Ночи «красных фонарей» - Квиннел А. Дж. (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
Автомобиль затормозил прямо перед монахиней. Водитель был знакомым ей албанцем. На заднем сиденье машины расположился смуглый худощавый мужчина. На какое-то мгновенье сестре Ассунте показалось, что много лет назад она где-то уже видела его лицо. Но монахиня тут же отогнала эту мысль прочь. Мужчина вышел из автомобиля. Она оглядела его с ног до головы, сгорая от любопытства, объяснявшегося отчасти тем, что у приехавшего было арабское имя. Она никак не могла понять, почему арабу пришло в голову финансировать благотворительную христианскую организацию.
Будучи по природе человеком любопытным и прямым, сестра Ассунта задала этот вопрос во время обеда, поданного сразу же после того, как гость осмотрел ремонтные работы. Во время самого осмотра она была просто поражена его интересом к делу и проницательностью. Всей хозяйственной работой в приюте должны были под ее руководством заниматься шесть албанских мирянок. Он прежде всего спросил ее, знает ли она албанский язык. Сестра Ассунта сказала, что, освоив краткий курс обучения, уже может объясняться, а через несколько недель практики будет в состоянии беседовать и на более серьезные темы. Потом он поинтересовался, удобные ли помещения для жилья у нее и других монахинь. Она с улыбкой ответила:
– Учитывая наши потребности, вполне.
Он тоже улыбнулся и заметил, что испытывает глубокое уважение к призванию монахинь.
Итак, она задала ему свой первый вопрос во время простого и непритязательного обеда. И задала она именно этот вопрос, так как на нее произвел впечатление его искренний интерес и доброта к детям. Среди них была двенадцатилетняя девочка, единственная из всех, родителей которой расстреляли из пулемета в первую же ночь восстания. Звали ее Катрин, она была блондинкой с бледным личиком и ангельскими глазами.
Он сжал это личико между ладоней, поцеловал девочку в щеку, обернулся к сестре Ассунте и тихо сказал ей:
– Мы должны найти этому ребенку дом, где она расцвела бы так, чтобы наполнить наши сердца радостью.
Вот тогда-то она его и спросила:
– Но вы ведь не нашей веры?
Он покачал головой и произнес:
– Нет, сестра, я не вашей веры.
– Вы исповедуете ислам? – спросила она.
Он снова отрицательно покачал головой, и губы его скривились в легкой усмешке.
– У меня своя вера. Она не имеет прямого отношения ни к одной мировой религии.
Они вшестером сидели за круглым столом в недавно построенной столовой. Остальные четыре сестры обедали с ними. Женщины-мирянки питались за другим столом. Когда он вновь заговорил, все монахини стали его внимательно слушать.
– Конечно, я верую в некое высшее существо. Любой человек, лишенный веры, – глупец. Однако мне трудно определить высшее существо, в которое я верую. Мне много приходилось заниматься всеми крупными мировыми религиями, изучал я и второстепенные вероучения. Я разделяю многие их положения, но принять в целом все-таки не могу.
Когда подали суп, сестра Ассунта резко положила ложку на стол и спросила:
– Вы – масон?
Он улыбнулся и покачал головой.
– Сестра, успокойтесь, пожалуйста. Я не имею к этому никакого отношения и очень от масонства далек.
Сестра Симона спросила:
– Но если вы не нашей веры, почему же вы решили поддержать здесь работу нашего ордена?
Он обернулся к итальянской монахине и пояснил:
– Моя организация поддерживает самые разные формы благочестивой деятельности. За годы работы мы убедились в том, что такого рода деятельность должна осуществляться людьми, имеющими к ней призвание. – Он улыбнулся и обвел взглядом присутствующих. – Вместе с тем мы обнаружили, что легче всего таких людей найти в религиозных организациях, прежде всего в монашеских орденах. Мы, конечно, поддерживаем арабский Красный Крест, равно как и ряд благотворительных организаций, не имеющих прямой связи с отдельными вероисповеданиями. Мы обратились за поддержкой к ордену августинцев, поскольку его отделения на Мальте находятся близко к Албании, а также потому, что за последние месяцы они обрели большой опыт работы в этой истерзанной стране.
Сестра Ассунта задала еще один вопрос.
– Инструкции по организации этого приюта были очень жесткие. Сюда должны принимать лишь девочек в возрасте от четырех до четырнадцати лет. Чем вызваны такие строгие требования?
Гость обезоруживающе пожал плечами.
– Это вполне естественно, так как мы должны вкладывать наши скудные средства весьма осмотрительно и продуманно. При проведении благотворительной деятельности крайне важно, чтобы каждый цент использовался с максимальной эффективностью. Проведенные нами исследования показали, что здесь, в Албании, благотворительность быстро набирает силу и уже облегчает страдания совсем юных существ. С другой стороны, я полагаю, что любая девушка, достигшая четырнадцати лет, может считаться взрослой и сама о себе заботиться. Поэтому мы и выдвинули такие требования к этому приюту.
Сестра Ассунта собралась было задать еще вопрос, но не успела, потому что он спросил сам:
– После того как к вам поступила первая партия детей, готовы ли вы в течение двух ближайших недель заполнить приют целиком?
Она решительно кивнула головой.
– Да. Мы только ждем, когда нам подвезут еще кровати, белье и самые необходимые медикаменты. Нам пообещали, что все будет сделано в пятницу.
– Хорошо. Как вам известно, мы будем стараться пристраивать большую часть сирот в итальянские семьи. До Италии отсюда рукой подать, да и с формальностями там сравнительно просто. Знаете вы и о том, что в Бари мы организовали специальное агентство по удочерению. Это агентство уже начало действовать, и через несколько дней к вам с визитом приедет его директор. Наша политика и философия основываются на многочисленных исследованиях, проведенных на международном уровне. Мы не считаем, что дети должны надолго оставаться в приюте, поскольку через какое-то время они смогут привязаться к нему, как к родному дому, и тогда удочерение эмоционально станет для них весьма болезненным потрясением. Поэтому мы хотели бы рассматривать этот приют как своего рода временное пристанище для сирот. Соответственно с этой задачей будет строить свою работу и наше агентство в Бари. К счастью, первая процедура удочерения состоится уже через одну-две недели. – Он снова повернулся к сестре Ассунте и строго произнес: – Кроме того, сестра, очень важно, чтобы ни вы, ни другие сестры, ни женщины-мирянки не испытывали к этим девочкам душевной привязанности. Я знаю, вам будет трудно не стараться заменить им матерей, учитывая особенно, какие страдания – духовные и физические – довелось перенести некоторым из этих юных созданий. И тем не менее, зная ваш опыт, я уверен, что вы со мной согласитесь.
Сестра Ассунта кивнула.
– Да, конечно, это нелегко… хотя, в принципе, я с вами согласна. Для нас это может быть сложно. Но чем скорее будут найдены хорошие семьи этим девочкам, тем им будет лучше. Кроме того, в этом случае мы сможем оказать помощь большему числу детей. Ведь здесь, к сожалению, так много тех, кто нуждается в ней.
– Да, – пробормотал он. – Очень много.
Сестра Ассунта почувствовала некоторое облегчение, узнав, что жертвователь вверенного ее попечению приюта столь же умен, сколь предусмотрителен. И тем не менее она никак не могла отделаться от ощущения, что где-то она уже видела его.
Глава 61
Майкл еле сдержался, чтобы не закричать. Он потянулся и схватил ее за руку. Женщина зашипела на него и провела ногтями ему по спине, сдирая кожу. Он обхватил свободной рукой ее запястье, поднял обе руки ей за голову и прижал к подушке. Она корчилась и извивалась под ним в ускоряющемся ритме, поднимая и опуская бедра в такт его движениям. Она раскрыла глаза, и по расширившимся зрачкам он увидел, что женщина бьется в оргазме. Она вырвала одну скользкую от пота руку и снова оцарапала ему спину. На этот раз он застонал от боли и сильно ударил ее по лицу. Она усмехнулась, снизу вверх глядя ему в глаза, и он почувствовал, что сам кончает.
