Год Людоеда. Время стрелять - Кожевников Пётр Валерьевич (книга жизни TXT) 📗
Зинаида все еще продолжала наводить здесь чистоту и порядок. Днем ей немного помогла Вероника, а к вечеру девочка побежала на репетицию какого-то мюзикла, в котором принимала участие. Мать одобряла увлечение дочери, потому что и сама когда-то мечтала о сцене.
Саша и Наташа, приехавшие пару часов назад, тоже вызвались помогать, но Зина сразу обратила внимание на то, что ребята буквально валятся с ног, и настояла на том, чтобы они улеглись в одной из пустующих, но уже обустроенных комнат. Ребята с утра уже отдежурили у Клеопатры, которая все еще не пришла в себя, и были выжаты как лимон. Во всяком случае, когда Борона постучалась к ним, чтобы предложить чаю или поесть, они не отозвались.
Зина продолжала свой труд, что длилось с того момента, как она перешагнула порог приюта, — такая уж у нее была натура: если за что-нибудь возьмется, то не остановится, пока не закончит. А работы в «Окоеме» было предостаточно! Во-первых, нужно было прибрать все после ремонта, который здесь был проделан перед тем, как Федор столь таинственным, просто волшебным образом получил ключи и деньги на свою работу с безнадзором. Во-вторых, предстояло распаковать массу всяких коробок и мешков. Здесь было все — от детских носков до видеоаппаратуры, но все это нужно было расставить по своим местам, которые, конечно, тоже были еще не определены.
Безусловно, их существенно выбила из колеи печальная история с Клеопатрой: полночи на отделении реанимации отдежурил Федор, а с утра там находилась Зинаида — мало ли что? Слава богу, что все-таки Клера попала к врачам не так поздно, поэтому есть надежда, что ее вытащат, хотя что она будет собой представлять после больницы — этого пока никто не берется сказать.
— Ой, как хорошо, что вы вместе пришли, это просто здорово! Умнички! — обрадовалась Зинаида. — Сейчас я тут еще немного покручусь, и будем чай пить, ладно? Ребятишки уже пополдничали, а мы с Бориской прямо как специально вас дожидались!
— Зина, давай я тебе чем-нибудь помогу, — подошла к однокласснице Морошкина. — Если чего помыть, протереть, погладить — нет проблем! Командуй!
— Ой, да что ты, Сонюшка, я сама! Тут и работы-то всего ничего! — отмахнулась Зинаида. — Я вас сейчас лучше немного посмешу! А то мы последние дни только все плачем да рыдаем! Представляете, я тут взяла распаковала чайник, который нам подарил вместе со всей посудой наш невидимый спонсор, а там внутри такая инструкция приложена, что я, пока ее читала, хохотала как сумасшедшая!
— Не этот ли спонсор оплатил Пашкину операцию? Кто бы мне мог на этот вопрос грамотно ответить? — Софья задумчиво посмотрела на красный перламутровый чайник, как будто ожидала ответа именно от этого предмета. — Это ведь насколько преданно надо было любить одного человека, чтобы так помогать тем, кто всего лишь числился в одноклассниках?
— Да, странные у нас происходят вещи, но, надо сказать, приятные! — Борона с несомненной гордостью осматривал столь желанные им столько лет стены приюта. — Ну, что там, Зина, прочти-ка.
— Да вот вы, ребята, только послушайте этот бред! Тут вообще можно с любого места начинать! — женщина развернула листок глянцевой бумаги и тотчас засмеялась. — Боря, ты здесь?
— Да, Зинаида Гурьевна! — отозвался Следов. — Я мальчиковую одежду сортирую.
— Хорошо-хорошо! Конечно сортируй! Я только хотела, чтобы ты это тоже послушал. Когда будет плохое настроение, вспомнишь и развеселишься, — Зинаида начала всматриваться в текст. — Вот! «Чапник защищен от поврежьения в сьучае недостаточного количества воды нутем самоотключения. Отклночение нроисхбдит также нри чрезмерном нагреве». Ну как?
— А чей это чайник? — улыбнулся Федор. — Чье производство?
— Видишь ли, здесь только инструкция, — повертела в руках бумагу Зинаида. — А вот еще перлы, я их даже отметила. «Вода вачнет выливаться», «повергнуть выключатель» — это, надо полагать, вместо «повернуть», да?
— Наверное, — засмеялась Морошкина. — Ну и чудаки! Они, скорее всего, в своей фирме просто на переводчиках экономят.
— Я думаю, ты права. А вот вы еще послушайте! «Владной трянкой», «известковый осалок» — это никак от слова «сало», они же знают, что русские едят сало, — содрогалась от смеха Зинаида. — «Тустоватый вкус», «на ретулярной основе», «под струей текучей воды»… Нет, не могу, сейчас сознание потеряю!
— Да это, я вам доложу, почище наших телевизионных болтунов! Главное, что все предельно естественно и никакой игры! — педиатр тронул пальцами увлажнившиеся от смеха глаза. — Зинуля, так ты тогда займись, пожалуй, чаем, а мы с Борей пойдем посмотрим, какие нам в ближайшее время предстоят подвиги.
— Хорошо, господин директор, все будет исполнено! — Зина подмигнула Морошкиной. — Пойдем, Сонечка, на кухню. Такова уж наша бабская доля!
Федор взял Следова под руку, и они направились в прихожую.
— Боря, мне тут Герман Олегович одну вещь для тебя передал, возьми, пожалуйста! — Борона подошел к Следову и протянул ему конверт, на котором было написано: «Гене-Геночке и Кате-Катеньке». — Ты только не переживай, относись к этому спокойней, ладно? Знаешь, у каждого из нас есть какая-то своя слабинка. Мы вон с тобой ребятню спасаем, а твоя матушка считает, что она за все человечество в ответе.
— Да знаю я, знаю! — Борис протянул руку, чтобы взять письмо, на расстоянии узнал неуклюжий материнский почерк, как будто человек, будучи правшой, решил написать левой рукой, смущенно посмотрел на педиатра, быстро взял конверт и спрятал его в карман. — Я к этому уже давно привык, вы за меня, Федор Данилович, не переживайте!
— Ладно, ты тут пока почитай, а я поднимусь на второй этаж, проведаю наших ребятишек, — Федор похлопал молодого человека по плечу. — Как там наши Саша с Наташей, не нужна ли им первая помощь?
— А вы мне еще скажите, Федор Данилович, может быть, с диагнозом Махлаткина какая-нибудь ошибка? Ну бывает же так? Я, кажется, даже сам такие истории слышал, когда в первый раз говорят «да», а потом, позже, еще раз кровь возьмут, и там никакого ВИЧа нет! — Следов с надеждой посмотрел в грустные глаза педиатра. — Может так быть?
— Конечно может! Подобные осечки случаются из-за проблем с печенью, да и по другим причинам. Сейчас ему проведут все необходимые тесты и тогда уже наверняка скажут, есть у него вирус или нет, — Борона еще раз похлопал Бориса по плечу. — Ну а мы с тобой будем надеяться на то, что малышу повезет!
Федор стал подниматься по лестнице, а молодой человек подошел к входным дверям, достал конверт, извлек из него сложенные вчетверо листы и нервно их развернул.
Сергей Плещеев находился в пути, когда мобильник оповестил его о попытке соединения «Прощанием славянки». Шеф «Эгиды» посмотрел на экран, но абонент не проявился.
— Алло! — отозвался Сергей Петрович и убавил громкость магнитолы, сообщавшей ему последние известия из мира большого спорта.
— В приют «Окоем» едет Руслан Драев с командой, — раздался спокойный и, кажется, очень знакомый мужской голос. — Я сейчас далеко. Вы туда успеете или кого-нибудь направить?
— Да нет, что вы! Конечно успею! Спасибо! — настороженно ответил Плещеев, все еще стараясь вспомнить, где же он уже слышал этот низкий, глухой голос.
«Врачам-психиатрам (к вашей совести взываю!)
Многократные предупреждения матери Следовой В. Мой ребенок-ребеночек-ребятинушка, Боря-Боренька-Бориска Следов Артурович, поставлен на учет к врачу-психиатру при отсутствии соответствующей симптоматики (из-под мещанского навоза — литературное по А. М. Горькому). Группа врачей-психиатров совершила большой бюрократический грех. Я и мой ребенок-ребеночек-жеребеночек («Не пей, чадушко, сырой водицы», — говорила ему сестрица», — русский фольклор, использованный классиками русской литературы, в том числе и многочтимым всем русским народом А. С. Пушкиным) Борис — русские (невтоны) не предрасположены к психическим заболеваниям!!!
