По ту сторону смерти (СИ) - Лински Говард (читаем книги TXT) 📗
― Что вы написали?
― Официантка сказала ему, что беременна, ― сказала она. ― Она собиралась всем рассказать, что ребенок его. Я знала, что это сработает. Даже, если он будет убежден, что ребенок не его, он все равно захочет пойти и заткнуть ее или подкупить. Мне даже не был нужен ее адрес. Я просто сказала ему встретиться с ней у нее на квартире.
― И тогда он узнал, что там никого нет.
― Она уже покинула страну. Я была в клубе неделей раньше и слышала, как одна из официанток говорила, что та уехала в Тайланд, и я подумала, вот оно, финальный пазл. Ричард будет утверждать, что эта девушка, которая уже уехала за границу, попросила его встретиться с ним в ее старой квартире. Он будет выглядеть, как идиот и ужасный лжец.
― Что, если бы он сохранил записку? ― спросил Том.
― Она не писала ее, ― напомнила ему Энни, ― так что это будет плохим алиби, верно? Полиция подумает, что он сам написал ее. Я была в перчатках, так что единственные отпечатки, которые они найдут, будут принадлежать ему. Неважно, ― сказала она, ― я знала, что он не сохранит ее. Он будет слишком беспокоиться, что его фригидная жена ее найдет.
― Так значит, он проглотил наживку и поехал туда, но никто его там не ждал.
― Ее старая квартира была пуста, а он не стал бы там задерживаться, на случай, если кто-нибудь мог его увидеть. Он все еще думает, что это была какая-то злобная шутка с ее стороны, потому что он перестал с ней видеться. У моего мужа огромное эго.
― И вы пошли на встречу с Ребеккой Холт.
― Да.
― Как вы подошли к ее машине, что она вас не заметила?
― Я пересела на демонстрационную модель. Я одела тренировочный костюм, кроссовки и бейсбольную кепку, и убрала волосы в хвост. Я надела солнечные очки. Я сама едва узнавала себя в зеркале заднего вида. Я припарковалась немного в отдалении от тропы, а затем добежала до места. Поблизости никого не было. Я спрятала молоток в рукаве кофты. Я подумала, что мне придется постучать ей по стеклу, чтобы она опустила окно, сделаю вид, что мне нужно что-нибудь спросить, но оно было уже открыто, потому что она курила. Это было так легко, ― удивлялась она. ― Я просто позволила молотку скользнуть мне в руку, и я сильно ее ударила, ― она показала удар, чтобы продемонстрировать Тому угол, ― прямо по середине этого красивого лица.
― Она закричала, ― сказала Энни. ― Я думаю, что уже тогда она поняла, за что это ей. Я ударила ее снова и била, и била. Она пыталась выйти из машины, ей удалось открыть дверь, но она была пристегнута. Я ударила ее по голове... я просто... продолжала... бить ее, ― Энни Белл сжала зубы, вновь переживая момент в своей голове, ― пока все не закончилось, и она не умерла.
― Когда пришла полиция, вы вели себя так, будто Ричард невиновный человек, который не мог совершить такое ужасное преступление?
― Ну, он и был невиновен, ― сказала Энни, почти злорадствуя, ― как лучше избежать подозрений, чем не простить своего мужа и поддерживать его?
― Должно быть, того свидетеля эксперта вам послали небеса, ― заметил он.
― Он был чудом, ― ответила Энни, выглядя благодарной.
― Однако зачем поддерживать Ричарда все это время? ― спросил Том. ― Почему просто не развестись с ним теперь, когда он в тюрьме.
― После того, как я так публично его поддерживала, я не могла сделать этого, ― сказала она, ― пока нет. Даже у Ричарда возникли бы подозрения. В конце концов, может быть, даже он поймет, что я не могу ждать вечно. Затем я попросила бы его о разводе, но на своих условиях. Ни один судья не присудил бы убийце, отбывающему заключение, половину состояния его бедной жены, но мне некуда спешить. Не то, чтобы я снова хочу пойти по этой дорожке.
― Какой дорожке?
― Брака, ― и она добавила, ― так я получаю больше контроля.
― Полагаю, это ваша идея, чтобы он отстаивал свою невиновность, чтобы он никогда не мог подать на досрочное освобождение.
― Он думает, что это его идея, но я подала ее ему. Я не хочу, чтобы он когда-либо выходил на свободу. Как я могу позволить такому мужчине принимать участие в жизни моих дочерей? Он больше никогда их не увидит.
Но это в порядке вещей, что твоих дочерей будет растить убийца, подумал Том. Ее лицемерие ошеломляет.
― В конце концов, он может выйти на свободу, ― сказал он.
― К тому времени они уже будут взрослыми, и будет слишком поздно.
― Кажется, вы подумали обо всем, ― сказал Том. ― Это было очень умно, Энни.
Он произнес это так, будто поздравлял ее с удачно проделанной работой.
― Да, ― сказала она, ― я так умна, что вышла замуж за мужчину, который никогда не любил меня, ― она опустила взгляд, ― даже в день нашей свадьбы.
Затем она подняла голову и посмотрела на Тома.
― Почему я ему не нравилась? ― потребовала ответа она, от раздражения сжав руки в кулаки.
― Я все делала для Ричарда. Когда я встретила его, он представлял собой жалкое зрелище, я спасла его. Я вновь поставила его на ноги, я убедила своего отца сделать его директором по продажам, даже дать ему поблажку, когда он начал терять интерес к бизнесу. Я вышла за него замуж и родила ему двух прекрасных дочерей, ― слезы начали литься снова, ― почему этого было мало?
Она смотрела на Тома, как будто он знал ответ и скрывал его от нее.
― Почему этого мало всем мужчинам?
― Я не знаю, Энни.
Энни Белл на какое-то время умолкла. Наконец, она спросила
― Что теперь будет?
― Я не знаю, ― снова ответил он. ― А что вы хотите, чтобы было, Энни? Должен ли я забыть все, что вы мне только что рассказали и позволить вам продолжить жить, как ни в чем не бывало? Должны ли мы оставить вашего мужа в тюрьме еще на двадцать лет, который даже не знает, что его собственная жена посадила его туда? Должны ли мы позволить убийце Ребекки Холт избежать правосудия?
― Правосудие, ― фыркнула она, ― правосудия не существует. Не в этой жизни. ― Затем она напомнила ему: ― Вы сказали, что выслушаете меня. Я назвала вам свои причины, теперь скажите мне, что намерены делать.
― Не сейчас, Энни, ― сказал Том и встал, ― мне надо подумать.
― Я буду все отрицать, ― сказала она, ― каждое чертово слово, что только что рассказала, я буду все отрицать.
Том посмотрел на нее вниз и понял, что в каком бы состоянии она не находилась, когда рассказывала свою невероятную историю, эта старая Энни вернулась. Она была сильной, неуступчивой и абсолютно все контролирующей, такой, какой была, когда избила Ребекку до смерти.
― Знаю, что будете.
Глава 45
Йен Брэдшоу уже какое-то время досаждал своим коллегам из полиции Нортумбрии. Он звонил им и писал дважды, в попытке формально направить запрос, но никто не смог помочь ему.
Каким-то образом фотография Сандры Джарвис, сделанная с видеозаписей на Центральной Станции Ньюкасла, потерялась, и никто не мог ее найти. Сторонник теории заговоров увидел бы в этом доказательство, что кто-то пытался саботировать их расследование, но Брэдшоу знал, что, скорее всего, это произошло из-за человеческой ошибки или некомпетентности.
Он уже давным-давно перестал пытаться получить ответ, когда на его стол, наконец, приземлился коричневый конверт с маркой Ньюкасла: прошло уже так много времени, что он уже понятия не имел, что это. Он открыл его и обнаружил бланк с поздравлением и копию фотографии, кто-то все-таки сумел ее найти.
Мужчина внимательно рассмотрел фотографию.
― Да чтоб мне провалиться.
***
Том сел в кресло, взял местную газету и изучал первую полосу, пока пил свой кофе. Это была газета, на которую он работал шесть лет, прежде чем переехал в Лондон ради недолгой, насыщенной событиями работы на таблоид. Который только открыл для него целый новый мир проблем, которые, в конце концов, привели его обратно в его родное графство. То было менее трех лет назад, но казалось, что прошла целая жизнь. Он через многое прошел с тех пор.
Этим утром на первой полосе «Вестника Дарема» красовалась фотография Фрэнка Джарвиса. Он сказал Тому, что собирается посетить открытие нового общественного центра, даже хоть он находился не на его участке, и он не имел никакого отношения к его строительству. Джарвис надеялся перехватить местного журналиста и заставить его написать еще одну статью о Сандре, похоже, он в этом преуспел.
