Чистая работа - Ла Плант Линда (читать хорошую книгу .txt, .fb2) 📗
— Да, сэр, и Джозеф, и наши мальчики тоже.
— И вы с ним так и не увиделись?
Женщина снова расплакалась и сквозь слезы рассказала, что как-то вечером, месяца два назад, ей велели идти в свою комнату и сидеть там и в окно она увидела своего мужа с двумя белыми детьми. Мистер Орсо очень сердился, в холле громко о чем-то спорили. Элла вышла из комнаты и побежала вниз по лестнице. Джозеф рванулся было к ней, но ее вернули в комнату. По ее словам, выглядел он плохо, так что она еле его узнала. Ни его, ни детей она больше не видела, но слышала, что их долго искали в лесу. Она сказала, что мистер Джонсон ударил ее мужа и дети заплакали.
Она помолчала немного и добавила:
— Я слышала, как Джозеф разговаривал с мистером Каморрой, а тот грозил ему и очень сердился. Муж спрашивал его о наших мальчиках — одному семь лет, другому девять… И все повторял: «Где мои мальчишки?»
Анна попросила сделать анализ крови. У нее самой в глазах стояли слезы, слушать все это было невыносимо. Она едва сумела заставить себя показать Элле фотографию изувеченного детского тела.
— Мы думаем, что вашего сына убили, — тихо сказал Ленгтон.
Элла ахнула. Она и без того была раздавлена, а теперь просто онемела от горя.
— Где ваш второй сын, мы пока не знаем, но надеемся его найти.
Элла кивнула, тупо глядя в стену. По ее щекам катились слезы, а рука неподвижно лежала на фотографии в пластиковом пакете.
У Эллы взяли пробу на ДНК, после чего ее отвели в другую комнату и занялись поиском общежития, где ей можно было бы обеспечить безопасное пребывание до суда под арестом. Показания Элла уже дала, и теперь ее дело нужно было передавать в службу иммиграции для принятия решения.
Дежурный сержант впервые за всю свою службу работал без остановки. На парковку одна за другой прибывали дорогие машины — это съезжались юристы мистера Орсо. Им разрешили поговорить со своими клиентами без свидетелей, прежде чем те начнут давать показания. Всех троих должны были потом доставить в суд магистрата, так как Ленгтон не собирался отпускать их через тридцать шесть часов: на допросы ему требовалось не меньше трех дней, и он намерен был добиться соответствующего судебного постановления.
К десяти часам вечера бригаде разрешили разойтись. Нужно было как следует отдохнуть: день выдался такой, что силы у всех были на исходе. Адвокаты могли при желании остаться со своими клиентами хоть на всю ночь, а бригаде требовался отдых. Все думали, что не сумеют заснуть, но даже Ленгтон моментально отключился без пригоршни своих привычных таблеток.
Наутро заключенных вывели из камер, пристегнули наручниками к конвоирам и отвезли в местный суд магистрата. Ленгтону пришлось немало потрудиться, чтобы все прошло без сучка без задоринки, но таким образом он выигрывал три дня для подробных допросов — обвинения всем предъявлялись очень серьезные.
Гарри Бланту и Фрэнку Брендону было поручено подготовить список обвинений Каморре. Майк Льюис и офицер из отдела по борьбе с мошенничеством начали обрабатывать гору документов, которую они собрали против Эммерика Орсо. В бумагах царила страшная путаница — даже на то, чтобы установить личность владельца дома в Пекэме, ушло без малого полчаса. Необходимо было выяснить, до какой степени он вовлечен в грязные дела Каморры: настоящий владелец дома должен был знать о торговле людьми и варварских убийствах, которые там происходили.
Каморра отказывался от тюремной еды и настаивал на своем законном праве послать за хорошим завтраком. Казалось, предъявленные ему обвинения нимало его не беспокоили. Он держался вызывающе и все время звал Орсо, но тот молчал, решив, видимо, держаться от Каморры как можно дальше.
Ленгтон собирался начать с самого слабого звена, с того, кто больше других проявляет нервозность, — с Джонсона.
Джонсон сидел весь в поту и нервно потирал руки. Адвокат старался его успокоить: Ленгтон заявил Джонсону, что полиции известно о его визите в тюрьму Паркхерст и свидании с Кортни Ренсфордом для передачи яда, предназначенного для Эймона Красиника. Из чего следовало, что Джонсон причастен к убийству Красиника.
Тот перебил:
— Слушайте, я ведь работаю у Орсо, правильно? Я делаю то, что он мне велит. Мне сказали, чтобы я отвез это в тюрьму, а я здесь при чем? Просто выполнил его поручение, и все. Вот если бы я не делал того, что мне велят…
— Итак, вы утверждаете, что эти кексы вам дал Эммерик Орсо?
— Нет. Мне нужно было поехать в Пекэм и забрать их у Каморры. Я знать не знал, что в них за дрянь, Богом клянусь, не знал! Я не хочу за это садиться! Что мне велели, то я и делал.
Ленгтон вздохнул:
— Хорошо… Но кто вам велел это сделать?
— Каморра. Вернее, босс послал меня к нему. Он сказал, что Каморре нужно кое-что уладить. Что-то связанное с этим Артуром Мерфи, а больше я ничего не знаю. Богом клянусь, я и понятия не имел, что парень от этого сойдет с ума!
— Вы знали Артура Мерфи?
— Нет.
— Как часто вы ездили в Пекэм?
Джонсон быстро задышал, выкатив глаза.
Ленгтон нетерпеливо постучал карандашом по столу и спросил:
— Вы регулярно там бывали?
— Нет, нет. Это был дом Юджина Каморры.
Ленгтон быстро взглянул на Анну:
— Юджина Каморры? Вы уверены?
— Да. У него много имен, но я знаю его под этим. Юджин — это его настоящее имя.
— Вы знали, что делается в этом доме?
— Нет.
— Так вы часто там бывали?
— В последнее время нет, не бывал.
— Когда вы там были?
— Несколько лет назад.
— Год? Два? Сколько?
— Знаете, Юджин там нехорошим чем-то занимался. Он ведь ненормальный. Я туда ездил, понимаете, иногда, за сексом, но это уже давно…
— За сексом?
— Ну да, у него ведь девушки работали.
— Что за девушки?
Пот с Джонсона лился просто ручьями, он промокал лоб салфетками из той же пачки, из которой брала их несчастная Элла, вытирая слезы.
— Вот черт, каждый раз, когда открываю рот, чувствую, что сам себе яму рою, но я ничего такого не делал! — произнес он.
— А эти девушки что, были несовершеннолетние?
— Какие?
— Несовершеннолетние, говорю! — сердито бросил Ленгтон.
— Я с такими не знался, но некоторые были, да.
— Вот эту знаете — Карли Энн Норт? — Ленгтон резко выложил на стол фотографию, которую дала ему Дора.
Джонсон быстро взглянул на нее и покачал головой:
— Нет, ее не знаю. Я к ней и близко не подходил.
— В каком смысле?
— А, черт, совсем запутался. Неправильно сказал. Не знал я ее.
Ленгтон выложил перед ним посмертные фотографии Карли Энн. Джонсон отшатнулся. За этим последовали жуткие снимки изуродованного тела мальчика, которое нашли в канале. Джонсон теперь по-настоящему запаниковал: пот катился с него градом, под мышками проступили темные пятна.
Ленгтон продолжал выкладывать фотографии, точно карты при игре в покер: Артур Мерфи, Эймон Красиник, Рашид Барри, Гейл Сикерт, ее дочь. Чем дольше Джонсон смотрел на них, тем больше дергался. Напоследок Ленгтон выложил фоторобот Джозефа Сикерта.
— Нет, нет, я его не знаю, — задыхаясь, проговорил он.
— Ну что ж, начнем сначала, мистер Джонсон. Расскажите мне, что вы знаете о Карли Энн Норт.
Джонсон поднялся. Его била крупная дрожь.
— Нет, так нельзя. Я не имею к ним никакого отношения, Богом клянусь.
— Сядьте!
Он тяжело опустился на место. Адвокат зашептал что-то ему на ухо, он сидел, молча слушал и кивал. Потом повторил, что отвозил Кортни еду, а больше ничего не делал, и к другим преступлениям никакого отношения не имеет.
— Но вы о них знаете, так ведь? — спросила Анна. — Вы должны знать о Рашиде Барри. Вы же сами сказали, что бывали в Пекэме.
Адвокат Джонсона поднял руку и попросил:
— Разрешите поговорить с клиентом наедине.
Ленгтон сказал в микрофон, что они выходят, и выключил запись.
Анна вышла за Ленгтоном в коридор:
