. Складки плоти, выступающие из-под витков клейкой ленты, которой он был примотан к креслу. На этом теле, напоминавшем тело кита, виднелись многочисленные раны. Не такие, какие Реверди наносил убитым им женщинам — тонкие, аккуратные, без изъянов. На сей раз он резал как попало. Яростно, по-варварски, глубоко. Судя по следам крови, забрызгавшей все в радиусе двух метров, на сей раз Реверди метил не в вены, а в артерии. Сильный кровоток под большим давлением.
Тем не менее, заметил Марк, вначале Реверди заклеивал раны скотчем. Он снова прибегнул к своему кровавому шантажу, он «выпускал сок», только услышав ответы на свои вопросы. С каждым отказом, с каждой паузой он срывал самодельную повязку, открывая шлюз перед смертью.
Подойдя еще ближе, Марк отметил странную деталь. Длинные волосы полностью закрывали опущенное лицо, но некоторые пряди казались жесткими и скрученными, как дреды жителей Ямайки. Осторожно, очень осторожно Марк просунул руку под подбородок Венсана и поднял его голову.
Убийца вырвал глаза фотографа и воткнул в пустые глазницы размотанные пленки. Еще секунда, и Марк понял, что голова трупа была установлена в специальном положении. Это лишенное глаз лицо «смотрело» на что-то, находившееся за спиной Марка.
Он обернулся и увидел следы крови вокруг больших бумажных экранов. Не колеблясь, он сорвал эти экраны, и перед ним предстало послание убийцы.
На последнем, фиолетовом экране тот написал кровью своей жертвы:
ВИДЕТЬ НЕ ЗНАЧИТ ЗНАТЬ
Марк попятился и наткнулся на труп. Комната покачнулась, и он понял, что теряет сознание. В последний момент он ухватился за волосы своего замученного друга. Это прикосновение заставило его заорать, заорать животным криком, который он сдерживал с того момента, как увидел Алена. Он кричал не останавливаясь. Согнувшись пополам от бешенства, от страха. Он кричал, срывая связки.
Потом он упал на колени и зарыдал над разбросанными по полу, склеившимися от засохшей крови фотографиями.
Именно в этот момент он понял суть послания.
На всех снимках была запечатлена только одна модель — Хадиджа.
Дал ли Венсан ее адрес?
Без сомнения. А что еще ему оставалось? Ничего. Он ничего не знал. При мысли о бесполезных пытках, которые ему пришлось вынести, Марк снова почувствовал, как в нем поднимается волна рыданий — но сдержался.
Может быть, он еще успеет спасти Хадиджу.
Он встал, подошел к столу и позвонил с городского телефона Венсана. Номер мобильного Хадиджи был занесен в память. Она не ответила. Марк подумал о Марине, ее личной визажистке. Ее номер также хранился в памяти телефона. Он взяла трубку на третьем звонке:
— Марк! Как дела?
Он бросил взгляд на пустые глазницы Венсана, на кровавую надпись, на склеенные кровью фотографии Хадиджи. И сказал:
— Нормально.
— А чего звонишь?
Он повернулся спиной к страшному зрелищу и сказал как можно более твердым голосом:
— Я ищу Хадиджу.
— Ох-ох-ох… — прокудахтала визажистка.
— Ты знаешь, где она?
— Тут, рядом со мной. Ты звонишь в разгар сессии.
Он почувствовал, что от облегчения у него в груди, очень глубоко, что-то обмякло.
— Вы где?
— В студии Дагер.
—Адрес?
— Улица Дагер, дом 56, но…
— Я сейчас буду.
— Сессия не закончилась, я…
— Я сейчас буду.
Марк хотел было положить трубку, но потом спросил:
— Ей сегодня вечером кто-нибудь звонил? На мобильный?
— Понятия не имею. А что?
— Слушай меня внимательно. До моего приезда пусть она не отвечает на звонки. Пусть не слушает сообщения. Пусть никто, кроме членов съемочной группы, к ней не подходит. Ясно?
Марина захихикала:
— Ты требуешь эксклюзива? Она будет в вос-тор-ге!
79
Подиум фотостудии окружали зеркальные экраны. Благодаря высоким полотнищам алюминиевой фольги все помещение заполнялось изломанными отблесками, шелестом, как в космическом корабле.
Эти мерцающие декорации, судя по всему, создавали много технических проблем. Пять ассистентов бегали взад и вперед, и ни один из юпитеров не был направлен прямо на подиум, установленный под острым углом, чтобы добиться умеренного освещения.
В студии царила тишина, как в операционной. Профессиональная съемка. Собрание экспертов. Стараясь не привлекать к себе внимания, Марк приблизился на несколько шагов, до границы ослепительного светового пятна.
Хадижа находилась там, в этом белом свете, одна.
Одетая в комбинезон из серебристой сетки, она напоминала внеземное существо, только что прилетевшее с планеты Совершенство. Планеты, все обитатели которой обладали безупречными пропорциями.
Где каждое движение струилось, как поток прозрачного льда.
— Хорошо. Теперь вернемся к прошлой позиции. Свет в порядке?
Марк вздрогнул. Голос фотографа, просто отдававший команды в полумраке, напомнил ему погибшего друга. Сколько раз он приходил в его студию… Венсан руководил съемкой своих знаменитых «размытых» кадров, сопровождая их дурацкими философскими комментариями. Венсан хохотал, откупоривая банку с пивом. Венсан вынимал сомнительные фотографии из кармана мятых брюк. Марк задержал дыхание, чтобы не разрыдаться. Потом сосредоточился на Хадиже, чтобы больше не думать о «брате», умершем по его вине.
Она стояла, положив руки на бедра, расставив ноги, похожая на девушку Джеймса Бонда семидесятых годов. Казалось, она сопротивляется белому ореолу, окутывавшему ее, скрывающему очертания ее тела.
