Сад костей - Герритсен Тесс (библиотека книг бесплатно без регистрации TXT) 📗

Они увидели, что Чарлз очень бледен, но, несмотря на это, лицо его расплылось в улыбке. Культю левого запястья он осмотрительно спрятал под одеялом.

— Раскаты дядюшкиного голоса были слышны даже здесь, — заметил Чарлз. — Похоже, внизу состоялся чрезвычайно оживленный спор.

Пододвинув стул, Венделл уселся возле постели:

— Знай мы, что ты уже проснулся, поднялись бы к тебе раньше. Чарлз попытался сесть на кровати, но его мать возразила:

— Не надо, Чарлз. Тебе нужно полежать.

— Матушка, я лежу вот уже несколько дней, и это мне опостылело. В конце концов мне все равно придется подняться.

Элиза быстро подперла его спину подушками, когда Чарлз с болезненной гримасой подался вперед.

— Так как ты себя чувствуешь, дружище? — осведомился Венделл. — Болит все так же сильно?

— Только когда морфий перестает действовать. Но я стараюсь не допускать этого. — Чарлз с трудом выдавил усталую улыбку. — И все же мне лучше. Можно взглянуть на дело с другой стороны. Теперь мне уже не придется извиняться, что я не выучился играть на фортепиано!

— В этом нет ничего смешного, дорогой мой, — вздохнула Элиза.

— Матушка, вы не станете возражать, если я немного побуду наедине с друзьями? Мне кажется, я не видал их целую вечность.

— Будем считать, что это признак твоего выздоровления. — Элиза поднялась. — Джентльмены, прошу вас, не утомляйте его. Я проведаю тебя чуть позже, дорогой.

Чарлз подождал, пока матушка выйдет из комнаты, а затем раздраженно вздохнул.

— Боже, она меня подавляет!

— Тебе и вправду лучше? — спросил Норрис.

— Дядюшка говорит, симптомы хорошие. Со вторника у меня ни разу не было лихорадки. Нынче утром меня осматривал доктор Сьюэлл и остался доволен раной. — Взглянув на перевязанное запястье, Чарлз добавил: — Он спас мне жизнь.

При упоминании имени доктора Сьюэлла ни Венделл, ни Норрис не произнесли ни слова.

— Ну а теперь расскажите мне последние новости, — попросил Чарлз, радостно глядя на друзей. — Что там происходит?

— Нам не хватает тебя на занятиях, — проговорил Норрис.

— Обморочного Чарли? Неудивительно, что по мне скучают. На меня всегда можно положиться — рядом со мной любой будет выглядеть умником.

— Время лежания в постели можно потратить на учение, — предложил Венделл. — Когда вернешься на занятия, будешь самым большим умником из всех нас.

— Ты ведь знаешь, что я не вернусь.

— Конечно, вернешься.

— Венделл, — спокойно обратился к другу Норрис, — человечнее будет сказать правду, ты так не считаешь?

— По правде говоря, все это к лучшему, — заметил Чарлз. — Я в любом случае не смог бы стать доктором. И это всем известно. Я никогда не проявлял ни таланта, ни интереса к медицине. Все дело было в дядюшкиных чаяниях, дядюшкиных надеждах. Я не похож на вас. Счастливчики, вы всегда знали, кем хотите стать.

— А кем хочешь стать ты? — поинтересовался Норрис.

— Спроси у Венделла. Он знает. — Чарлз указал на своего друга детства. — Мы оба состояли в Литературном клубе Андовера [8]. Ведь не только его одолевают всплески поэтического вдохновения.

Норрис издал удивленный смешок:

— Ты хочешь стать поэтом?

— Дядюшка не смог смириться с этим раньше, зато теперь ему придется. И почему я не вправе выбрать литературную жизнь? Посмотрите на Джонни Гринлифа Уиттиера [9]. Некоторые его стихи уже снискали успех. А этот малый, писатель из Салема, господин Готорн [10]. Он всего на несколько лет старше меня, но я готов побиться об заклад — Натаниэл очень скоро сделает себе имя. Почему бы не заняться тем, чем пылко увлечен? — Чарлз бросил взгляд на Венделла: — Как ты это назвал однажды? Тягой к перу?

— Пьянящей радостью авторства.

— Да, верно! Пьянящая радость! — Чарлз вздохнул. — Но при таком занятии вряд ли можно сколотить состояние.

— Я почему-то сомневаюсь, что тебе есть нужда беспокоиться об этом, — сухо возразил Венделл, окидывая взглядом хорошо обставленную спальню.

— Трудность в том, что дядюшка считает, будто стихи и романы — просто легкомысленное развлечение, не имеющее особого смысла.

Венделл сочувственно кивнул.

— Мой отец тоже сказал бы нечто подобное.

— И у тебя ни разу не возник соблазн пренебречь его мнением? Наперекор ему выбрать жизнь литератора?

— Но у меня нет богатого дядюшки. К тому же мне вполне нравится медицина. Она меня устраивает.

— Ну а меня она никогда не устраивала. И теперь дядюшке придется с этим смириться. — Чарлз бросил взгляд на свою культю. — Нет ничего бесполезнее однорукого хирурга.

— Эх, зато однорукий поэт! Из тебя получится невероятно романтическая фигура.

— И какая женщина прельстится мною? — горестно проговорил Чарлз. — Теперь, когда я лишился кисти?

Протянув руку Венделл сжал плечо друга:

— Чарли, послушай меня. Любая женщина, заслуживающая твоего знакомства, стоящая твоей любви, не обратит ни малейшего внимания на то, что у тебя нет кисти.

Скрип половиц возвестил о возвращении Элизы.

— Джентльмены, — проговорила она, — думаю, ему пора отдохнуть.

— Матушка, мы просто разговариваем.

— Доктор Сьюэлл не велел тебе напрягаться.

— Пока я напрягаю только один орган — свой язык. Венделл поднялся:

— В любом случае нам пора идти.

— Подождите. Вы так и не сказали, зачем приходили к дядюшке.

— О, без особой причины. По поводу этой вестэндской истории.

— Ты говоришь о Потрошителе? — Чарлз снова оживился. — Я слышал, что нашли тело доктора Берри.

— Кто это тебе сказал? — вмешалась Элиза.

— Горничные разговаривали между собой.

— Они не должны были говорить об этом. Я не хочу, чтобы ты огорчался.

— Так я и не огорчаюсь. Я просто очень хочу услышать новости.

— Не сегодня, — возразила Элиза, резко обрывая беседу молодых людей. — А сейчас я провожу твоих друзей.

Вместе с Венделлом и Норрисом она спустилась по лестнице и остановилась у парадной двери.

— Поскольку Чарлз радуется вашему приходу, — сказала она, когда молодые люди вышли за порог, — я очень надеюсь, что в следующий раз вы станете беседовать на приятные и радостные темы. Нынче днем здесь были Кити и Гвен Уэлливер, и, казалось, вся комната наполнилась смехом. Именно такую веселую болтовню ему и нужно слушать, особенно накануне Рождества.

Болтовню безмозглых, сестричек Уэлливер? Норрис предпочел бы кому.

— Мы будем помнить это, госпожа Лакауэй, — только и ответил он. — Доброй ночи.

Оказавшись за дверью, Норрис и Венделл остановились на Маячной улице, выдыхая белые облака пара в холодный вечерний воздух. Они проводили взглядами процокавшую мимо лошадь — съежившийся всадник еще плотнее укутался в пальто.

— А знаешь, доктор Гренвилл прав, — заметил Венделл.

— Ребенку будет гораздо лучше здесь, у него. Мы должны были принять его предложение.

— Это не нам решать. Выбор за Розой.

— Ты целиком и полностью доверяешь ее мнению?

— Да, доверяю. — Норрис посмотрел вдаль, на лошадь и всадника, исчезавших в темном конце Маячной улицы.

— Думаю, я не встречал девушки мудрее.

— Ты ведь увлечен ею, верно?

— Я уважаю ее. И… да — она мне нравится. Да и кому бы она не понравилась? У Розы очень доброе сердце.

— Норрис, это называется «увлечен». Пленен. Влюблен.

— Венделл понимающе вздохнул. — И совершенно ясно, что она тоже увлечена тобою.

Норрис нахмурился.

— Что?

— А ты разве не заметил, как она на тебя смотрит, как ловит каждое твое слово? Что она убрала твою комнату, починила пальто и сделала все возможное, чтобы порадовать тебя? Разве нужны еще какие-нибудь явные признаки ее влюбленности?

— Влюбленности?

— Раскрой глаза, приятель! — Рассмеявшись, Венделл, хлопнул Норриса по плечу. — Мне придется поехать домой на каникулы. Я так понимаю, ты отправишься в Белмонт?