Обман - Фрэнсис Клэр (бесплатная регистрация книга .txt) 📗

– Ах, да. – Доусон изучающе смотрит на Мориса. – Вы несли лодку от пристани? Вы и мистер… э-э… Крик?

– Мы подвезли ее на нашей «Вольво».

Доусон слегка кивает и снова поворачивается к мешку с лодкой.

– Когда вы ее нашли, как она выглядела?

– Простите?

– Вы не заметили на ней чего-то необычного?

– Нет, она была в иле. Грязная. И все.

– В иле?

– Вода в реке очень илистая, – объясняю я, – и все, что попадает в нее, покрывается илом.

Доусон склоняется к мешку и рассматривает выступающие из него части лодки. На них ила нет.

– Я немного почистила лодку, – опережаю я его вопрос.

Он смотрит на меня несколько разочарованно.

– Мыли с водой? С мылом?

– Водой и губкой. Потом Морис еще раз вымыл ее уже здесь, прежде чем укладывать в мешок.

Доусон бросает на лодку последний взгляд, сухо улыбается мне и направляется к выходу из гаража.

– Кстати, – замечает он как бы между прочим, – вы не будете против, если мы заберем лодку с собой?

Я бессильно пожимаю плечами. У выхода Доусон вдруг останавливается и поднимает руку, как бы вспомнив что-то.

– Простите, а у надувной лодки был мотор?

– Да, небольшой подвесной мотор где-то был. Правда, им почти не пользовались.

– Значит, когда вы забрали «Зодиак» с реки, мотора на лодке не было?

– Нет.

– Как же передвигаются на лодке без мотора?

– Гребут.

– Значит, в ней были весла?

– Да.

Доусон оборачивается внутрь гаража.

– Где же они сейчас?

Я совсем забыла про весла. Я зову Мориса и спрашиваю, где они. Он стремительно бросается в дальний темный угол гаража и уже достает было стоящие там весла, но в этот момент его останавливает Доусон.

Отдав приказания своим сотрудникам, инспектор о чем-то спрашивает Мориса. Тем временем двое полицейских в комбинезонах упаковывают в большие пластиковые мешки сначала «Зодиак», потом весла и относят все в свой фургон. На руках у них полупрозрачные резиновые перчатки, наподобие хирургических.

– Да, еще один последний вопрос. – Доусон возвращается ко мне. – Эта плоскодонка… Где именно она находилась в ту пятницу, двадцать шестого марта, когда вы провожали вашего мужа при отплытии?

– Инспектор… – произношу я со вздохом, не скрывая, что нахожу его вопросы назойливыми. – Я не знаю. Действительно, не знаю.

– Но вы бы заметили ее, если бы она была привязана к яхте?

– Вероятно. Шел сильный дождь, и я внимательно не присматривалась.

– Миссис Ричмонд, вы бы нам очень помогли, если бы вспомнили.

Прежде, чем я успеваю остановить себя, язвительно произношу:

– А мне бы очень помогло, если бы я знала, почему вы спрашиваете об этом.

Доусон смотрит вниз на свои ноги. Когда он поднимает глаза, взгляд у него становится холодным.

– Дело в том, миссис Ричмонд, что мы должны изучить дело со всех сторон. И учесть любую вероятность.

– Понимаю, – со вздохом отвечаю я. – Но когда вы говорите «любую вероятность», это не может не беспокоить меня.

– Мы должны учесть вероятность того, что в гибели мистера Ричмонда замешано какое-то лицо или лица, – серьезно произносит инспектор.

– Но это же смешно! – вырывается у меня неожиданно.

Доусон делает рукой неопределенный жест, как бы выражая сожаление по поводу того, что не может со мной согласиться.

– Миссис Ричмонд, полученное вами письмо было очень неприятного характера.

– Но ведь это несерьезно!

– Так считаете вы, но мы в этом не уверены.

Я не нахожу в себе сил, чтобы снова вступить в спор с Доусоном, однажды мы с ним это уже обсуждали. Я тру рукой лоб и провожу пальцами по волосам.

– Вам не следует так расстраиваться, миссис Ричмонд, – говорит Доусон своим обычным голосом. – Речь идет о том, что мы должны исследовать всю полученную информацию. Нам необходимо установить некое лицо и провести в отношении него определенные мероприятия.

Это тоже новый момент.

– Лицо? Какое лицо?

Выдержав паузу, инспектор неохотно отвечает:

– Лицо, которое, как мы считаем, отправило это письмо. Сейчас я не могу сказать вам большего, миссис Ричмонд. Впоследствии я вас, разумеется, проинформирую.

– Но зачем вам «Зодиак»? – Я указываю на мешок с лодкой, лежащий в полицейском фургоне.

– Просто мы должны провести тщательное обследование всего, что имеет отношение к делу. Будьте добры, миссис Ричмонд, повторите еще раз, где именно вы обнаружили лодку в ту субботу?

– У пристани.

– Там, где вы и ожидали ее обнаружить?

Я чувствую, что загоняю себя в угол и могу в дальнейшем пожалеть об этом, поэтому применяю туманную формулировку:

– Дело в том, что у нее не было постоянного места.

– Но вы ее легко обнаружили? У пристани?

Ошибка, Эллен, ошибка! Но теперь я уже связана по рукам и ногам.

– Да.

– А плоскодонка? Вы не заметили, что она была привязана к яхте, когда ваш муж отплывал от пристани?

– Ну, я… Возможно.

– Миссис Ричмонд, вы имеете в виду, что заметили ее?

– Нет, я имею в виду, что не уверена в этом. Это имеет какое-то значение?

– Большое, миссис Ричмонд. Если при яхте не было… э-э… плоскодонки, то это очень важно.

Даже в моем смятенном состоянии я понимаю, что плоскодонка не могла сама приплыть к яхте. Если Гарри оставил ее у пристани, значит, кто-то другой подогнал ее к месту стоянки «Минервы» на реке.

Большим и указательным пальцами Доусон трет лацкан своего пиджака.

– Я полагаю, что решение мистера Ричмонда взять с собой в море плоскодонку выглядит несколько странным. Это ведь довольно большая лодка, и в обычной ситуации ее в дальние плавания не берут. Насколько я знаю, яхте трудно тащить ее за собой…

Морланд. Я слышу его интонации. Это он говорил об этом Доусону.

– Наличие такой лодки позади яхты существенно замедляет ее ход. А в штормовую погоду плоскодонка превращается просто в обузу. Она может затонуть, или… – инспектор подыскивает слова, – перевернуться вверх дном.

– Но когда вы собираетесь покончить жизнь самоубийством, ситуация, согласитесь, не совсем обычная, – замечаю я.

Доусон обдумывает мои слова.

– Согласен, – произносит он наконец. Затем вздергивает подбородок, прищуривается и заканчивает фразу: – Именно поэтому столь необходимо, чтобы вы вспомнили, видели ли плоскодонку в ту пятницу в марте.

Раздается глухой удар. Это один из полицейских в комбинезоне захлопывает заднюю дверь фургона. Рядом с ним чему-то смеется Фишер.

– Извините, – говорю я Доусону.

– Ведь это довольно большая лодка, – повторяет инспектор, – и вы не могли не заметить ее, если бы она находилась позади «Минервы»?

– Думаю, не могла… но… Нет, не уверена. – Я пожимаю плечами, демонстрируя приличествующую дозу отчаяния от того, что не в силах помочь. – Не знаю, извините.

На лицо Доусона возвращается натянутая улыбка коммивояжера, скрывающего разочарование от неудачи в продаже своего товара. Он медленно кивает.

– Но если вы вспомните, то…

– Разумеется.

Доусон провожает меня до двери в дом, чуть склоняет голову и направляется к полицейской машине. Неожиданно звук его шагов по гравию затихает. Я поворачиваюсь и вижу, что он смотрит на меня.

– Да, совсем забыл задать вам один вопрос, – громко говорит он. – Насколько я знаю, на «Минерве» была радиостанция. Не было ли у мистера Ричмонда наряду с ней каких-либо других средств связи? Например, мобильного телефона?

У меня спирает дыхание.

– Вообще-то он купил такой телефон.

– И в тот день он был при нем?

Я поднимаю руки и устало улыбаюсь.

– Инспектор, вы задаете мне много вопросов, на которые я просто не знаю ответов.

Письмо от Гиллеспи в три строчки. Он хочет узнать, успела ли я ознакомиться с его предложениями по моим финансовым вопросам. И если да, готова ли уведомить его относительно своего решения.

Я достаю ранее присланный им документ, кладу его на стол Гарри, утыкаюсь взглядом в колонки цифр и сразу ощущаю собственную беспомощность. К третьей странице я окончательно теряюсь.