Шакал (Тайная война Карлоса Шакала) - Фоллейн Джон (смотреть онлайн бесплатно книга txt) 📗
— Магдалине Копп обеспечено досрочное освобождение. Завтра она выходит из тюрьмы. Она не должна остаться во Франции, — сказал Вербруге Бонне.
— Хорошо. Но она имеет право не уезжать.
— Надо, чтоб уехала.
— Это будет противоречить букве закона. Но мы можем схватить ее и отправить в Западную Германию.
— Хорошо.
— А если она возьмет и вернется? — спросил Бонне.
— Можете не беспокоиться. Это уже не ваше дело.
Бонне тут же перезвонил своему коллеге в Бонн, в управление контрразведки, которое входило в западногерманское ведомство по защите конституции, и сообщил, что на следующий день он отправит “посылочку по имени Магдалина”. Глава ведомства заверил, что посылочка будет встречена должным образом при одном условии: “Я готов принять вашу даму, но не раньше 9 часов вечера. Нам не нужна огласка”.
В день освобождения Магдалину Копп разбудили на час раньше обычного. Она должна была выйти из тюрьмы в восемь часов утра и была удивлена, когда надзиратели сообщили ей, что ее выпустят раньше. Следующий сюрприз ожидал ее, когда она стояла у ворот со своими немногочисленными пожитками, — тюремные ворота еще не успели открыться, как на нее набросились двое мужчин и одна женщина, которые связали ее и затолкали в близстоявший автомобиль. Ошеломленная Копп даже не успела оказать сопротивления. Ее уложили на заднее сиденье так, чтобы ее не было видно, и машина в сопровождении еще двух автомобилей рванула прочь от тюрьмы. Копп так и не увидела Верже, ожидавшего ее с чемоданом в руках.
Отъехав от тюрьмы на безопасное расстояние, похитители Копп, являвшиеся офицерами ДСТ, представились ей и сообщили, что у них есть приказ доставить ее в Хоффенбург в Западной Германии. Однако до этого им предстоит вместе провести 14 часов, поэтому машина начала еле-еле объезжать парижские пригороды. Офицеры ДСТ провели за рулем весь день, кружа на одном месте и то и дело останавливаясь, чтобы перекусить. Бонне очень боялся того, что Копп может предъявить ДСТ обвинения в похищении, пытках, а может, даже в изнасиловании. “Потому я и включил в группу женщину. Если бы Копп вздумала обвинять нас в изнасиловании, стало бы ясно, что такие вещи в присутствии другой женщины маловероятны”, — пояснял Бонне. {368}
Но он напрасно беспокоился. В течение всего этого времени Копп вела себя очень спокойно и после передачи в руки полиции Западной Германии не предъявляла никаких формальных жалоб. После короткого допроса ее отпустили, и она уехала в родной город Ной-Ульм к своей матери Розине. Не успела она добраться до дому, как позвонил телефон: Карлос уже все знал и теперь интересовался ее самочувствием.
“Это было замечательное время, — вспоминала Розина. — Она была со мной и отдыхала. Ей нужно было получить новые водительские права и паспорт, поскольку все было утрачено. Мы вместе ездили на велосипедах на кладбище на могилу моего мужа. Я надеялась, что она останется, но Магдалина сказала, что ей нужно во Франкфурт. И я поняла, что она возвращается к Карлосу”. {369} Словно заключив негласное соглашение, они никогда не обсуждали роль Карлоса в жизни Магдалины.
Предположение Розины соответствовало действительности, но Франкфурт был не конечным пунктом путешествия Магдалины. Карлос, находившийся в это время в Дамаске, приказал Иссе привезти Магдалину в столицу Сирии. Все, чего он достиг своими взрывами и стрельбой, было сокращение срока заключения на один год. Через пять месяцев, в сентябре, был досрочно освобожден и сообщник Магдалины Бруно Бреге за “отличное поведение” в тюрьме, где он успел сдать несколько экзаменов и приобрести профессию дипломированного чертежника. Отказ Бреге вновь примкнуть к группе несмотря на то, что “грязная война” велась и из-за него, мог быть расценен Карлосом как проявление неблагодарности. Как и Магдалина Копп, Бреге вернулся в Лугано к своей подруге, с которой он жил до ареста.
После встречи со своими патронами в Дамаске Карлос вместе с Копп вернулся в Будапешт. Но им дано было всего лишь несколько месяцев на то, чтобы отпраздновать свое воссоединение. В конце августа 1985 года государственный департамент США усилил давление на покровителей Карлоса, и на этот раз особенно на Венгрию. В том же помещении, где за год до этого Марк Палмер встречался с пятью послами советского блока, он принял поверенного в делах Венгрии в Вашингтоне. Они обсудили двусторонние отношения, и, только прощаясь, Палмер упомянул об основной цели этой встречи. “Да, кстати, — расплывшись в улыбке, небрежно заметил он. — Я слышал, что Карлос опять в Будапеште. Надеюсь, ему там нравится”. {370}
Неожиданный выпад Палмера заставил венгров действовать. Через несколько дней управление госбезопасности известило Карлоса о своем решении лишить его явочных квартир и выселить его организацию с территории Венгрии на сей раз навсегда. Протесты Карлоса услышаны не были. Вайнрих прилетел в Бухарест 4 сентября, а через день за ним последовал Исса. 13 сентября Копп отправилась в Дамаск, а Карлос на следующий день улетел в Багдад. 18 сентября полковник Джозеф Варга, возглавлявший венгерскую контрразведку, наконец со спокойной душой сообщил Штази, что Будапешт избавился от Карлоса и его группы. {371} Румыния также наконец уступила давлению со стороны Западной Германии и выслала Вайнриха и Иссу.
Добросовестно выполняя свой долг до последней минуты, офицеры Штази дотошно записали мнение Карлоса о бросивших его восточноевропейских режимах: “Коммунисты отвратительны. Они еще хуже империалистов. Но хуже всех — восточные немцы”. {372} Наконец, Штази избавилась от Карлоса, чего при желании могла добиться много лет назад. Бывший генерал Штази Маркус Вольф вполне естественно преуменьшает связи восточных немцев с Карлосом: “Министр Мильке пребывал в иллюзиях. Он считал, что контроль над группой Карлоса сможет спасти Германскую Демократическую Республику от подозрений в причастности к террористическим актам на Западе. Конечно, Штази не оказывала прямой поддержки этим терактам, но я вынужден признать, что она несет за них определенную ответственность”. {373}
Тот факт, что Штази вернула Вайнриху конфискованную взрывчатку, зная о том, что он собирается использовать ее для организации диверсий в Западном Берлине, свидетельствует о том, что утверждения Вольфа не соответствуют действительности. Он залился краской, когда ему было указано на это, и начал ссылаться на собственное неведение. Тут феноменальная память генерала Вольфа, позволившая совершить головокружительную карьеру разведчика, ему изменяет: “С сегодняшней точки зрения можно обвинить Штази в соучастии. Но я не думаю, что это совершалось из-за того, что кто-то из членов правительства осознанно стремился оказать поддержку террористам. Я не могу объяснить, каким образом задержанная на границе взрывчатка вновь оказалась в руках Вайнриха. К сожалению, деятельность нашей контрразведки известна мне не во всех подробностях”. {374}
Вынужденный оставить свои базы в Восточной Европе, Карлос, как и за несколько лет до этого, когда он только приступал к организации своей группы, начал подыскивать новое убежище. Он попробовал улучшить расстроившиеся отношения с Ливией и послал туда Иссу на разведку. Исса вернулся очень быстро и привез неутешительные новости. Карлосом пренебрегли в силу влияния, приобретенного лысым коротышкой Сабри Халилем аль- Банной, или Абу Нидалем, который был затворником в не меньшей степени, чем Карлос шоуменом. В конце 1970-х, когда Абу Нидаль находился под патронажем Ирака, он испытывал лишь уважение к деятельности своего коллеги. “Моему другу Карлосу не страшны все полиции мира, — заявлял он в одном из своих интервью в то время. — Я поддерживаю все его акции, направленные против американского империализма и реакционных режимов Ливана и Саудовской Аравии. Конечная цель всех наших действий — образование демократического государства Палестины". {375}
