Коко - Страуб Питер (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Майкл изложил свои выкладки Конору Линклейтеру, и тот согласился с ним.
Когда Майкл и Конор вышли в тот день из отеля, первым впечатлением Пула о Бангкоке было, что это таиландская Калькутта. Целые семьи, казалось, жили и работали на улице. То здесь, то там Пулу попадались женщины, занимающиеся починкой тротуаров, которые кормили детей, продолжая свободной рукой стучать молотками по бетону. Посреди тротуаров женщины рыли траншеи. Дым костров, на которых готовили пищу, поднимался из полупостроенных зданий. Какая-то липкая пыль и дым висели в воздухе, который казался от этого серым. Майкл чувствовал, что лицо его, подобно паутине, покрывается пыльной пленкой.
Перед ними была огромная красная вывеска “РАЙСКИЙ МАССАЖНЫЙ САЛОН”, на бетонных ступенях, расписанных синими звездами, какая-то женщина с угрюмым видом лупила плачущего ребенка, рядом громоздились сумки, свертки и бутылки, перевязанные грубой веревкой. Она отвешивала малышу пощечины и тыкала его кулаком в грудь. Ступени вели к огромному балдахину с надписями: “КЛУБ РАЙСКИХ НАСЛАЖДЕНИЙ” и “РЕСТОРАН”. Женщина смотрела как бы сквозь Майкла, и глаза ее, казалось, говорили: “Это мой ребенок, это мое жилище, а тебя я не вижу в упор”.
На секунду у Майкла закружилась голова, он погрузился в серый мир теней, контуры которого постоянно менялись, неожиданно образуя провалы и пропасти, мир, в котором реальность казалась не более чем иллюзией. Затем он вспомнил, как видел женщину в синих одеждах у подножия зеленого холма, и понял, что пытается убежать от собственной жизни.
Майкл знал, как это бывает. Однажды ему удалось убедить Джуди сходить в Нью-Йорке на пьесу “Следопыты”, сочиненную и поставленную ветеранами Вьетнама. Майкл считал, что пьеса очень удалась. “Следопыты” заставил его почувствовать, что Вьетнам совсем близко, и, наблюдая за действием, Майкл постоянно вспоминал события и ощущения собственного военного прошлого. Он то смеялся, то плакал, то его одолевали горькие чувства, как на скамейке в Брас Базах Парке. (Джуди считала, что эта пьеса – некая форма психотерапии для актеров.) Несколько раз на протяжении пьесы ее герой по имени Динки Доу целился из М-16 прямо в голову Майкла. Динки Доу, естественно, и не догадывался о присутствии Майкла в восьмом ряду, да и винтовка, конечно, не была заряжена, но каждый раз, когда Майкл видел нацеленный на него ствол, его тошнило и начинала кружиться голова. Он чувствовал себя абсолютно беспомощным, и единственное, что мог сделать, это вдавиться всем телом в кресло, судорожно сжимая его ручки. Оставалось только надеяться, что он не выглядел таким испуганным, каким чувствовал себя.
Бангкок вызвал сейчас у Майкла примерно те же чувства, что и винтовка Динки Доу. На освящении Мемориала пятнадцать последних лет жизни Майкла как бы вовсе перестали существовать. Он весь состоял теперь из натянутых нервов, был опять мальчишкой-солдатом, обычно невидимым в респектабельном облике симпатичного, легкого в общении и добродушного доктора Пула, который казался теперь только оболочкой.
Было странно ощущать себя как бы невидимым, сознавать, что никто не догадывается о твоей настоящей сущности. Очень жаль, что Конор и Пумо не видели “Следопытов” вместе с ним.
Майкл и Конор прошли мимо пыльного окна, за стеклом которого висели муляжи женских ножек, напоминавших ампутированные конечности, согнутые в колене.
– Знаешь, – сказал Конор, – а я скучаю по дому. Мне хочется съесть гамбургер. Я хочу нормального пиво, которое не имело бы вкуса помоев. Я хочу, черт возьми, сходить в нормальный туалет, хотя неизвестно, будет ли это когда-нибудь возможно после той дряни, которой напичкал меня доктор в Сингапуре. И знаешь, что самое ужасное? Мне хотелось бы снова нацепить свой пояс с инструментами. Хочу прийти после работы домой, вымыться и отправиться в свой старый добрый бар. Тебе ничего такого не хочется, Майкл?
– Не совсем, – ответил Пул.
– Ты не скучаешь по работе? – Брови Конора удивленно поползли вверх. – Тебе не хочется опять нацепить халат, взять в руки стетоскоп и все такое? И говорить детишкам, что будет больно, но совсем чуть-чуть?
– Нет, уж чего мне не жаль, так это подобных вещей. Вообще моя практика последнее время доставляла мне немного удовольствия.
– А ты вообще по чему-нибудь скучаешь? “Я скучаю по девочке в больнице Святого Варфоломея”, – подущал Майкл, но вслух сказал:
– Наверное, по некоторым из своих пациентов.
Конор посмотрел на него подозрительно и предложил поскорее повернуть в сторону Пэтапэта, на который собирались взглянуть друзья, пока они не подцепили здесь какую-нибудь легочную болезнь.
– Пэтпонг, – поправил его Майкл. – Район, где убили Денглера.
– А, тот Пэтпонг, – сказал Конор.
Пэтпонг прежде всего удивил Майкла тем, что по размерам оказался не больше, чем Майкл видел из окна. Район Бангкока, привлекавший туристов мужского пола со всей Америки, Европы и Азии, состоял всего-навсего из трех улиц в длину и одной в ширину. Пул представлял, что, подобно району Сент-Паули в Гамбурге, это место занимает хотя бы несколько кварталов. Было пять часов вечера, но неоновые вывески уже переливались всеми цветами радуги над головами мужчин, входящих и выходящих из баров и массажных салонов. “СТО ДВАДЦАТЬ ТРИ ДЕВЧОНКИ. И ПОКУРИТЬ”. Зазывала, стоявший у дверей, свистнул Майклу и сунул ему в руки брошюрку с перечнем услуг, предлагаемых заведением:
1. Красивые девушки – непрекращающееся шоу!
2. Порция бесплатной выпивки каждому клиенту.
3. Все языки мира, международная клиентура.
4. Шарики для пинг-понга.
5. Разрешается курить.
6. Маркеры.
7. Кока-кола.
8. Стриптиз.
9. Женщина с женщиной.
10. Мужчина с женщиной.
11. Мужчина с двумя женщинами.
12. Комнаты для личного участия и для наблюдения.
Пока Майкл читал, к ним с Конором подбежал небольшого росточка смуглый человечек, который тут же затараторил:
– Вы пришли в хорошее время. Позже не будет мест. Выбирайте сейчас, вам достанется самое лучшее. – Мужчина выхватил из кармана книжечку для кредитных карточек и начал демонстрировать друзьям одну за другой фотографии около шестидесяти обнаженных девиц. – Выбирайте сейчас – потом будет поздно.
