Ночи «красных фонарей» - Квиннел А. Дж. (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
Зажав таблетки двумя пальцами, Фрэнк засунул их между зубов. Как только он вынул руку, Макси поднес ко рту стакан. Гандольфо сделал два больших глотка, немного воды стекло у него с подбородка. Фрэнк смотрел, как кадык дважды поднялся и опустился. Он крепче взялся за затылок, а правой рукой нажал на щеки, чтобы открылся рот. Заглянув в него, он кивнул Макси. Потом опустил голову на подушку, и оба мужчины отошли немного назад. Гандольфо лежал с закрытыми глазами. Макси взглянул на часы.
Первая судорога последовала через девяносто секунд. Гандольфо забился в агонии. Сильные судороги следовали одна за другой, он начал колотиться о кровать. Рот раскрылся, и его вырвало. Привычные к виду смерти, мужчины стояли и смотрели. В конце концов тело перестало биться и затихло. Оба они подошли к трупу. Макси снял с запястья вату и стал щупать пульс. Фрэнк стал искать его на шее. Через полминуты они взглянули друг на друга и покачали головами. Макси произнес:
– Куфа.
Это слово, заимствованное из языка суахили, во время войн в Африке часто использовалось наемниками. Оно означало «мертвый».
Они быстро все за собой убрали, сняли с тела куски пористой резины. Верхняя часть шелковой пижамы была запачкана рвотой. Фрэнк положил левую руку генерала на тумбочку, чтобы казалось, будто он в последний момент потянулся к телефону. Макси сложил резину, клейкую ленту и пластиковую коробочку в брезентовую сумку, а Фрэнк тем временем вымыл на кухне стакан, тщательно его вытер и убрал в сервант. Журнал для охотников он положил обратно на полку.
Сатта, находившийся в сотне метров от домика, увидел, как внутри погас свет. В руках у него был радиотелефон. Полковник набрал номер. Через несколько секунд из трубки донесся голос Кризи:
– Слушаю.
– Дело сделано, – сказал Сатта, – в точном соответствии с планом. Мы получили все, что нам было надо. Через пару часов будем у вас. Чао.
– Чао.
Глава 84
Пароход из Албании причалил к пристани Бари вскоре после полуночи. Море было неспокойно, Катрин и сестра Симона за время плавания сильно страдали от морской болезни. Поэтому прибытие в порт, которое спасло их от приступов тошноты, стало для них особенно радостным событием.
Таможенный досмотр и паспортный контроль они прошли легко, что немало удивило сестру Симону, хорошо знакомую с крючкотворством итальянской бюрократии. Несмотря на то что их документы были в полном порядке, из-за статуса Катрин, которая была сиротой-иностранкой, она ждала долгих проволочек. Однако, как только они с девочкой заняли место в хвосте длинной очереди, к ним подошел молодой чиновник иммиграционной службы. Он узнал сестру Симону по ее белому монашескому чепцу, представился, взял ее большой чемодан, маленький пакет девочки и их документы и буквально за несколько минут провел их через все пограничные формальности. После этого он проводил их в особую комнату для избранных иммигрантов. Катрин сжимала в маленьком кулачке букетик диких цветов, которые собрала днем во дворе приюта.
В комнате их ждали три человека: Франко Делор и хорошо одетая пара средних лет. Делор с сияющей физиономией вышел вперед и представился. Сестра Симона заранее знала, что он будет их встречать. Сразу же после этого он представил синьору и синьора Мачетти: это были приемные родители Катрин.
Атмосфера в комнате поначалу, естественно, была немного напряженная. По-итальянски Катрин почти не говорила, но, взглянув на мужчину и женщину, которые ей немного нервно улыбались, она сразу же поняла, кто они такие. Она застенчиво к ним подошла и протянула женщине немного увядшие цветы.
Синьора Мачетти была высокой, дородной женщиной. Она наклонилась к девочке, обняла ее и прижала к себе, смяв пожухлые цветы. Ее муж улыбался и одобрительно качал головой.
Делор обернулся к сестре Симоне с широкой улыбкой на губах и сказал:
– Наши планы немного изменились. Они должны были взять девочку завтра в помещении вашего августинского монастыря, расположенного здесь, в Бари. – Он пожал плечами. – Но им просто не терпелось поскорее увидеть ребенка… Они хотели бы сразу же выехать с ней в Рим и как можно скорее ввести ее в новую жизнь.
На лице сестры Симоны отразилась легкая растерянность. Она сначала взглянула на синьора Мачетти, обнимавшего Катрин, потом на его супругу, смотревшую на девочку с материнской улыбкой.
Делор тем временем убедительно проговорил:
– Сегодня днем я беседовал с матерью-настоятельницей здешнего монастыря. Она сказала, что оставляет решение этого вопроса на ваше усмотрение.
– Я поговорю с Катрин, – сказала сестра Симона. – Она девочка разумная и сама сделает свой выбор.
В этот момент синьора Мачетти вынула из вместительной сумки красиво упакованный сверток. Она взглянула на сестру Симону и сказала:
– Будьте так любезны, переведите, пожалуйста, Катрин, что это – небольшой подарок по случаю ее приезда на свою новую родину.
Сестра Симона перевела эти слова на албанский язык. Катрин взглянула на сверток, улыбнулась и протянула к нему руку. Взяв его, она обернулась и посмотрела на монахиню. Сестра Симона улыбнулась ей в ответ и кивнула. Внутри был восхитительный розовый кашемировый свитер со сложным орнаментом, вышитым вручную шелковыми нитками.
Прикоснувшись к мягкой, легкой вещи, девочка в восторге бросилась к женщине и обвила ее шею руками.
– Думаю, теперь все будет в порядке, – сказала монахиня Делору.
Сестра Симона рассказала об изменении планов Катрин, которая тут же надела новый свитер, предварительно сняв старый – серый и потертый, в котором она приехала. Слушая монахиню, она взяла за руку свою приемную мать. Вместо ответа она улыбнулась и согласно кивнула.
Сестра Симона обняла девочку и, обратившись к чете Мачетти, сказала:
– Я взяла десятидневный отпуск, который собираюсь провести в Италии. На следующей неделе я поеду навестить родителей, которые живут неподалеку от Рима. Если вы не возражаете, перед возвращением в Албанию я бы хотела проведать девочку и посмотреть, как она устроилась.
– Это было бы просто чудесно, – сказала синьора Мачетти, – но в воскресенье мы планировали вылететь во Флориду к моему брату, который там живет постоянно. У него дети примерно одного с Катрин возраста.
Делор снова заметил на лице монахини неуверенность.
– Это для меня немного неожиданно, – сказала она. – Ведь Катрин едва говорит по-итальянски, а по-английски она ни слова не понимает.
Синьора Мачетти слегка улыбнулась.
– Мы подумали об этом. Мой брат специально нанял служанку албанского происхождения, которая будет в это время жить в доме. С языком у нас проблем не возникнет. Мы сочли, что впечатления от путешествия и яркое солнце Флориды пойдут девочке на пользу. – Она провела рукой по бледному личику Катрин. – Нам кажется, ей сейчас нужно солнце, море и дети ее возраста.
Монахиня успокоилась.
– Когда вы собираетесь вернуться? – спросила она.
– Через несколько недель, – ответил синьор Мачетти. – Естественно, мы будем поддерживать постоянную связь с синьором Делором. Когда в следующий раз вы приедете в Италию, мы будем рады, если вы приедете навестить Катрин и погостите немного у нас.
– Мы с удовольствием примем вас у себя, – тепло добавила его жена.
Потом сестра Симона стояла рядом с черным «мерседесом», сначала обнимая на прощанье свою воспитанницу, а позже глядя, как машина увозит ее к новой жизни.
Делор подбросил монахиню до монастыря. По дороге он весело ей сказал:
– Сестра Ассунта будет очень довольна, что с первым удочерением все получилось так хорошо.
– Вы знакомы с сестрой Ассунтой?
– Лишь по переписке. Я знаю о той замечательной и нелегкой работе, которую она проводит, естественно, вместе с другими монахинями.
– Она просто ангел Божий, – прошептала сестра Симона, потом рассеянно сказала: – Сегодня она уплыла на Мальту немного отдохнуть.
