Известие о похищении - Маркес Габриэль Гарсиа (читать полную версию книги TXT) 📗
В два часа ночи доктор Герреро и его сын Габриэль посетили сенатора Диего Монтанью Куэльяра, председателя Патриотического союза, филиала компартии, члена группы Почетных граждан, образованной в декабре 1989 года для посредничества между правительством и похитителями Альваро Диего Монтойи. Сенатор выглядел подавленным и, к тому же, страдал бессонницей. О похищении он узнал из вечерних новостей, и это подействовало на него угнетающе. Герреро хотел всего лишь связаться через него с Пабло Эскобаром и предложить в заложники себя вместо Беатрис. Ответ Монтаньи Куэльяра соответствовал его состоянию:
– Не будь дураком, Педро.
Доктор Герреро вернулся домой под утро, но даже не пытался уснуть. Мучительная тревога отгоняла сон. Около семи утра ему позвонил сам редактор новостей «Караколь-Радио», но на его вопросы Герреро отвечал односложно, избегая непродуманных выпадов в адрес похитителей.
Вильямисар, не поспав ни минуты, в шесть тридцать утра принял душ, переоделся и поехал к министру юстиции Хайме Хиральдо Анхелу, который подробно проинформировал его о ходе борьбы с терроризмом и наркомафией. Из беседы Вильямисар еще раз понял, что его задача будет трудной и долгой, но был благодарен министру за эти два часа.
Завтрак и обед Вильямисар пропустил. Во второй половине дня, после нескольких бесполезных встреч, он тоже навестил Диего Монтанью Куэльяра и удивился его откровенности: «Запомни, это протянется долго, как минимум, до июня будущего года. Пока не закончится Конституционная Ассамблея, Маруха и Беатрис будут служить Эскобару щитом от экстрадиции». Монтанья Куэльяр хоть и входил в группу Почетных граждан, сильно раздражал многих своим пессимизмом, который не скрывал даже перед прессой.
– Во всяком случае, я не буду участвовать в этом дерьме, – колоритно заключил он. – Все мы оказались полными дураками.
После целого дня безрезультатных хождений Вильямисар вернулся домой обессиленным и одиноким. Выпив залпом две порции сухого виски, он совсем раскис. В шесть вечера Андрес, его сын и единственный теперь помощник, заставил его «позавтракать». Вильямисар как раз садился за стол, когда ему позвонил президент и по-дружески пригласил:
– Альберто, приезжайте сейчас ко мне, поговорим.
В семь вечера президент принял Вильямисара в библиотеке своей квартиры в президентском дворце, где уже три месяца жил с женой Аной Миленой Муньос и двумя дочерьми, одиннадцатилетней Симоной и восьмилетней Марией Пас. В скромной уютной комнате, примыкавшей к пышной цветочной оранжерее, стояли деревянные шкафы, набитые книгами и семейными фотографиями, и небольшой музыкальный центр с коллекцией любимых пластинок: «Битлз», Хетро Тулл, Хуан Луис Герра, Бетховен, Бах. После изнурительного рабочего дня в этой комнате президент проводил неофициальные встречи или отдыхал за стаканчиком виски в кругу друзей.
Гавирия встретил Вильямисара радушно, говорил сочувственно и с пониманием, но тон беседы носил оттенок суровой откровенности. Хорошо, что Вильямисар уже успел взять себя в руки после первого разговора по телефону и, кроме того, собрал достаточно информации, чтобы понять, что президент мало чем сможет помочь в его деле. Оба согласились, что похищение Марухи и Беатрис носит политический характер и не надо быть прорицателем, чтобы догадаться, что это дело рук Эскобара. Гавирия заметил, что для безопасности женщин гораздо важнее не просто знать это, а для начала добиться, чтобы это признал сам Эскобар.
С первых минуг разговора Вильямисар убедился, что помощь президента не будет выходить за рамки Конституции и законности и что президент не намерен отменять военные операции по освобождению похищенных, но и не станет предпринимать специальных акций без согласия родственников.
– В этом – наша политика, – подчеркнул президент.
Все было сказано. Когда Вильямисар покидал президентский дворец, с момента похищения прошло двадцать четыре часа, ситуация оставалась совершенно запутанной. Но он понял: правительство поддержит его частные усилия по освобождению пленниц, и, кроме того, можно рассчитывать на Рафаэля Пардо. И все же грубый реализм Диего Монтаньи Куэльяра в тот момент был ему ближе.
В этой беспрецедентной веренице похищений первое случилось 30 августа, спустя неполные три недели после вступления в должность президента Сесара Гавирия, и первой жертвой стала Диана Турбай, главный редактор теленовостей «Криптон» и столичного журнала «Ой пор ой», дочь бывшего президента страны и лидера либеральной партии Хулио Сесара Турбая. Вместе с ней исчезли четыре члена ее команды: ответственный редактор Асусена Льевано, редактор Хуан Витта, телеоператоры Ричард Бесерра и Орландо Асеведо, а также осевший в Колумбии немецкий журналист Хэро Бусс. Всего шестеро.
Похитители воспользовались намеченной встречей Дианы со священником Мануэлем Пересом, главнокомандующим Национальной Армии Освобождения (НАО). Те немногие, кто знал о встрече, в один голос советовали Диане не принимать приглашения священника. В их числе были министр обороны генерал Оскар Ботеро и Рафаэль Пардо, которому президент поручил предупредить родственников журналистки о рискованности намеченной экспедиции. Однако рассчитывать на то, что Диана откажется от поездки, можно было только, если совсем не знать ее. В действительности, ее интересовало не столько само интервью с Мануэлем Пересом, сколько возможность наладить с ним мирный диалог. Несколько лет назад в обстановке абсолютной секретности она уже совершила путешествие верхом на муле по территориям, контролируемым вооруженными отрядами самообороны, пытаясь понять как политик и журналист сущность этого движения. Тогда поездке не придали значения, а собранные материалы не были опубликованы. Позднее, в поисках мирных решений и несмотря на давнюю неприязнь к М-19, она познакомилась с команданте Карлосом Писарро прямо в его лагере. Безусловно, обо всем этом знали те, кто планировал обманным путем похитить ее. Знали, что в тот момент никакие причины, никакие обстоятельства не могли заставить Диану отказаться от поездки к священнику Пересу, державшему в своих руках один из ключей к миру.
Год назад из-за различных препятствий, возникших в последний момент, эта встреча была отложена, но 30 августа в пять часов вечера, не предупредив никого, Диана и ее группа отправились в путь на потрепанном пикапе в сопровождении двух молодых парней и девушки, выдававших себя за эмиссаров НАО. От самой Боготы поездка была организована так, как это сделали бы повстанцы. Сопровождавшие в точности походили на бойцов вооруженных отрядов, они или раньше принимали участие в повстанческом движении, или очень хорошо усвоили инструкции, потому что ни в разговорах, ни в поведении не допустили ни единой ошибки, которая могла бы обнаружить обман. В первый день добрались до Онды, в ста сорока шести километрах к западу от Боготы. Там их ждали новые проводники на двух более комфортабельных автомобилях. Поужинав в пастушьем трактире, отправились дальше под проливным дождем по едва приметной и опасной дороге, но застряли на ней до утра в ожидании, когда расчистят огромные завалы впереди. Наконец, в одиннадцать часов утра, усталые и не выспавшиеся, прибыли на место, где их ожидал конный конвой. Еще четыре часа Диана и Асусена ехали верхом, а мужчины пробирались пешком сначала по заросшему горному склону, потом вдоль идиллической долины с мирными домиками, разбросанными среди кофейных плантаций. Увидев их, жители выходили навстречу, многие узнавали Диану и махали руками со своих террас. Хуан Витта подсчитал, что по пути их видели не менее пятисот человек. К вечеру остановились в заброшенной усадьбе, где хозяйничал похожий на студента юноша, который представился членом НАО, но о дальнейших планах ничего не сообщил. Тут путешественники слегка растерялись. Не более чем в полукилометре они заметили участок автострады, а за ней, без всякого сомнения, виднелся город Медельин. Эту территорию НАО не контролировала. Разве что, как предположил Хэро Бусс, священник хитрил, решив встретиться с ними там, где никто не предполагал.
