Леопард - Несбё Ю (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
— Давайте начнем все сначала, мисс Пеллер.
Микаэль Бельман вошел в зал заседаний «Один», и все разговоры мгновенно стихли. Он встал за кафедру, широко расставив ноги, положил перед собой записи, подключил компьютер к проектору. Следственная группа на сей раз состояла из тридцати шести человек — втрое больше, чем при расследовании обычного убийства. Они так долго работали без результата, что пару раз ему пришлось поднимать их моральный дух, но в целом все-таки они молодцы. Поэтому Бельман и позволил себе и своим людям арест Тони Лейке — тогда это представлялось им подлинным триумфом.
— Вы читали сегодняшние газеты, — начал он и посмотрел на собравшихся.
Он спас то, что еще можно было спасти. Первые страницы двух из трех крупнейших газет напечатали одну и ту же фотографию: Тони Лейке садится в машину у Управления полиции. Третья опубликовала архивную фотографию Харри Холе, сделанную во время телевизионного ток-шоу, когда он говорил о Снеговике.
— Как видите, старший инспектор Холе взял ответственность на себя. Это правильно и вполне приемлемо.
Его голос эхом отразился от стен, и он разглядел усталые, невыспавшиеся лица. Или это какая-то другая усталость? В таком случае ее необходимо побороть. Потому что сейчас все обострилось еще больше. Заходил шеф КРИПОС и сказал, что звонили из министерства и задавали вопросы. Песок в часах бежал быстро.
— Итак, у нас больше нет главного подозреваемого, — сказал он. — Но есть и хорошие новости: у нас появились новые ниточки, и все они ведут от Ховассхютты в Устаусет.
Он щелкнул клавишей, и на экране появилась первая страница презентации в Power Point, которую он подготовил ночью.
Ему понадобилось полчаса, чтобы остановиться на всех имевшихся у них фактах вкупе с именами, датами и предполагаемыми маршрутами.
— Вопрос, — сказал он и выключил компьютер. — О каком убийстве идет речь? Думаю, типичное серийное убийство можно исключить. Жертвы не выбраны в какой-то определенной группе населения наугад, но связаны с определенным местом и временем. Значит, есть основания полагать, что речь идет о специфическом мотиве, который может считаться рациональным. А если так, то это существенно облегчает нашу задачу: надо найти мотив, и убийца у нас в руках.
Бельман увидел, как многие кивнули, соглашаясь с ним.
— Проблема в том, что у нас нет свидетелей, которые могли бы нам что-то рассказать. Иска Пеллер, единственный свидетель, который, как нам известно, еще жив, сутки пролежала больная. Другие либо умерли, либо не объявились. Мы знаем, например, что Аделе Ветлесен была там с парнем, с которым недавно познакомилась, но, похоже, никто из ее окружения ничего о нем не знает, так что мы вправе предположить, что знакомство было непродолжительным. Мы проверяем, с какими мужчинами у нее был контакт по телефону или в интернете, но на это требуется время. И пока у нас нет свидетелей, мы должны установить собственную точку отсчета. Нам нужны гипотезы по поводу мотива. Что могло стать мотивом убийства по меньшей мере четырех человек?
— Ревность или голоса, которые приказывают убивать, — послышалось в конце зала. — По опыту известно.
— Согласен. А у кого в голове звучат голоса, которые приказывают убивать?
— У тех, у кого есть психиатрическая история болезни, — сказал кто-то с явственным северным, финнмаркским выговором.
— И у тех, у кого ее нет, — возразил ему другой голос.
— Ладно. А кто может ревновать?
— Любовник или супруг кого-то из тех, кто там был.
— И о ком идет речь? — спросил Бельман.
— Но мы ведь проверили алиби любовников жертв и возможные мотивы, — заметил кто-то. — Это мы всегда делаем в первую очередь. Любовников у жертв либо не было, либо мы вычеркнули их из списков.
Микаэль Бельман понимал, что они изо всех сил жмут на газ, но колеса пробуксовывают все в той же колее, в которой увязли уже давно, однако важно то, что они все еще готовы жать на газ. Он не сомневался, что Ховассхютта — это то бревно, которое можно будет подложить под колеса и выбраться на дорогу.
— Но мы ведь отмели не всехлюбовников и супругов, — сказал Бельман, покачиваясь на каблуках. — Только тех, кто не вызвал подозрений. А у кого на момент убийства не было алиби?
— У Расмуса Ульсена!
— Верно. Когда я был в стортинге и разговаривал с Расмусом Ульсеном, он признал, что несколько месяцев назад жена его слегка приревновала. Что была девица, с которой он флиртовал. И Марит Ульсен уехала в Ховассхютту на пару дней, чтобы подумать. Это может совпасть со временем событий в Ховассхютте. А вдруг она там не только думала? Что, если она мстила? И вот еще информация. В ту ночь, когда жертвы были в Ховассхютте, Расмуса Ульсена в Осло не было, потому что он забронировал себе номер в Устаусете. Почему Расмус оказался в тех краях, когда его жена была в Ховассхютте? Провел ли он ночь в гостинице или же совершил небольшую вылазку на лыжах?
Взгляды присутствовавших уже не казались сонными и усталыми, ему почти удалось зажечь в них огонь. Он ждал ответа. Честно говоря, когда следственная группа так велика, устраивать импровизированный мозговой штурм — не самый эффективный способ расшевелить сотрудников, но все они давно уже распутывают вместе это дело, и каждый успел набить себе синяки, убедиться в ошибочности своих на сто процентов точных предположений и фантастических гипотез и от этого несколько упасть духом.
У одного из молодых вырвалось:
— Он мог в тот вечер без предупреждения появиться в хижине и застать ее на месте преступления. Увидел ее и снова исчез. И все тихо и спокойно спланировал.
— Не исключено, — сказал Бельман, подошел к кафедре и взял одну из своих бумаг. — Аргумент номер один в пользу такой теории я только что получил из расчетного центра «Теленора». Запись свидетельствует о том, что Расмус Ульсен утром того дня разговаривал со своей женой. Давайте предположим, что он знал, к какой хижине она направляется. Аргумент номер два в пользу этой гипотезы — информация о погоде: тогда весь вечер и всю ночь светила луна и была хорошая видимость, так что он мог добраться туда на лыжах с тем же успехом, что и Тони Лейке. Аргумент номер один против этой гипотезы: зачем ему убивать кого-то еще, кроме собственной жены и ее возможного партнера?
— А вдруг у нее их было несколько? — крикнула одна из следачек, низкорослая и грудастая. Бельман так привык считать ее лесбиянкой, что даже забавлялся мыслью, не пригласить ли ее как-нибудь вечерком к Кайе. Конечно, это была только мысль. — Может, они там оргию устроили.
По залу прокатился смех. Вот и прекрасно, атмосфера уже немного разрядилась.
— Может, он не видел, с кем у нее был секс, с мужчиной или с женщиной, видел только, что под простыней что-то происходит, — сказал кто-то. — Вот и решил перестраховаться.
Новый взрыв смеха.
— Прекратите, у нас нет времени на эту чепуху, — крикнул Эскильдсен, один из самых опытных следователей — никто даже точно не знал, как давно он расследует убийства. В комнате стало тихо. — Вы, салаги, небось и не помните то дело, которое несколько лет назад раскрыли в убойном отделе. Тогда все думали, что в Осло орудует маньяк, — продолжал Эскильдсен. — А когда нашли убийцу, оказалось, что в одном случае у него был мотив. Но он знал, что, если будет только одна эта жертва, его-то и заподозрят в первую очередь, и убивал других, чтобы все выглядело как серия убийств, совершенных ненормальным преступником.
— Черт, — вскинулся молодой. — Да неужели убойный отдел действительно сумел раскрыть убийство? Разве что случайно.
Парень, ухмыляясь, огляделся по сторонам, ожидая одобрения, но никто его не поддержал, и краска медленно залила его лицо. Ведь все, кто хотя бы недолго расследовал убийства, помнили это дело. В полицейских школах Норвегии его использовали как пример. Оно вошло в легенду. Так же как и тот, кто его распутал.
— Харри Холе.
