Парад скелетов - Найканен Марк (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗
Теперь подвал выглядит совсем по-другому.
Я въехал прямо в сарай, закрыл двойные двери и запер их. А затем прислушался. Слушал очень внимательно. Сюда никто никогда не забирался, но сейчас самое неподходящее время для оплошностей.
Что-то мне показалось странным. Я подумал, что, возможно, это эффект шестнадцатичасовой поездки, но все же осмотрел каждое стойло. Пусто. Если не считать сена, они просто блестят чистотой, точно так же, как их оставили мормоны пятнадцать лет назад.
Продолжая испытывать тревогу, я поднялся в гостевые помещения. Там все спокойно, как в соборе. Осмотрел балки, пересекающиеся у меня над головой, но ничего, кроме единственного кусочка серебряной паутинки. Она зацепилась за балку и сверкала серебром.
Я поднялся наверх. Справа от меня протянулась длинная столовая, а слева располагались комнаты. Когда я осматривал это помещение впервые, здесь стояла новогодняя елка. Гигантских размеров елка, такая, какую в домах я ни разу не видел. Для того, чтобы ее нарядить, требовался, наверное, не один день.
Я прошел мимо запертых комнат, осмотрел холл, машинально заглянув по пути в свою спальню. Но и здесь никого не было. В жилом помещении никого. Это меня успокоило. Я снова спустился вниз и открыл заднюю дверцу микроавтобуса.
Фу, что за запах. Я обрезал веревки на щиколотках у каждого «гостя» и позволил им прислониться к стенке в ближайшем стойле. Не знаю, спал ли из них кто-нибудь, но у девушки глаза были распухшими и красными, словно она плакала. Нахальства поубавилось, да?
Я снял замок, повернул кольцо. Дверь легко поднялась. Сложный механизм. Я повел их вниз как пленников. Джун в колготках выглядела забавно, а у мальчика походка кавалериста. Как я предполагаю, это вызвано массой, скопившейся у него в штанах. Главное, не забыть рассказать им о «коробке для котят».
Когда они вошли в подвал, я внимательно следил за их глазами. Мне хотелось видеть их реакцию. Для меня это очень важно.
Они были в шоке. Когда они увидели, что внутри, все вместе отпрянули к стене, и мне с большим трудом удалось сдержать усмешку.
– Не останавливаться. Идите дальше.
Это очень важный момент, потому что они видят парад скелетов в первый раз. Им на глаза попались остатки отчаявшихся и мертвых, разбитых и сломленных, всех тех патетических людей, которые оставили надежду на удачу и побег. Скелеты стояли перед ними, одетые в те одежды, которые они когда-то носили. Не зря же я скульптор. Я использовал паяльную лампу, чтобы придать фигурам позы, знакомые всем, кто видел мои произведения. Хотя за все это время никто не уловил связи. Для большинства американцев скульптура так далека от телевизионных экранов, что они не заметили и намека. Если им наплевать на меня, то зачем мне беспокоиться о них?
А вот о своей судьбе они беспокоятся. Когда смерть смотрит на них, то они это прекрасно понимают. Ушедшие от нас смотрят пустыми глазницами на каждого вновь прибывшего. И из темноты своих пустых глазниц они говорят – рассказывают о будущем, о том недалеком будущем, когда вновь прибывший присоединится к ним и парад скелетов продолжится.
– Вам оказана большая честь, – объявил я им. – Не каждый может увидеть эту сторону моей работы.
Вид у них совершенно растерявшийся, а это отказ работать. Я погнал их дальше. Мне не нужен открытый бунт. У меня есть пистолет, но я не хочу им пользоваться. Теперь, я это прекрасно вижу, они смотрят на клетку. Воистину великолепное творение. Она поднимается до потолка подвала, такая же широкая, как и подвал. Я сам ее сварил. Она имеет все права на скульптуру, искусство металлоконструкций. В основном она сделана из металла, сталь взята от старых машин и разбитых грузовиков. Хром и медь из сантехники, отделочные материалы, даже детали от пилы и дрели. Если вы хотите сравнить ее с поп-культурой, то подумайте о фильме «Водный мир». А еще лучше, о модных футуристических эпосах, действия которых перенесены во тьму подземного мира. Там из-за толстых решеток на' мир взирают беспомощные пленники.
Также я добавил отбеленные солнцем черепа домашней скотины, кости собак, кошек и более хищных животных. Их гробница создана из ржавых обломков нашей культуры. И клетка эта прочна. Они могут лазить по ней, и многие из них так и делают время от времени, ища путь к бегству. Но единственное, чего они могут добиться, так это порезаться о кости или старые автомобильные бамперы.
Отсюда нет выхода: хочешь лазай, хочешь подкапывай, хочешь ковыряй замок. Веселый Роджер это почувствовал. Он не последовал в клетку за своей семьей. Он остановился у входа, разглядывая подвал. Мне пришлось подтолкнуть его дулом пистолета. Только после этого он присоединился к своему семейству. Я закрыл дверь: серия отверстий и накрепко приваренных болтов. Все проверено.
Я накинул замок и велел Роджеру подойти.
– Повернись.
Он исполнил, не выказав никакого протеста. Возможно, он доверял мне, считал, что я ничего ему не сделаю, по крайней мере, сейчас. А может, ему уже все стало безразлично.
Я заставил его прижаться к вырезу, чтобы у меня появилась возможность снять с него наручники. Большинство из них сразу же после этого срывают скотч со рта и начинают кричать. Но он остался неподвижен. Здоровый мужик, который увял быстрее, чем дешевое полотно.
Джун поспешила ко мне, оттолкнула его, затем повернулась, чтобы я смог разрезать путы у нее на руках. Как только руки ее оказались на свободе, она сорвала скотч со рта и попыталась закричать, но не смогла. Ее горло настолько пересохло, что она закашлялась. А когда наконец смогла выдавить из себя слова, они звучали, как у Линды Блэр из «Экзорсиста»; каждый слог, вырывавшийся из саднившего горла, был оторван от другого, она хрипела как алкоголик, у которого случился приступ астмы.
– Что это значит? Что вам от нас надо? – ее взгляд упал на создания, мимо которых мы прошли, и она прошептала. – Кто это?
Но она и так знала, кто это.
Я сделал знак дочери, чтобы она подошла ко мне, и когда та приблизилась, Джун хлестнула рукой ее по лицу и прошипела:
– Ты мерзкая... девчонка. Как ты смела смеяться над своим братом? Ты заодно с ним? – Джун кинула взгляд в мою сторону, и я увидел, как в них сверкнул гнев. Он звучал и в ее хриплом голосе, когда она опять повернулась к своей дочери. – Только попробуй у меня что-нибудь еще отколоть.
Джун старалась сдержаться, чтобы не закатить дочери вторую пощечину. Она дрожала всем телом. Видя это, Роджер вернулся к жизни. Он взял жену за руку и, мыча – рот у него все еще оставался залеплен скотчем, – отвел ее в сторону. Я понимал, что вот-вот может вспыхнуть ссора.
Я освободил руки девушки. Она, отрывая последний кусок скотча с губ, повернулась ко мне.
– Посмотри, .что ты заставлял меня удерживать.
После этого она подошла к «ящику для котят», сняла штаны, потом трусики и начала долго и обильно мочиться, не отворачиваясь от меня. Что-то вроде ответа на то, что я делал в микроавтобусе. Она так и не сводила с меня глаз, даже тогда, когда Веселый Роджер наконец-то содрал со рта скотч и завопил:
– Прикройся!
Джун присоединилась к мужу. Сынишка тоже принял в этом участие.
Но дочку Вандерсонов это совершенно не беспокоило, она спокойно встала, выставив на показ свой бугорок, натянула трусики. Ее ленивые движения, похоже, еще больше распалили родителей, и все они успешно под руководством своей мамочки довели хор «Прикройся!» до звонкого финала.
Я уже собирался ради безопасности девочки надеть на Джун наручники, но она в изнеможении опустилась на пол у ног мужа. Она выдохлась.