Граница льдов - Престон Дуглас (лучшие книги без регистрации txt) 📗
— Вы ошибаетесь. Команданте Валленар, кроме всего прочего, до мозга костей офицер военно-морского флота. Он гордится своей честью, преданностью и верен кодексу абстрактных военных идеалов. Поэтому он не будет нас преследовать за границей. Это навлекло бы на Чили позор, создало бы неприятный конфликт с основным поставщиком иностранной помощи для его страны. Кроме того, он не уплывет слишком далеко на покалеченном корабле при усиливающемся шторме.
— Зачем же он тогда идет?
— Причины две. Во-первых, он не знает нашего точного местонахождения и надеется нас отрезать от международных вод. Во-вторых, наш команданте человек благородных жестов. Он как собака, которая бежит до конца цепи, хотя и знает, что преследуемый вне досягаемости. Он проделает весь путь до границы территориальных вод своей страны и повернет обратно.
— Занятное рассуждение, — заметила Бриттон. — Но правильное ли?
— Да, правильное.
В голосе Глинна была спокойная убежденность.
Ллойд улыбнулся.
— Я раньше сделал ошибку, не поверив вам. Я удовлетворен. Если вы говорите, что он не пересечет линии, он ее не пересечет.
Бриттон ничего не сказала. Глинн повернулся к ней и персонально, почти интимно что-то сказал. Ллойд был удивлен, увидев, как он ласково взял ее за руки. Он не расслышал слов Глинна, но Бриттон явно покраснела.
— Хорошо, — сказала она едва слышно.
Неожиданно появился Паппап с двумя пустыми бокалами, протягивая их умоляющим жестом. Ллойд взглянул на него, отметил, как естественно он сохраняет равновесие, несмотря на необычайно сильную качку.
— Еще есть? — спросил Паппап. — Для нас с другом, я имею в виду.
Ответить ему не успели. Возникла неожиданная вибрация, низкочастотный гул, от которого содрогнулся сам остов танкера. Свет на мостике замигал, а экраны мониторов заполнились серым электронным снегом. Немедленно Бриттон и ее офицеры разошлись по своим постам.
— Что это было, черт возьми? — резко спросил Ллойд.
Ему никто не ответил. Глинн вернулся к своему оператору, и они заговорили тихими напряженными голосами. По кораблю прошла волна вибрации, похожая на стон, потом еще одна.
А затем так же неожиданно, как появилась, дрожь прекратилась. Включились экраны мониторов. Свет снова стал ярким и ровным. Многоголосие чириканья и урчания оповестило о перезагрузке устройств на мостике.
— Мы не знаем, что это было, — сказала Бриттон наконец, отвечая на вопрос Ллойда.
Ее взгляд скользил по экранам приборов. Какой-то общий сбой. Возможно, взрыв. Такое впечатление, что он затронул судовые системы.
Она повернулась к первому помощнику:
— Я хочу получить оценку повреждений немедленно.
Хоуэлл снял трубку и сделал два коротких звонка. Спустя секунду он положил трубку. Лицо его приобрело пепельный цвет.
— Это грузовой танк, — сказал он. — Тот, где камень. Там серьезная авария.
— Что за авария? — спросил Глинн.
— Разряд от метеорита.
Глинн повернулся к Макферлейну и Амире:
— Займитесь этим. Узнайте, что случилось и почему. И вам, доктор Брамбелл, лучше пойти…
Но Брамбелл уже исчез с мостика.
«Алмиранте Рамирес»
8 часов 30 минут
Валленар напряженно вглядывался в темноту, будто гипнозом пытаясь материализовать перед глазами ускользнувший танкер.
— Состояние, — буркнул он, обращаясь к вахтенному помощнику.
— При действии подавления наших радаров трудно сказать, сэр. По моему мнению, цель держит курс ноль-девять-ноль, скорость примерно шестнадцать узлов.
— Расстояние?
— Я не могу определить точно, сэр. Примерно тридцать миль. У нас бы и этих данных не было, но, похоже, несколько минут назад ненадолго отключилось подавление.
Валленар чувствовал ритмичные удары волн по кораблю. Вызывающие тошноту подъемы и падения палубы. Он только однажды попадал в такой шторм. Это случилось во время учебного похода к югу от островов Диего-Рамирес. Он знал, что означает такое движение: расстояние между гребнями волн стало вдвое превышать длину «Алмиранте Рамиреса». Из кормового иллюминатора он видел следующую волну. Длинные мощные валы воды с рваной верхней границей обрушивались сзади и пенно прокатывались вдоль корпуса, прежде чем исчезнуть впереди. Однажды корму настигнет гигантская волна — «тигрис», вода вспенится вокруг руля, управление будет потеряно, угрожая развернуть эсминец боком к ветру. Но станет еще хуже, когда они повернут на юг и волны начнут бить в борт.
Валленар машинально достал из кармана сигару и рассеянно осмотрел ее потертый наружный лист. Он думал о двух погибших водолазах, их закоченевших телах, завернутых в брезент и убранных в рундуки на корме. Думал о трех других, которые так и не поднялись на поверхность, и о последнем, исходившем сейчас дрожью в критической стадии переохлаждения. Они выполнили свои обязанности — не больше и не меньше. Корабль теперь годен для плавания. Правда, с поврежденными гребными винтами они могли делать только двадцать узлов, но танкер развивал лишь шестнадцать. И длинный переход в восточном направлении к международным водам давал команданте необходимое время для реализации его стратегии.
Валленар оглянулся на дежурного офицера. Команда была напугана штормом и погоней. Этот страх был ему на руку. Страх заставляет человека работать быстрей. Но Тиммер стоил любых десяти из них.
Он откусил кончик сигары и выплюнул. Тиммер стоил всей команды…
Чтобы овладеть собой, Валленар стал неторопливо раскуривать сигару. Яркая красная точка отразилась в чернильно-черном иллюминаторе. Теперь они точно знают, что он их снова преследует. На этот раз он будет осторожней. Однажды он попался в их ловушку, больше этого не случится. Сначала Валленар планировал только повредить танкер. Но теперь, когда стало ясно, что Тиммер мертв, он мечтал о большем.
Часа через четыре-пять американцы окажутся в пределах досягаемости четырехдюймовых пушек. Если появится малейший промежуток в подавлении радара, ракетные установки будут готовы открыть огонь в тот же момент.
На сей раз ошибок не будет.
«Ролвааг»
9 часов 20 минут
Макферлейн бежал по центральному коридору медицинского отсека, Рейчел не отставала от него. Они едва не столкнулись с врачом, выходившим из операционной. Это был совсем другой Брамбелл, не тот сухой насмешливый человек, к которому они привыкли за обеденным столом. Этот Брамбелл был мрачен, его движения отрывисты, жилистое тело напряжено.
— Мы пришли, чтобы повидать… — заговорил Макферлейн.
Но доктор пересек холл и скрылся за другой дверью, не обратив на них ни малейшего внимания. Макферлейн глянул на Рейчел. Следуя за Брамбеллом, они оказались в ярко освещенной комнате. Врач, все еще в хирургических перчатках, склонившись над столом, рассматривал неподвижного пациента. Голова человека была забинтована, простыни вокруг пропитаны кровью. Пока Макферлейн смотрел, Брамбелл резким сердитым движением натянул простыню на голову человека. Потом повернулся к умывальнику.
Макферлейн судорожно сглотнул.
— Нам необходимо поговорить с Мануэлем Гарсой, — сказал он.
— Абсолютно невозможно, — ответил Брамбелл, стянул окровавленные перчатки и начал мыть руки горячей водой.
— Доктор, мы обязаны узнать у Гарсы, что произошло. От этого зависит безопасность всего корабля.
Брамбелл прервал свое занятие и в первый раз посмотрел на Макферлейна. Его лицо было мрачным, но спокойным. С минуту он молчал, но Макферлейн видел по его глазам над маской, как лихорадочно работает его ум, принимая решение под давлением.
— В третьей палате, — сказал он, натягивая чистые хирургические перчатки. — Пять минут.
Они нашли Гарсу бодрствующим. Его лицо было в синяках, под глазами черные круги, на голове толстая повязка. Когда открылась дверь, он взглянул на них своими черными глазами и отвернулся.
— Они все погибли, да? — прошептал он, глядя в переборку.
