Кости под пеплом (СИ) - Вронская Елизавета (электронная книга .txt, .fb2) 📗
— Даже представить страшно, Люси ведь такая суеверная.
— Да… — прошептала Бэт, вновь всматриваясь куда-то вдаль.
Оба умолкли. Солнце уже начинало окрашивать волны в сказочные нежно-малиновые тона.
— Красиво, — едва слышно сказала Беатриса. — Даже не верится, что всё это реально. Солнце покидает нас, чтобы светить другим. Забавно, правда? Скоро мы ляжем в мягкие кровати, в то время как где-то на другом конце планеты люди только начнут просыпаться.
Боско перевёл взгляд на девушку. Её глаза сияли, щеки покрылись румянцем. Пока она восхищалась закатом, он восхищался ею.
— Ну и чего ты молчишь? — она повернулась к нему. — У тебя это не вызывает никаких эмоций?
Он улыбнулся, посмотрев на её губы.
— Вызывает, — быстро переведя взгляд на залитое лучами уходящего солнца море, парень добавил: — действительно красиво, Бэт, но пора идти, скоро здесь будет холодно.
Боско встал с лавки и протянул руку. Беатриса слегка удивилась, ведь за много лет он впервые вел себя так странно: то называет её эгоисткой, то зачем-то целует, а теперь вот, подаёт руку. И, тем не менее, ничего не сказав, она всё же протянула её в ответ и их пальцы сомкнулись в замок.
На обратном пути оба были молчаливы. Проходя мимо молодых пар и шумных компаний юных девушек, от которых разносился запах маминых духов, краем глаза Боско всё же смотрел на Беатрису. Сколько бы ни прошло девушек намного привлекательнее, та, которая держала его руку, была прекраснее, хотя к вечеру она совершенно переменилась: под глазами стали выступать синяки, а сама она выглядела очень утомленной.
— Сильно устала? — наконец спросил он, прервав тишину.
— Нет, — она улыбнулась, хотя её губы дрожали. — Просто бессонная ночь, снилась всякая ерунда.
— Это как-то относится к тому, о чём ты мне говорила в последнюю встречу?
— Нет, — ответила она быстро, не желая нагружать его своими проблемами. — Всё давно в прошлом. Ты лучше расскажи, почему так долго пропадаешь в Италии. Что тебя так тянет туда?
— На самом деле, последний год я провёл в Бостоне. В Италию ездил к отцу, нам о многом с ним нужно было поговорить, разобраться в семейных делах, так сказать.
— А Бостон? Что там?
— О нём я хотел рассказать тебе, как только вернулся, вот только ты всё это время избегала меня. Обещай, что не будешь обижаться.
Беатриса замялась.
— А ты хочешь сказать что-то обидное?
— Не хочу, но боюсь, ты снова расстроишься.
— Вряд ли кто-то может расстроить меня больше, чем я сама. Выкладывай.
— Завтра я уеду отсюда. Навсегда.
Бэт остановилась.
— Что значит навсегда? То есть, нет, подожди… навсегда, то есть навсегда? Вот прям насовсем? Ты даже не будешь приезжать сюда? К маме, к тётушке Карен, к Шерон… ко мне?
— Да, ты правильно поняла.
— И после этого ты еще будешь считать эгоисткой меня? Ладно… оно хоть стоит того, чтобы отказаться от нас?
— Я ни в коем случае не отказываюсь от вас, от тебя тем более, у меня просто напросто не будет возможности приезжать сюда.
— Но почему?
— Бэт, мне уже не семнадцать, я не могу постоянно оставаться в родительском доме. Я поступил в колледж, нашел работу…
— Ах, вот оно что… — она перебила его и выдавила грустную улыбку. Боско подошел к ней и слегка приподнял женский подбородок. Глаза Беатрисы погасли, в них исчезло сияние, которое оставил закат солнца, но даже так, её пронзительный взгляд был таким, словно она видела своего друга насквозь, будто он что-то от неё утаивает, а она, как ни странно, прекрасно догадывается что. — Пойдём, — она убрала его руку и пошла вперёд, словно ничего и не было, — ты был прав, действительно очень похолодало. Хочу домой.
— Может, возьмём такси? Не хватало еще, чтоб ты заболела.
— Не в этом дело. Похолодало не на улице, похолодало в душе. Нет, не подумай, я не обижаюсь и не виню тебя. Это всё равно должно было случиться. Раньше мы проводили много времени вместе, но всё имеет свойство заканчиваться. Я не хочу, чтобы из-за моих капризов ты чувствовал себя как-то, не знаю, угнетенным, что ли. Ты не обязан постоянно быть со мной. Всё хорошо, Боско.
— Прости, из меня получился неважный друг.
— Нет, ты прекрасный друг, и не твоя вина в том, что в последнее время мы так мало виделись.
— Подожди, — он начал рыться в карманах, — у меня для тебя кое-что есть.
Он достал серебряную цепочку, на которой висел небольшой кулон и вложил её в ладонь Беатрисы:
— Носил его на тот случай, вдруг ты б позвонила и захотела встретиться. Что ж, видимо, мне просто повезло. Хотя, я предполагал, что нам всё же не удастся увидеться и тогда пришлось бы просить Шерон передать его.
Беатриса посмотрела на серебряное украшение. На цепочке сверкал кулон в виде половины сердца, на котором была выгравирована надпись «навсегда». Она продолжала смотреть, ничего не говоря в ответ, и тогда Боско продолжил:
— Мне ужасно не хочется прощаться, но я должен. Если заскучаешь — я всегда буду рад тебя видеть в Бостоне.
— Хорошо, — она сжала подарок в кулачке и подняла глаза. — Дальше я сама. Не надо провожать.
— Но мы почти пришли.
— Вот именно. Я хочу побыть наедине с собой.
Боско печально улыбнулся и кивнул.
— Прощай, Бэт.
Она кивнула в ответ и, не оборачиваясь, пошла домой. Беатриса понимала, что её ждет долгая ночь, и хотя она действительно очень устала — знала, что не уснет. По дороге девушка думала о том, что было давно позабыто, что уже успело отойти в далёкое прошлое. Пройдя мимо дома Шерон, она всё же остановилась и повернула голову — в одном окне тускло поблескивал свет. «Наверное, снова читает глупые журналы, — подумала она, — теперь остались только ты и я. Может, Боско всё же прав, и мне действительно стоит по-другому взглянуть на нашу дружбу».
2019 год
Беатриса стояла около окна и что-то напевала себе под нос, аккуратно собирая волосы. Наклонив слегка голову к плечу, она вставила последнюю шпильку.
— Смотрится ужасно. Может, лучше я заплету тебя? — сказала Люси, стоящая в дверном проёме.
Девушка вздрогнула от неожиданности и обернулась:
— Как же ты напугала меня. Кажется, мне окончательно сносит крышу, — она обеспокоенно посмотрела на зеркало, которое сама же занавесила ночью пледом. — Я едва дождалась рассвета.
Люси подошла к туалетному столику и потянулась к пледу, но Беатриса тут же истерически закричала:
— Нет! Не прикасайся к нему!
Женщина моментально отдернула руку. Она испугалась не на шутку.
— Бэт, милая, что произошло, пока меня не было?
— Этой ночью меня разбудил стук… — её голос задрожал. Она сглотнула слюну и, сев на край кровати, продолжила: — я думала, ты вернулась с вечеринки и не можешь найти ключ, поэтому стучишь в окно, но когда я спустилась вниз, то поняла, что стук исходит из моей комнаты. Наступила тишина и я замерла, но затем… постучали ещё раз. Господи, я включила свет везде, но мне было так страшно, мам, так страшно! Я простояла у входа в комнату около пяти минут, не решаясь войти туда, а когда сделала шаг, стук раздался снова… из зеркала.
Люси сидела, разинув рот. Это был первый случай, когда болезнь вышла за пределы сна. Она не знала, как реагировать на рассказ, но ещё больше переживала за психическое состояние своего ребёнка. Они давно сдали анализы, прошли обследования, но никаких психических отклонений не обнаружили. Тогда, посмотрев ещё раз в сторону зеркала, она неуверенно спросила:
— Ты уверена, что проснулась в тот момент?
Бэт кивнула.
— Можно? — неуверенно спросила женщина, притронувшись к пледу.
Беатриса опустила голову и зажмурила глаза:
— Да…
Сразу после этих слов плед очутился на полу. Люси смотрела в зеркало, нахмурив брови. Оно было вполне нормальным — никаких повреждений, никаких царапин, и никакого намёка на то, чтоб к нему кто-то прикасался. Взгляд женщины замер на нетронутой пластинке таблеток и она, вздохнув, обернулась:
