Последняя тайна храма - Сассман Пол (книги онлайн без регистрации txt) 📗
Туристы в желтых майках выстроились в круг, слушая экскурсовода. Один из них, молодой парень с сальными волосами до плеч, отошел в сторону и начал фотографировать на камеру мобильного телефона, который резко жужжал с каждым снимком.
– Сперва мы не могли поверить, – зашептал старик; голова его нервно тряслась. – Lukhnos megas, candelabrum iudaeorum. Мы думали, что неправильно перевели, что речь идет о чем-то другом. До сих пор все считали, что она осталась в Риме, а вандалы утащили ее в четыреста пятьдесят пятом году, после разграбления города.
Лайла смущенно сжала губы.
– Простите, я не понимаю. Кого унесли? О чем вы говорите?
Казалось, он не слышал ее вопроса.
– Двести пятьдесят лет она пролежала там, в храме Мира, или, как говорили римляне, Темплум Пацис . Тит вывез ее из разоренного Иерусалима, а два с половиной века спустя Константин вернул обратно. И надпись сообщала об этом александрийцам. В ней описывалось, как ее привезли из Рима и заложили в тайном помещении, под основанием нового храма, построенного Константином. Как подношение истинному Богу, она символизировала вечный свет Иисуса Христа.
Он вытянул вперед дрожащую руку.
– Вот там, спереди ее заложили. Она пролежала тут восемьсот лет, и никто о ней не знал. До Вильгельма де Релинкура. Сколько раз я пытался им рассказать! В конце войны, когда перешел на сторону союзников, на допросах, сколько раз еще после… Но они не верили, требовали доказательств, а у меня их не было. Хот все забрал. Вот, прямо здесь она лежала.
Замученная загадочными речами старика, Лайла уже не могла сдерживаться.
– Так что же это? – зашипела она. – Что там лежало?
Он посмотрела на нее широкими от удивления глазами.
– Я же сказал – candelabrum iudaeorum, lukhnos megas. Lukhnos iudaeorum
– Не понимаю я, не по-ни-маю! – Ее голос эхом разлетелся по подкупольному пространству, так что несколько туристов обернулись, а парень с жирными волосами на мгновение перестал щелкать фотокамерой. – Что закопал Константин? Что здесь лежало? Что?
Старика поразила ее возбужденность. Он помолчал, а затем медленно начал объяснять.
– О Боже, – прошептала Лайла, когда он закончил. – Боже всемогущий.
Она была так взволнована, что некоторое время не могла пошевелиться. Затем, не сводя глаз с человека с мобильным телефоном, Лайла встала и пошла к нему.
Луксор
Сейф уже подготовили к просмотру, когда Халифа приехал в филиал банка Александрии. Работница банка, женщина средних лет с накрашенными губами и шелковым платком на шее, провела следователя в одно из подвальных помещений, где на столе стоял металлический ящик. После того как инспектор расписался в необходимых бумагах, сотрудница открыла дверцу ящика и вышла, сказав, что на случай необходимости будет рядом.
Халифа дождался, пока щелкнет дверной замок, осматривая давящее своей замкнутостью помещение. Затаив дыхание, словно готовясь к прыжку в ледяную воду, он наклонился, открыл дверцу и заглянул внутрь ящика.
В первую очередь в глаза ему бросился толстый кошелек, лежавший на картонной папке. Инспектор взял его в руку, осмотрел – обычный синтетический женский кошелек – и с первого же взгляда, еще не открывая, понял, что он принадлежал Ханне Шлегель. Там было несколько банкнот (египетские фунты и израильские шекели), ламинированное удостоверение личности и, в боковом кармашке, две маленькие, паспортного формата, черно-белые фотографии с потертыми краями. На одной была изображена семья: мужчина, женщина и двое маленьких детей – перед большим домом. Халифа догадался, что это Ханна и Исаак Шлегель с родителями. На другом снимке те же дети, повзрослевшие, сидели в деревянной повозке, смеясь и обнимая друг друга за плечи.
До сих пор, когда Халифа думал о Шлегель, в его голове возникала жуткая картина изуродованной, окровавленной старушки, распростертой на камнях Карнакского храма. Однако мало что так огорчало инспектора, как эти снимки жизнерадостных, болтающих ногами детишек. Вздохнув, он отложил фотографии и бумажник на стол и вытащил папку.
Размышляя о загадочном оружии Хота, Халифа успел выдвинуть такое количество самых невероятных идей, что содержимое папки его, мягко говоря, разочаровало. Он готовился увидеть нечто совершенно необыкновенное, а перед ним лежали какие-то фотографии, ксероксы, карты, вырезки из газет и книг, большей частью по вооружению и терроризму, чем по археологии и истории. Названия книг, в основном латинских («Historia Rerum in Partibus Transmarinis Gestarum», «Massaoch Schel Rabbi Benjamin»), были Халифе незнакомы. На фотографиях – раскопы, внутренности церквей, огромная триумфальная арка с фризом, изображавшим процессию облаченных в тогу людей, несущих семиконечный светильник («арка Тита», как указывала подпись), – также не было ничего сверхъестественного. По крайней мере, ничего похожего на оружие, способное, по словам супруги Граца, «уничтожить евреев».
С задумчивым выражением лица вытаскивал Халифа одну за другой бумаги из папки, задерживая на некоторых внимание: на копии древней надписи на греческом, латыни и коптском; увеличенной фотографии рукописного латинского текста («credo ut is castelombrium relatam eat unde venerit et ibi sepultam est ut neam eam invinire posset»); на пожелтевшем пергаменте с шестью линиями беспорядочно расставленных латинских букв и инициалами ГР внизу.
К чему все это, инспектор даже вообразить не мог, но где-то промелькнула мысль, что подборка материалов в папке Хота не такая случайная, как он решил вначале. Более того, документы выглядели как звенья единого исследовательского проекта. Хотя Халифа обожал историю и хорошо ориентировался в древних эпохах, он пока не пытался угадать, какова могла быть цель этого проекта. Другое дело, что чем больше материалов просматривал следователь, тем сильнее становилось подозрение, что россказни Хота о тайном и невероятно мощном оружии против евреев – пустая болтовня. Старый, одинокий, запуганный до паранойи человек просто пытался доказать окружающим (да и себе), что он еще чего-то стоит.
– Ты же блефовал, старый хрыч, ведь так? – бормотал Халифа, приближаясь к дну папки. – Ты блефовал. Не было у тебя никакого оружия.
Он улыбнулся с облегчением, оттого что все страхи были напрасны, и, закурив, взял в руки последний предмет из папки – коричневый конверт с надписью «Кастельомбр». В конверте лежало несколько черно-белых фотографий. На первых трех-четырех были засняты руины старинного сооружения, из которых, по существу, только сводчатое окно сохраняло различимую архитектурную форму; остальные фото регистрировали ход раскопок на месте руин – несколько мужчин с кирками и археологическими лопатками работали в траншее.
Сначала инспектор быстро перебирал фотографии, не придавая им особого значения; но постепенно вид раскопа стал меняться, и Халифа сконцентрировал внимание. С каждым снимком траншея становилась шире и глубже. На глубине примерно трех метров в земле начали проглядывать очертания некой коробки или ящика, причем, судя по блестящей поверхности, из золота. Неподалеку из почвы вылезала изогнутая металлическая ветвь. На следующих снимках появились похожие ветви, а также еще один, меньших размеров, ящик. В дальнейшем стало ясно, что это не ящики, а ступени тщательно сделанного пьедестала, из центра которого в направлении ветвей выходил толстый ствол. Фотограф добросовестно зафиксировал, как дюйм за дюймом странный предмет выступал наружу, пока наконец его не вытащили из траншеи и, очистив от земляных наслоений, не поставили перед аркой, которая служила как бы рамкой для него.
Халифа целую минуту разглядывал эту последнюю фотографию, не обращая внимания на тлевшую между пальцами сигарету, затем, наклонившись к столу, переворошил только что просмотренные материалы и достал снимок триумфальной арки с изображением семиконечного светильника на фризе. Он поднес одну фотографию к другой, сравнивая запечатленные на них предметы – светильник на фризе и светильник из раскопа. Потребовалось совсем немного времени, чтобы понять – предметы идентичны.
