Час ворона - Зайцев Михаил Георгиевич (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗
В кармане моих джинсов зазвонил мобильный телефон. Большой Папа замолчал, многозначительно поднял палец.
– О! Звонит ваш, как вы его называете, «человек со шрамом». Ответьте на звонок, Станислав. Ну очень интересно, неужели он успел так быстро собрать полтора «лимона»?
Большой Папа смотрел на меня, как благодарный зритель в театре смотрит на ведущего актера, готового произнести финальный монолог. Смотрел с отстраненным интересом человека, заглянувшего в театр, дабы спрятаться от дождя, и нежданно-негаданно получившего огромное эстетическое наслаждение от интересного спектакля.
Поднявшись с дивана, я достал из кармана трубку мобильника и поднес ее к уху:
– Алло.
– Станислав Сергеевич? – Человек со шрамом откликнулся на «алло» с сарказмом и насмешкой. – Финита, Станислав Сергеевич! Вы проиграли. Я разыскал Любовь Игнатьевну!
– Блефуешь, урод? – произнес я и не узнал собственный голос. Я почувствовал, как, фигурально выражаясь, почва уходит из-под ног.
На немедленную поддержку Большого Папы рассчитывать не приходится, и если услышанное из телефонной трубки не блеф, то я опять остаюсь один на один с сумасшедшим противником. Каким же он будет, его ответный удар?
– Ты блефуешь, сволочь! – повторил я.
– Ах-ха-ха-ха!.. – засмеялась трубка. – Нет, я не блефую! Вы недооценили моих возможностей, Станислав Сергеевич, и возможностей подмосковной милиции! Как только я узнал про вашу выходку с похищением, сразу же напряг ментов. Три милицейских вертолета срочно взмыли в воздух и полетели искать угнанную вами автомашину. Вас надеялись перехватить по дороге в Москву. Поехать в другую сторону, подальше от столицы, – гениальная идея. Но не один вы такой сообразительный. Нашелся не менее остроумный вертолетчик. Вы надежно спрятали автомобиль, но вы не рассчитывали, что машину будут искать с воздуха! Ах-ха-ха... Где вы сейчас находитесь, Станислав Сергеевич? В милиции? В прокуратуре? Бегите оттуда! В Подмосковье на вас заведено дело по статье «вымогательство и шантаж»! Ха-ха-ха... ой... умора!.. А я чистенький! Все улики против меня гниют под толстым слоем чернозема... Аа-ха-ха!.. Я приглашаю вас на обед, Станислав Сергеевич! На известную вам дачу. Приедете? Или пускать по вашему следу легавых и устроить вам ужин в КПЗ?
– Приеду, – ответил я твердо.
– Жду вас у себя на даче. Опоздаете или приедете не один... или один, но с гранатой в кармане, тогда за вашу нерадивость ответит здравствующая пока мать-старушка покойного Алексея Митрохина. Семейство новопреставленного раба божия Анатолия Ивановича также у меня на крючке. Три трупа – старушки-мамы, вдовы и девочки-сиротки окажутся на вашей совести, ежели чинно и благородно мы с вами не усядемся за обеденный стол ровно в четырнадцать часов пополудни. Советую поспешить, Станислав Сергеевич. Жду!..
Я стоял окаменевший, с отвисшей челюстью и слушал короткие гудки. Да, я научился не бояться смерти, но теперь я боялся жизни!
– Что? Что он сказал? – все с тем же досужим интересом зрителя на увлекательном спектакле спросил Большой Папа.
Я озвучил услышанное из телефонной трубки, параллельно отправляя саму трубку обратно в карман джинсов.
– И что вы собираетесь делать? – поинтересовался Папа с доброжелательностью постороннего.
– Поеду на дачу. Сколько сейчас времени?
Большой Папа взглянул на циферблат настольных часов, что стояли перед ним на столешнице:
– Одиннадцать тридцать восемь... Станислав... да вы сядьте, присядьте на дорожку... Станислав, мне кажется, что, шантажируя вашу совестливость угрозами в адрес старушки и мамы с дочкой, человек со шрамом вульгарно берет вас на понт.
– Все равно, ужинать в ментуре я категорически не согласен. Отбиваться от уголовников в прессхате, защищая собственную анальную девственность, мне совсем не улыбается. Так что, как ни крути, а на дачку ехать придется. А раз придется, постараюсь прибыть к двум часам... И черт его знает, вдруг угрозы сумасшедшего не просто угрозы. Спасать свою шкуру ценою жизни трех несчастных женщин не в моем характере.
– А «быков»-мужиков мутузить до полусмерти, преследуя свои интересы, в вашем характере?
– Их никто не заставлял становиться «быками». А каждый бык, рано или поздно, напарывается на тореадора согласно вашей же теории баланса.
– Резонно, – улыбнулся Папа, еще раз взглянул на часы и спросил: – К двум часам добраться до места успеваете?
– На электричке не успеваю. – Я залез в нагрудный карман рубашки, выгреб оттуда всю наличность. – И на то, чтобы нанять машину, не хватит... Домой забежать за деньгами не получится, ключей от дома нету... Послушайте! Одолжите мне...
– Нет! – перебил мой суетливый лепет Большой Папа. – Я вне игры. Пока вне игры. Пока не выясню всю подноготную человека со шрамом, моя политика – невмешательство. Я даже советы давать вам не вправе. Боюсь нарушить сложившийся баланс сил, поскольку имею слишком односторонние и куцые сведения.
– Но вас заинтриговал человек со шрамом? С точки зрения... С вашей профессиональной точки зрения?
– О, да! Заинтересовал. Жирный, увесистый гусь, достойный сковородки с кипящим маслом. Мой клиент. Вы дали вполне приемлемый словесный портрет клиента и ценные библиографические данные. Имя, отчество его супруги я запомнил. Где находится, как выглядит арендованная клиентом дача, я тоже уяснил, и к подмосковной милиции имеется ключик. В целом есть за что зацепиться, качнуть объективную информацию и сделать оргвыводы.
– Сколько времени может уйти на поиски объективной информации?
– Может, час, а может, и сутки.
– Через сутки он уедет, сбежит.
– Пусть едет. Если баланс сил окажется не в его пользу – найдем и на Северном полюсе, механизм отработан, не сбежит от разборок. Скажу, допустим, что ваш друг, Анатолий, жил под моей «крышей», и ответит за беспредел по понятиям.
– А если баланс сил окажется в его пользу?
– Тогда я обо всем забуду, как о страшном сне... Кстати, Станислав, я надеюсь, выйдя сейчас на улицу, вы тоже забудете о нашем разговоре, как о ночном кошмаре.
– Конечно. Меня здесь не было. Я искал капитана Верховского вплоть до звонка графа Монте-Кристо.
– Вот и отличненько. Прощайте, Станислав.
– До свидания.
– Хм! А вы оптимист. Ну, будь по-вашему – до свидания.
Да, я оптимист. Я надеюсь, что, пока сумасшедший садист будет играть со мной «в гестапо», Большой Папа определится с балансом сил и что стрелка весов судьбы сместится в нужную мне сторону, и, быть может, я, умирающий, успею взглянуть хоть одним глазком, как папины «быки» штурмуют дачу-тюрьму. Если у меня к тому времени останется хотя бы один глаз. Единственное, на что я не рассчитываю, так это на быструю и легкую смерть от руки-крыла или пальца-клюва. Человек со шрамом после событий сегодняшней ночи не снизойдет, не удостоит меня такого желанного подарка, как быстрая, мгновенная и легкая смерть.
До порога офиса Большого Папы меня проводил юноша-клерк. Молоденький служащий вежливо распахнул дверь, учтиво пожелал «всего доброго» и тихонько прикрыл за моей спиной жалкого вида дверцу с грубо намалеванной тройкой на лицевой стороне.
Выйдя на улицу, я попал под дождь. Слава богу, не проливной. Грибной, моросящий дождик, нудный, как сварливая бабуся. До метро добежал бегом, благо совсем близко. Купил две розы, белую и красную. Сжал в кулаке, словно сухие листья, оставшиеся купюры и принялся отчаянно голосовать, ловить машину. Денег у меня не много, однако более чем достаточно, чтобы по-царски оплатить автопробег длиною в полтора километра. Было бы чуточку побольше времени, я бы и так добежал минут за двадцать до нужного дома на улице Беговой, рядом с ипподромом.
Так уж удачно сложились обстоятельства, что офис Большого Папы оказался относительно рядом с домом, где проживает звукорежиссер Ленечка Стошенко. Повезло, что офис Большого Папы расположен в центре. В центре города живет великое множество моих знакомых. Мне-то повезло, а вот Ленечке наоборот. На разъезды по Москве времени нет совсем, а здесь, на Беговой, кроме Стошенко, живут еще только двое знакомых – нищий, как и положено людям его профессии, поэт-лирик и обнищавшая кинорежиссерша-пенсионерка. Леонид Стошенко – единственный, обремененный кое-какими деньгами знакомец в этом районе, у него и попрошу финансовой помощи. Времени в обрез, и придется просить у Ленечки взаймы, выдвигая самые убедительные и весомые аргументы. Практика последних часов показала, что эффективнее всего силовой метод убеждения, а самый весомый аргумент – удар или выстрел. Стрелять не из чего, придется бить.
