Возрождение - Кинг Стивен (бесплатные полные книги TXT) 📗

Мне хотелось думать, что все это полный бред, однако исцеления и странные трехмерные портреты, которые он создавал в Талсе, свидетельствовали об обратном. Может, все это не имело значения. Может, важным было только то, что Ч. Дэнни Джейкобс больше не собирался никого исцелять. Если он действительно завязал с чудесными исцелениями, то моя миссия выполнена. Разве не так?

Он продолжил лекторским тоном:

– Чтобы понять, как мне удалось продвинуться так далеко и столько открыть самостоятельно, ты должен понимать, что наука во многом столь же причудлива, как и мода. Первое в мире испытание ядерного оружия произошло в тысяча девятьсот сорок пятом году. Четыре года спустя русские взорвали свою первую атомную бомбу в Семипалатинске. Первый ядерный реактор, выработавший электричество, был создан в Арко, штат Айдахо, в тысяча девятьсот пятьдесят первом году. За прошедшие с тех пор полвека электричество превратилось в нелюбимую падчерицу, а чудесной принцессой, по которой все вздыхают, стала атомная энергетика. Вскоре падчерицей станет расщепление ядра, а принцессой назначат ядерный синтез. Когда речь заходит об исследованиях в сфере теории электричества, то грантов и субсидий на это не находится. И что еще важнее, интереса к электричеству больше нет. Электричество теперь рассматривают как антиквариат, хотя любой современный источник энергии должен быть преобразован в амперы и вольты!

Теперь в его голосе слышалось негодование.

– Несмотря на огромные возможности электричества убивать и лечить, несмотря на то, что оно изменило жизнь каждого человека на нашей планете, несмотря на то, что мы по-прежнему не понимаем его природы, к научным исследованиям в этой области относятся со снисходительным презрением! Нейтроны – это круто! А электричество – скучная материя вроде пыльной кладовки, откуда вынесли все ценное и оставили ненужный хлам. Но кладовка вовсе не пуста. Сзади есть никем не замеченная дверца, ведущая в чертоги, которые видели лишь единицы, и заполнены они предметами неземной красоты. И конца этим чертогам нет.

– Ты начинаешь меня пугать, Чарли. – Я сказал это в шутку, но слова прозвучали совершенно серьезно.

Он не обратил внимания и принялся расхаживать, прихрамывая, между рабочим столом и полками, уставившись в пол и касаясь зеленого контейнера всякий раз, когда проходил мимо, будто удостоверяясь, что тот по-прежнему на месте.

– Да, кое-кто уже посещал эти чертоги. Я не первый. В частности, Скрибоний. Или Принн. Но большинство из них ни с кем не делились своими открытиями, точно так же, как и я. Потому что сила эта огромна. И, по сути, непознаваема. Ядерная энергия? Тьфу! Мелочевка! – Он коснулся зеленого контейнера. – То, что здесь заключено, при подсоединении к достаточно мощному источнику превратит ядерную энергию в игрушечный пистолет, стреляющий пистонами.

Я пожалел, что не захватил с собой лимонад, потому что в горле пересохло. И прежде чем что-то произнести, мне пришлось откашляться.

– Чарли, предположим, все, что ты говоришь, правда. Но ты понимаешь, с чем имеешь дело? Как это работает?

– Хороший вопрос. Позволь мне задать встречный. А ты понимаешь, что происходит, когда ты щелкаешь выключателем на стене? Ты можешь перечислить последовательность событий, которые завершаются тем, что в комнате загорается свет, рассеивающий тьму?

– Нет.

– Ты хоть знаешь, что делаешь движением пальца: замыкаешь цепь или, наоборот, размыкаешь?

– Понятия не имею.

– Однако это никогда не мешало тебе включать свет, не так ли? Или свою электрогитару, когда наступало время играть?

– Это так, но я никогда не подключался к усилителю, мощность которого позволяет осветить все Восточное побережье.

Он с подозрением взглянул на меня, и непонимание в его глазах было сродни безумию.

– Если это объяснение, то его смысл от меня ускользает.

Я видел, что он говорит правду, и это, возможно, было страшнее всего.

– Не важно. – Я удержал его за плечи, чтобы остановить беспрестанное хождение, и дождался, пока он посмотрел на меня.

– Чарли, если ты покончил с исцелением людей и не собираешься прекращать свои исследования, то чего ты добиваешься?

Сначала он ничего не ответил. Словно впал в транс. Затем освободился от меня и стал ходить снова, вернувшись к «профессорской лекции»:

– Передаточные устройства – те, что я использовал на людях, – претерпели ряд изменений. При лечении Хью Йейтса от глухоты я использовал большие кольца, покрытые золотом и палладием. Теперь они кажутся мне смехотворно старомодными, как видеокассеты в эпоху компьютерных файлов. Наушники, которые я использовал на тебе, были меньше и мощнее. К тому времени как ты явился с героиновой зависимостью, я заменил палладий осмием. Осмий дешевле, и это плюс для человека, стесненного в средствах, как я тогда. Наушники были эффективнее, но вряд ли хорошо смотрелись бы на сеансе возрождения, верно? Разве Иисус носил наушники?

– Думаю, что нет, – отозвался я, – но сомневаюсь, что он носил обручальные кольца, поскольку был холостяком.

Джейкобс пропустил это мимо ушей. Он расхаживал взад-вперед, будто заключенный в камере. Или сумасшедший, каких хватает в любом большом городе. Из тех, что любят поговорить о ЦРУ, международном еврейском заговоре и тайнах розенкрейцеров.

– Так что я вернулся к кольцам и придумал историю, которую… могли должным образом воспринять… мои прихожане.

– Туфту, другими словами.

Это привело его в чувство. Он улыбнулся – и на мгновение превратился в преподобного Джейкобса из моего детства.

– Ну да, туфту. К тому времени я уже использовал сплав рутения и золота, так что кольца были намного меньше. И намного мощнее. Может, нам лучше уйти отсюда, Джейми? Тебе здесь явно не по себе.

– Так и есть. Может, я и не понимаю, в чем смысл твоего электричества, но я его чувствую. Как будто у меня пузырится кровь.

Он рассмеялся:

– Точно! Можно сказать, что атмосфера здесь наэлектризована. Ха! Мне это нравится, и к тому же я привык к ней. Пошли, выйдем наружу и подышим свежим воздухом.

Никогда еще свежий воздух не пах так сладко, как в тот день по пути к большому дому.

– У меня есть еще один вопрос, Чарли. Если ты не против.

– С удовольствием отвечу, если смогу.

– Ты говоришь толпе, что твоя жена и сын утонули. Зачем ты лжешь? Я не понимаю, что это дает.

Он остановился и опустил голову. Когда он поднял ее, я увидел, что адекватность – если она и была – вновь его покинула. Ярость на его лице была такой всепоглощающей и черной, что я невольно отступил. От ветра прядь его поредевших волос упала на лоб. Он откинул ее и прижал ладони к вискам, как человек, страдающий чудовищной головной болью. Когда он заговорил, его голос звучал глухо и низко. И все было бы вполне нормально, если бы я не видел его лица:

– Они не заслуживают правды. Ты назвал их толпой, и это очень точно. Они отбросили в сторону разум – а у многих из них мозги есть, и очень даже неплохие – и купились на россказни гигантской обманной страховой компании под названием «религия». Она обещает им вечную радость в следующей жизни, если они проживут эту по определенным правилам, и многие из них пытаются, но этого мало. Когда приходит боль, они хотят чуда. Для них я, по сути, колдун, только с магическими кольцами, а не костяной погремушкой.

– Неужели никто из них не узнал правду?

Поиски с Бри убедили меня в правоте слов Фокса Малдера [19]: истина где-то рядом, и в наше время, когда почти все мы живем в стеклянном доме, ее можно отыскать с помощью компьютера, подключенного к Интернету.

– Ты слышишь меня? Они не заслуживают правды, и это нормально, потому что она им не нужна. – Он улыбнулся, показав стиснутые зубы. – Им не нужны и заповеди блаженства из Песни Песней. Они жаждут только исцеления.

Когда мы проходили через кухню, Стампер не поднял глаз. Два почтовых контейнера опустели, и он работал с третьим. Картонная коробка заполнилась примерно до половины. Там попадались и чеки, но в основном – мятые купюры. Я вспомнил слова Джейкобса о колдунах. Будь мы в Сьерра-Леоне, клиенты выстраивались бы перед его дверью в очередь с подношениями в виде овощей и кур. Суть одна: все это ради наживы. Барыша. Сбора.